Дневник святого праведного отца Иоанна Кронштадтского за 1863–1864 гг. продолжает развивать темы предыдущих дневников, но его отличает от ранних значительное содержание записей глубоко личного, исповедального характера, искренность которых производит на читающего глубочайшее впечатление. Отец Иоанн Кронштадтский с предельной открытостью рассказывает, какую жест кую, беспощадную борьбу приходится ему вести в своей душе греховностью плотского человека. И хотя дневник — дело сокровенное и пишется он, как правило, для лучшего самоанализа, самонаучения, — отец Иоанн побуждает и нас последовать за ним в его духовном устремлении. И в этом, безусловно, основная ценность дневника.

Не случайно, надо полагать, в самом начале дневника имеется запись отца Иоанна о необходимости делиться своим духовным опытом и «пишущей рукой», и «словесно», и «добрыми делами».

Тема богопознания. ведущая и отправная для остальных тем, проходит через весь дневник. Она обозначена краткой евангельской формулой: «Все и во всем Бог», слова которой мы видим и на первых страницах дневника, и на последней. Тема познания и признания Бога — Всетворца, Мудрого Вседержителя, Промыслителя, Судии и Спасителя нашего — звучит через раскрытие состояния души и сердца самого отца Иоанна, а также рассматривается с точки зрения общецерковной, как задача священника — наставника и пастыря, законоучителя.

«Все — Отец. Аминь. Я — ничто: все — Бог во мне, и во всех Бог. и для всех Бог», — пишет отец Иоанн. Эта мысль повторяется в разных контекстах: «Я — ничто: все благое во мне — Господь; так и во всех Ангелах и святых. — Всяческая по всех Христос».

С темой богопознания перекликается тема назначения человека, цели земной его жизни: «Пища, питие, деньги, одежда, жилище, все земные принадлежности — ничто, а человек — все, все — ничто пред человеком. Человек как некий бог бессмертный, а все вещественное тленно и эфемерно… Все — Божие, ничего нашего».

Певчему солдату из Успенской церкви

[1]

отданы книги для чтения: 1) Поликарпа перевод и оригинал слова

[2]

; 2) Книга Иисуса Сирахова

[3]

и 3) Ефрема Сирина

[4]

.

Не должно ни у кого и спрашивать о том, нужно ли распространять славу Божию пишущею рукою или словесно, или добрыми делами. Это мы обязаны делать по мере сил своих и возможности.

Талант

надо

употреблять в дело

(Ср.: Мф. 25, 16). Коли будешь задумываться об этом простом деле, то диавол, пожалуй, внушит тебе нелепоеть, что тебе надо иметь только внутреннее делание.

Едино тело есмы мнози (1 Кор. 10, 17).

Яичницы не есть. Если Бог благословит дожить до скоромного времени, — блинов не есть.

Не надо забывать добродетель мужества.

Об Андрее Петровиче помолиться.

За час или полтора до ночи отнюдь не есть, особенно соленой рыбы и особенно с черным и белым хлебом.

Суп с борщом очень тяжел. Телячьего студен и не есть.

САМООБЛАДАНИЕ, ИЛИ ВОЗДЕРЖАНИЕ СТРАСТЕЙ.

Диавол (как сущая тьма) — несмысленнейший и нелепейший, кроме других эпитетов — злой, гордый, завистливый и прочее: какие несмыслицы и нелепости он нашептывает человеку и учит его делать их! О отвратительнейшее животное! О извратитель создания Божия и извратитель мой!

Хронологические рамки дневниковой тетради, составившей настоящий том, — от ноября и декабря 1863 г. до первых чисел августа 1864 г. (записи за август — декабрь 1864 г., содержащиеся в следующей дневниковой тетради, войдут в т. VI настоящего издания) — И, как ото было и в предыдущих дневниках, частично (без указания года) или полностью датированных записей в тетради немного (всего 50) и следуют они без соблюдения хронологии: за самой ранней записью от 20 февраля (1864 г.) следуют дне за 1863 г. — от 12 декабря и 10 ноября; ближе к концу тетради (см. с. 386 наст, тома) возникают еще две даты за 1863 г. — 28 декабря (без указания года) и за ней дата описательная — «Новый год на дворе…». О том, что обе последние даты относятся именно к 1863 г., свидетельствуют следующие за ними в хронологическом порядке записи за 5 30 января и 4 февраля 1864 г. Что же касается остальных записей за 1864 г., то они внесены в тетрадь в обратном порядке: за февральскими (от 26 и 27 числа) следуют августовские, за ними июльские, июньские, затем майские, апрельские, мартовские и вновь февральские. Все ото дает основание предполагать, что записи вносились в настоящую тетрадь, как и в предыдущие, значительно позднее. И только начиная с 1871 г. записи будут появляться в дневниках строго хронологически.

Итак, настоящий том это в основном дневник за первую половину 1864 г. В предыдущий, IV том, вошли дневниковые записи за 1862 г. Приходится констатировать факт отсутствия дневниковой тетради за 1863 г. В том, что этот дневник был сомнений нет. Сам отец Иоанн не раз повторял: «ведение дневника я считаю настолько важным, что

стараюсь ни одного дня не пропустить без записи хотя бы самой крат кой заметки»

(см.: Святой праведный отец Иоанн Кронштадтский. Воспоминания самовидцев. М., 2004, с. 15). К тому же, как уже говорилось, в настоящий дневник вошли две записи, датированные декабрем 1863 г., и одна — ноябрем. Дата «Декабря 12 дня 1863 года» (наст, том, с. 18) присутствует на заглавном листе рукописи дневниковой тетради: запись сделана крупными буквами по центру 2–го листа и графически выглядит так:

Так же выглядел изначальный заглавный лист дневника за 18601861 гг. (см. об этом: Наст, над., г. III, с. 688).

К 1864 г. внешняя (событийная) сторона жизни отца Иоанна изменилась мало: служба в Андреевском соборе и в Успенской приходской при Городской думе церкви, продолжение начатого с 20 сентября 1862 г. преподавания Закона Божия в Кронштадтской мужской гимназии и исполнение депутатских обязанностей по Кронштадтскому благочинию (Центральный Государственный Исторический Архив Санкт–Петербурга, ф. 19, он. 113, д. 2529, л. 2 об. Далее: