Феликс Кривин

Конец жанра

ЭТО БЫЛ НЕ ДАНТЕС...

Известный пушкиновед, непревзойденный специалист по забытым, ненайденным и ненаписанным рукописям Пушкина, случайно заглянул в журнал, раскрытый соседом по трамваю, и прочитал там рассказ "Как хорошо, что ты пришел..." Пришел, как выяснилось, не Пушкин, но это только раззадорило пушкиноведа, и он заглянул в журнал пристальнее, ища в нем следы любимого поэта. Следы, как это обычно бывает, тут же и отыскались. О Пушкине было сказано и даже приведено неизвестное стихотворение, написанное великим поэтом в ранние годы, когда он еще не знал цены своим произведениям и разбрасывался ими так, что на розыски их требовались столетия.

Домашний анализ убедил пушкиноведа, что стихи принадлежали не Пушкину. Размер был не тот: анапест. Можно было предположить, что стихотворение принадлежит А.К.Толстому, однако в литературе указывалось не раз, что А.К.Толстой отдавал предпочтение амфибрахию. "Князь Курбский от царского гнева бежал..." (Полн. собр. соч.; С.-Петербург, 1907. т.1. с.239). Или "Средь шумного бала случайно..." (Там же. с.374). Но, с другой стороны, у того же Толстого: "У приказных ворот собирался народ..." (Там же. с.247), - явный анапест! Но тогда почему не вспомнить пушкинское: "А в ненастные дни собирались они..." (Собр. соч., Москва, 1959. т.2. с.578)? Впрочем, анапест не был характерен для нашего гениального поэта. А для кого он был характерен? "Ерофей-генерал побеждал и карал Пугачева и Разина Стеньку..." Это Л.Н.Трефолев ("Библиотека поэта". Ленинград, 1949. с.97). Возможно, автор рассказа, явный непушкиновед, приписал Пушкину строки Трефолева? Может быть, раннего Трефолева, забытого, ненайденного или ненаписанного Трефолева, но все же не Пушкина, а Трефолева. Или, в крайнем случае, А.К.Толстого.