…Это был полный разгром… Уже во второй раз за вылет группа Крымова угодила в ловко расставленную западню. В итоге то, что всего тридцать минут назад начиналось как славная охота, сулящая своим участникам не чины и награды, закончилось кошмаром!

На этот раз никто из лётчиков даже не увидел, откуда на них свалилась крылатая смерть. Все были так измотаны только что закончившейся жестокой схваткой и подавлены нелепой и ужасной гибелью товарищей, которая произошла у всех на глазах, что как можно скорее спешили посадить машины. При этом опытные ветераны забыли главное правило выживания на воздушной войне: «Бой не закончен, пока ты не заглушил на земле двигатель своего самолёта и не покинул его кабину».

Группа, а точнее то, что от неё осталось после недавнего боя, подошла к аэродрому не в строю, как положено, а беспорядочным стадом. Никто из уцелевших офицеров не взял на себя функцию погибшего командира и не выстроил самолёты таким образом, чтобы каждая пара прикрывала на посадке впереди идущую. Не было выставлено и положенное в такой ситуации охранение в виде пары дежурящих на высоте «МиГов». А ведь если бы над их головами сейчас был раскрыт такой «зонтик», новой трагедии наверняка бы не произошло…

Судя по всему, чёртов американец ударил в разрыв облаков со стороны солнца. Обычная тактика умелого охотника! Хотя при желании янки мог себе позволить атаковать даже вслепую — из-за сплошной завесы облаков, ибо его «Сейбр» был оснащён новейшим радиолокатором, который к тому же был увязан с автоматом управления оружием. Все данные о цели мгновенно вводились радиодальномерами в прицел его пушек.

В какой-то момент над головами заходящих на посадку советских пилотов промелькнула хищная тень, дробно застучали пушечные выстрелы и два «МиГа» рухнули на взлётно-посадочную полосу родной авиабазы. Пилот одного из сбитых истребителей успел за секунду до столкновения катапультироваться, но из-за недостатка высоты его парашют полностью не раскрылся. Он умер через двадцать минут на руках медиков…

Уже вторую неделю Борис отдыхал в сочинском санатории ВВС. После полной событиями и новыми встречами московской жизни первое время с трудом приходилось привыкать к размеренному и однообразному курортному существованию: еда — по расписанию, медицинские процедуры — в назначенное время, санаторская пижама в полоску, легкомысленные сандалии на босу ногу вместо казённых ботинок…

Путёвку Нефёдову устроил его покровитель Василий Сталин. Командующий Московским округом ВВС заставил Бориса отправиться на лечение.

После войны у него обострились старые болячки. Пока ежедневно приходилось летать на боевые задания, жить нуждами своих людей, некогда было обращать внимание на здоровье. Да и не привык он беречься и дозировать нагрузки. В результате, как только нервное напряжение фронтовой работы спало, долгое время подавляемые волей болезни дали о себе знать.

Борису даже пришлось заказать специальный широкий пояс-бандаж со множеством пряжек-застёжек, навроде тяжелоатлетического, чтобы поддерживать поясницу. Дело в том, что из-за трещины в позвоночнике, полученной во время вынужденной посадки в 1942 году, его стали мучить сильные боли в спине. Тогда его «Як» рухнул на ничейной земле между нашими и немецкими окопами, и он чуть заживо не сгорел, повиснув в перевернутом самолёте головой вниз …

Из-за старого ранения в живот, полученного Нефёдовым в стычке с бандитами ещё до Испании, когда он учился в липецкой авиашколе, стало часто жечь в районе желудка. Впрочем, возможно, это были первые симптомы язвенной болезни. За последние пятнадцать лет тело профессионального лётчика и прирождённого сорвиголовы слишком часто подвергалось запредельным испытаниям и явно требовало капремонта.