Яков Платонович, поднатужившись, выдвинул на середину комнаты небольшой круглый стол, покрытый синей клеенкой.

— Усаживайтесь так, чтобы видно было доску. Готово? Хорошо. А теперь представьте, что мы… попали на необитаемый остров…

— Ура, — шепотом сказала Ксеня. — Будем робинзонами?

— А коты будут тиграми в джунглях, — обрадовался Антошка. Потому что Василиса и Синтаксис ходили под столом и терлись о ноги, напоминая о себе.

— Нет, они будут корабельными котами, членами команды, — возразил Вася.

— Киль мы уже заложили… — Яков Платонович в нижней части доски изобразил длинную балку. (Хотя пальцы у него и побаливали, но мел он держал крепко и рисовал точно, балка получилась прямая.)

Ксеня и Вася тоже нарисовали киль — на листах. Потом Вася помог сопящему от усердия Антону, у которого балка получалась похожей на червяка.

— Вы люди сообразительные, и долго объяснять вам, что такое КОРАБЕЛЬНАЯ ОБШИВКА, не надо.

— Это оболочка корабельного корпуса, — вежливо вставил Слава Воробьев.

— Именно так! Без нее судно — не судно. На решетчатом наборе из продольных и поперечных связей никуда не поплывешь, даже если он очень прочный.

— Оболочка… то есть обшивка тоже должна быть очень прочной, — заметил Антон Штукин.

— Не перебивай, бре-Штукин, — сказала Ксеня. — Это и так ясно.

Палубой решили заняться на следующий день.

Когда все собрались, Яков Платонович сразу предупредил:

— Наберитесь терпения. Палуба — вещь сложная. Разговоров о ней будет много. Работы тоже.

— Почему? — удивился Антошка. — Постелить доски на бимсы, вот и все дела!

— Не торопись. Сначала несколько объяснений… Во-первых, ПАЛУБОЙ на судне принято называть не только верхний настил, но и всякий пол. Даже если в каюте уронили что-нибудь на пол, моряк скажет: «Подбери с палубы…»

— А чем они отличаются друг от друга? — спросил Слава и приготовил карандаш.

— Существенный вопрос. Отличие есть и очень характерное. Палубная надстройка всегда одной ширины с корпусом. Ее боковые стенки сливаются с фальшбортом и бортом. Поэтому, если вам нужно, скажем, попасть со шкафута на бак, а на пути — надстройка, ее по палубе вдоль фальшборта не обойдешь. Надо по трапу подняться на крышу надстройки (а она тоже называется палубой, или мостиком, и, конечно, ограждена) и спуститься с другой стороны.

А рубка напоминает будку или домик, поставленный на палубу. По ширине она меньше корпуса, и ее можно обойти со всех сторон. Кстати, не догадываетесь, откуда такое название?

— По-моему, это не иностранное, а вполне русское слово, — сказал Слава.

— Разумеется! Раньше на старинных русских судах — ладьях и кочах — на палубах ставили избушки. В них помещались обычно кормщики (по-современному — капитаны). Там же хранились карты, инструменты и всякое имущество. Такую избушку делали из бревен — так же, как привыкли строить на берегу. То есть избушку «рубили» с помощью топоров. Оттуда и пошло название, хотя нынешние рубки мало напоминают те бревенчатые домики.

У Якова Платоновича было много интересных вещей, связанных с морским прошлым. Разные мореходные инструменты и карты, большой капитанский бинокль, потрепанная фуражка с якорем, окруженным листьями (эта эмблема называется «краб», потому что вышитые листья напоминают крабьи клешни). Был даже спасательный круг с надписью «Меридиан».

— А корабельного колокола у меня нет, — сокрушался старый боцман. — Когда наша баркентина отплавала свой срок и ее решили превратить в прибрежный ресторан (это, конечно, страшное безобразие), я хотел колокол, на котором название судна, взять себе на память. Но начальство не разрешило. Хотя, казалось бы, зачем корабельный колокол ресторану?.. А нам сейчас он очень бы пригодился в плавании…

— Ничего, — утешила деда Ксеня. — Что-нибудь придумаем. — А колокол с «Меридиана» все равно не был бы колоколом «Звенящего». Нам нужен свой.

Всех выручил первоклассник Антон Штукин. У себя дома, в кладовке, он разыскал крупный медный колокольчик, который в старинные времена не то висел у дверей, не то мотался под дугой ямщицкой лошади. Размером он был с кружку.

Антон надраил находку до жаркого блеска, потом они с папой сходили в граверную мастерскую, и там мастер острым своим инструментом по краю вырезал буквы: ЗВЕНЯЩИЙ.

Начнем с того, что установим четкий порядок.

Прежде всего современные парусные суда делятся на две категории.

Первая: большие парусные суда.

Вторая: малые парусные суда.

Различие принципиальное. Дело вовсе не в размерах корпуса, грузоподъемности или площади парусов. Например, крошечный бриг в любом случае относится к большим судам, а кеч или иол, которые могут быть гораздо крупнее этого брига, все равно остаются малыми.

В этом разделе в алфавитном порядке помещены все (если кто-то не забыт) фантастические персонажи, действующие или упомянутые в книгах В. Крапивина. Причем не только в книгах, написанных сугубо в жанре фантастики. В романах, повестях и рассказах реалистического жанра такие герои тоже встречаются — иногда во вставных новеллах или сказках, иногда в играх, которыми увлечены мальчишки и девчонки, персонажи этих книг. А иногда и просто так. Да и грань между реалистическими и фантастическими произведениями порой провести очень трудно.

В ряду «обитателей» этого раздела — и самые невероятные существа, и животные, похожие на обычных, но обладающие разными волшебными свойствами, и люди — в том случае, когда они тоже проявляют какие-то необычные качества.

Если автор кого-то забыл, читатели ему подскажут, и он охотно сделает добавления, вставки и поправки.

А.

Живая буква. Капризное самолюбивое существо, которое, однако, в конце повести исправилось и перешло в разряд положительных персонажей.

(«Чоки-чок», или Рыцарь Прозрачного кота).

Алик.

Сшитый из куска тельняшки маленький жираф, любимая игрушка ребят, живших в далеком от нашего мира пространстве и в конце концов вернувшихся на

Землю.

В финале сказки ожил и пришел к ребятам, решившим снова отправиться на

Пояс астероидов. (Полосатый жираф Алик).

Бабка со станции Чьитоноги

. Похожа на Бабу-ягу, но отличается добродушным нравом. Летает на помеле с мотоциклетным седлом.

(«Чоки-чок», или Рыцарь Прозрачного кота).

Бака-тутума.

Доисторическое племя, в котором жил мальчик

Оккилюм,

придумавший колесо.

(Колесо Перепёлкина).

Башкампудри.

Джинн, профессор магии. (См. также

Кукунда

и угу).

(Портфель капитана Румба).

Валерка.

См. «Иту Лариу Дэн».

Василёк.

См. «Братик».

Василий Васильевич.

Маг, озабоченный поиском осколков разбившегося

волшебного зеркала.

Для этой цели набирал в городе

Хрустальные Шишки

юных учеников-помощников.

(Прохождение Венеры по диску Солнца).

Гаврила.

Великан. Рост — около 3,5 метра. Жил на

острове Похитителей Колдунов.

Время от времени похищал и уносил к себе колдунов и магов, но не причинял им вреда. Похищенные устраивали на острове научные конференции по вопросам колдовства.

(«Чоки-чок», или Рыцарь Прозрачного кота).

Галька (Галиен Тукк).

Школьник из г.

Реттерхальма.

Один из тех, кого принято называть

«койво».

Благодаря своим необычным способностям спас родной город от вражеского нападения, но, помня прежние обиды, не остался в Реттерхальме и покинул его вместе с Командором

Элиотом Крассом.

Несмотря на это, благодарные жители поставили Гальке памятник на мысе

Город. (Выстрел с монитора).

Ггу-шишима.

Главный колдун племени

Бака-тутума,

недруг

Хитроумного кузнечика.

Колдун он был слабенький (и потому завистливый), но кое-какими магическими способностями, видимо, все же обладал.

(Колесо Перепёлкина).

Корабельная тема впервые вплотную коснулась меня, как ни странно, в далеком от моря городе Вильнюсе.

В шестьдесят третьем году я приехал в этот чудесный город с отцом, который хотел показать мне места, где провел свое детство.

В Вильнюсе, в библиотеке Литовской Академии наук я долго сидел над документами, касавшимися восстания на крейсере «Очаков», — они хранятся в архиве одного из адвокатов мятежного лейтенанта Шмидта — Тадаса Врублевскиса. Читал — и будто дышала в лицо холодная севастопольская осень 1905 года…

В те же дни мы побывали с отцом в костеле Святых Петра и Павла. В колоссальном пространстве, стены которого целиком состояли из белокаменных скульптур, струился мягкий полусвет. И в этом полусвете поблескивала громадная люстра, сделанная в виде корабля. Отец объяснил, что для верующих корабль — символ надежды.

И еще один корабль остался в памяти. В ту пору в здании Кафедрального собора, что стоит на главной площади города, помещалась картинная галерея. Среди множества полотен мне бросилось в глаза одно — очень необычное. На картине кипел багровый шторм. Вздымались гребни, темнели провалы среди волн. По краю громадного черного водоворота двигался истрепанный бурей корабль. Каравелла. Паруса были изодраны, на палубе бушевал пожар. Все злые стихии сошлись, чтобы уничтожить парусник. А он плыл.

Авиалайнер,

на котором с большой печалью улетал из южного города, от моря и от друзей московский мальчик Максим. К счастью, не улетел, кресло в самолете опустело, а Максим вновь оказался с друзьями. Это было результатом его горячего желания и колдовства со

счастливым билетом. (Кинороман «Яхта «Кречет», или Снова о капитане Румбе»).

Авианосец с картины Е. И. Пинаева.

Большой (почти фантастический) военный корабль, изображенный художником Е. И. Пинаевым на картине «Севастопольский вальс».

(Мокрые цветы).

«Адвенчер».

Британский военный фрегат, в бою с которым был смертельно ранен знаменитый пират капер-адмирал Джугги Ройбер по прозвищу Красный Жук.

(Портфель капитана Румба).

Бадья.

Деревянная посудина для стирки белья и прочих хозяйственных надобностей. Была использована как плавсредство восьмилетним Фомушкой Сундуковым для первого в жизни плавания.

(«Я больше не буду», или Пистолет капитана Сундуккера»).

«Барабанщик».

Теплоход, о котором упоминала таинственная девочка

Оленька,

так вовремя примчавшаяся на помощь чуть не утонувшему восьмилетнему Савушке. Слово «теплоход» вызвало у ребят некоторое недоумение, поскольку такой тип судов тогда не был известен.

(Давно закончилась осада…)

«Везул».

Русский фрегат, разбитый сильным штормом у крымского берега недалеко от Севастополя 2 октября 1817 года (по старому стилю). Судьба «Везула» и погибшего во время этой бури мальчика-юнги заставляла грустно задумываться пятиклассника Саню Дальченко. (

Сандалик, или Путь к Девятому бастиону).

«Великий князь Михаил».

Парусный линейный корабль. На нем одно время служил капитан-лейтенант Егор Афанасьевич Алабышев, давший пощечину своему сослуживцу барону фон Розену, который избивал матроса.

(Острова и капитаны).

Галеон.

Модель старинного парусника, которую мальчик

Ёжики

увидел за стеклом на станции подземки

«Якорное Поле». (Застава на Якорном Поле).

«Гаргантюа».

Маленький игрушечный линейный корабль-парусник для занятий морским делом в отряде «

Тремолино». (Бронзовый мальчик).

«Геба» («Hebe»).

Бриг постройки 1861 г. Отчеканен на монете, выпущенной на острове Джерси (британское владение) в 1992 г.

(Семь фунтов брамсельного ветра).

Когда в журнале «Уральский следопыт», а потом на интернетовском сайте появились две части «Кратокрафана», читатели начали говорить и писать, что словарь следует продолжить. Я отбрыкивался. Уж больно хлопотная работа. Люди уговаривали. Один особенно настойчивый поклонник моих книжек заявил:

— Две части — ни то ни сё. Вы же сами в недавней своей повести утверждаете, что мир держится на трех китах, значит, третья часть необходима. С рассказами как раз об

этом мире.

О всех ваших странах, планетах и пространствах. А то в них, простите, черт ногу сломит, если нет путеводителя…

Это дерзкое высказывание я встретил холодно, однако в глубине души ощутил некоторую правоту собеседника…

Вообще-то кое-какой опыт собственной географии и космографии у меня уже был. Давным-давно, в восемьдесят третьем году, я разрисовал придуманными континентами и созвездиями большой обшарпанный глобус и на нем изобразил места, где происходит действие моих фантастических историй. И даже заказал для этого глобуса подставку, на манер старинной. Но терпения, чтобы нанести на разноцветный шар в с ё, у меня не хватило. Да к тому же это было так давно! С той поры я успел написать столько, что все обозначения на один глобус, наверное, и не влезли бы…

Этот шар на дубовой подставке и с обручами я давно подарил внучке. А сам попробовал составить карту своих стран (тоже по совету некоторых читателей). Но оказалось, что нарисовать такую карту на двухмерной плоскости невозможно. У Великого Кристалла слишком много граней-пространств (и все они к тому же многомерны). Они накладываются друг на друга, перепутываются, пересекаются. Карту пришлось бы делать многослойной и перекрученной, как множество лент Мёбиуса. Почувствовав опасность свихнуться, я оставил непосильную для себя задачу.

Австралия.

Материк в Южном полушарии, страна, где расположен город

Сидней,

в который после многих приключений прибыли на яхте

«Фигурелла»

юный путешественник Гвоздик и его друзья.

(Портфель капитана Румба).

Адмиральская пристань.

Пристань для мелких судов в центре

Города (5).

Автор не скрывает, что ее прототипом явилась Графская пристань в

Севастополе. (Рассекающий пенные гребни и др.)

«Аистенок».

Пионерский лагерь, в который художник Волынов приехал выступать перед ребятами и где оказался участником разных таинственных событий.

(Сказки о рыбаках и рыбках).

Бай-Отт.

Городок в княжестве

Малый Хельт

, где была расположена лётная школа, в которую поступил, покинув полк, тринадцатилетний суб-корнет черных кирасир

Максим Шмель. (Лужайки, где пляшут скворечники).

Балконское герцогство.

Давно не существует. Осталось в истории в связи с тем, что в давние времена герцог Сан-Балконо отвоевал у королей

Нижнюю Унутрию. (Журавленок и молнии).

Бастионы береговой крепости на острове Двид.

Там скрывались дети, бежавшие от жестокостей режима, который назывался «равновесие порядка». Когда власти острова обнаружили это убежище, ребятам пришлось перебираться в

Синюю долину. (Дети синего фламинго).

Валеркина планета.

Планета, где жили юный штурман

Иту Лариу Дэн (Валерка)

и его младший брат барабанщик

Василек.

Эту планету и

Землю

навсегда связал бесконечной и нервущейся веревочкой друг Василька Володька.

(Трилогия «В ночь Большого прилива»).

Великий Кристалл.

Наша Вселенная. В восприятии некоторых людей она имеет кристаллическую структуру, где каждая

грань

(число которых бесконечно) обладает свойствами многомерного пространства. Кристалл вселенной замкнут в кольцо. При определенных условиях кольцо может размыкаться и соединять грани в ином, чем обычно, порядке, а именно: грань А с гранью В, грань С гранью D и так далее. В этом случае все грани, в соответствии с эффектом кольца Мёбиуса, сливаются в одну, что дает возможность перехода из одного пространства в другие.

(Цикл повестей «В глубине Великого Кристалла»).

Верхне-Тальск.

Городок, куда курсант морского училища Юрий Шумов по ошибке посылал свои письма студентке Юле Молчановой, проходившей практику в

Верхоталье.

(

Оранжевый портрет с крапинками).

Гавань.

Портовый район в

Синеграде,

на берегу

Западного залива. (Синий город на Садовой).

Гавань в рыбачьем поселке.

Там стоял корабль, на котором собирался уйти в дальнее плавание юный штурман

Иту Лapuy Дэн. (Вечный жемчуг. Трилогия «В ночь большого прилива»).

Галактика (искорка).

Крошечный вариант (не копия, а именно вариант) нашей галактики, который сделали несколько друзей в городе

Старогорске

по рецепту

ржавых ведьм. (Голубятня на желтой поляне).

Этот раздел «Кратокрафана», как и предыдущий, появился на свет благодаря усилиям моего сына Алексея — тот в результате скрупулезных поисков создал его основу. Я понимаю, что человеку, работающему над собственными произведениями, автору нескольких книжек, члену Союза российских писателей, может быть, не с руки было отвлекаться от своих дел и заниматься таким вот «литературоведческим следопытством» на страницах моих повестей и романов. Но Алексей мужественно выполнил эту работу, за что я ему от всей души благодарен. Мне осталось лишь сделать некоторые добавления и расширить комментарии.

Несомненно, в этом разделе (как и в предыдущих) можно обнаружить пробелы — так бывало и с прежними публикациями «Кратокрафана». У внимательных и доброжелательных читателей есть немалая возможность для дополнений. А у читателей нелицеприятных и строгих — для критики. Буду благодарен тем и другим.

Несколько «технических» замечаний. После того как «Кратокрафан» был опубликован в предыдущем собрании сочинений, автор не сидел сложа руки и написал еще «кое-что». Поэтому теперь словарь расширен не только за счет четвертой части, но и за счет персонажей, кораблей и географических пунктов, появившихся в новых вещах. В этом немало помогли мне письма и звонки читателей, которым я говорю искреннее спасибо.

В словаре есть несколько обзорных заметок («Деревянное оружие» и др.). Они расположены с небольшим нарушением алфавитного порядка, и названия их набраны прописным шрифтом. Возможно, это нарушает академические правила, но мне показалось, что так будет лучше для смысла.

«Алик»

— «Анализатор лингвистических структур с полным профилем саморегулирующихся блоков». Уникальный компьютер профессора Е. Н. Тблеги, наладить который помог профессору двенадцатилетний вундеркинд-изобретатель Марик Шило по прозвищу Маркони. «Машина была, конечно, гениальная, но характер имела вредный…»

(Серебристое дерево с поющим котом).

Альпинист.

Деревянная фигурка альпиниста, которую вырезал из дерева и подарил семилетнему Кашке исследователь ледников путешественник Костя. Альпинист сделался одним из Кашкиных талисманов и влился в семью его

челотяпиков. (Оруженосец Кашка).

Барабанные палочки.

Видимо, в них скрыты какие-то таинственные свойства, поскольку палочки не раз давали возможность ребятам выйти из трудного положения. Маленький Васька Снегирев с их помощью сохранил угасающий костер,

Гелька

уничтожил зловредного гипсового физкультурника, севастополец Женя Славутский помог барабанщику Жану…

(Палочки для Васькиного барабана; Голубятня на желтой поляне; Давно закончилась осада…)

Барабанщик оловянный.

Маленькая фигурка из армии игрушечных солдатиков. Был талисманом (

ольчиком

) у пятиклассника Оськи, жителя южного приморского города, и однажды помог Оське спастись от гибели, хотя сам пострадал при этом.

(Рассекающий пенные гребни).

Башмаки железные.

Семь пар железных башмаков должны были износить на

Дороге

ребята, попавшие на далекие от

Земли астероиды,

чтобы вернуться домой.

(Полосатый жираф Алик).

Ваза с синим городом.

Есть подозрение, что, будучи единственной и уникальной, она в то же время существовала в нескольких экземплярах: одновременно красовалась в окне старинного дома, стояла на полке комиссионного магазина и была разбита на

осколки,

которые стали талисманами для нескольких друзей, создавших

Синеград. (Синий город на Садовой).

Веревочка.

Тонкая капроновая веревка, которую подарила мальчику Володьке его подружка Женя. Веревочка обладала удивительным свойством: нельзя было ее порвать, нельзя развязать на ней узлы. Этой веревочкой Володька связал две разбегающиеся планеты, чтобы не расставались друзья.

(В ночь большого прилива).

Вертушка бумажная.

Ее соорудила для спиритического сеанса пожилая эксцентричная дама Зоя Ипполитовна, чтобы в присутствии своего юного друга Генчика вызвать

дух капитана Сундуккера. («Я больше не буду», или Пистолет капитана Сундуккера).

Глобус.

Старый выброшенный за ненадобностью глобус, который гоняли, как мяч, по школьному двору старшеклассники. Потом они отдали глобус первокласснику Ване Ямщикову. Ваня и его старший брат Венька превратили глобус в фантастическую планету

Находка. (Острова и капитаны).

Глобус маленький стеклянный.

Подарок, который сделал на день рождения семикласснице Жене Мезенцевой ее десятилетний друг Лоська. Поскольку океаны на этом «глобусёнке» были прозрачными, его можно было использовать как увеличительное стекло, для чтения крохотных надписей на монетках-талисманах и для выжигания по дереву.

(Семь фунтов брамсельного ветра).

Голубок бумажный.

Его сделали из письма робота

Еремы

два друга —

Гелька

и

Янка,

 — чтобы отправить с ним вслед за Глебом и Юркой, ушедшими в параллельное пространство,

искорку. (Голубятня на желтой поляне).