Барбара, мать-одиночка тридцати восьми лет, находится в сложной ситуации. Она недавно развелась, воспитывает двоих детей и с трудом сводит концы с концами. Ее зарплаты и незначительных пособий на детей едва хватает на то, чтобы удовлетворить насущные потребности семьи. С деньгами туго, и финансовые перспективы Барбары выглядят совершенно безрадостными.

Барбара имеет собственную жизненную стратегию, не вполне логичную с учетом ее обстоятельств, зато простую: она занимается шопингом. Ее покупки неоправданно дороги. Так, после одного дня, проведенного в магазине, она принесла домой шелковую блузку за $250, серебряное кольцо за $175 и пару серебряных серег стоимостью $825. С каждым днем Барбара делает еще один шаг к пропасти абсолютного финансового кризиса. И чем ближе край пропасти, тем больше Барбара тратит и тем чаще ходит по магазинам.

Всего лишь двенадцать лет назад другой наш герой, Роберт, считал себя невероятно богатым человеком. После смерти отца он унаследовал $20 миллионов — сумму, вполне достаточную для пожизненного обеспечения его финансовой безопасности. Однако к моменту нашей с ним встречи Роберт умудрился потратить почти все деньги.

Отец Роберта, всю жизнь сохранявший с сыном дистанцию, пытался компенсировать отсутствие эмоциональной привязанности деньгами и дорогими подарками. Роберт считал такое финансовое великодушие со стороны отца жалкой маскировкой его чувства вины и неучастия в жизни сына. Обида Роберта на отца находила свое выражение, по его собственным словам, в том, что он «просаживал отцовские деньги на азартные игры и рискованные инвестиции». Неудачные вложения следовали одно за другим. Роберт стал все чаще проигрывать в покер. Как-то раз за одну игру он потерял несколько тысяч долларов.

Пять послевоенных десятилетий ознаменовались поистине примечательной тенденцией: мы стабильно богатели. Мы стали

очень

богатыми. В течение второй половины XX века в одних только Соединенных Штатах было создано больше богатства, чем когда-либо существовало на планете. К началу нового тысячелетия даже самые бедные жители Америки достигли уровня жизни, значительно превышающего уровень среднего класса 1950-х. Наши дома стали больше, машины — роскошнее, чем когда-либо, а необходимые для жизни продукты стали недорогими, разнообразными и легкодоступными. Любой показатель оценки уровня жизни на основе среднего индивидуального дохода в те годы мог бы сказать нам именно то, что мы хотели услышать:

жизнь хороша и становится еще лучше.

Однако за внешним блеском скрывалась не столь блестящая действительность.

Несмотря на явно растущее изобилие, доля сбережений упала до исторических минимумов, а долги выросли до столь же небывалых высот. К 2001 году задолженность американцев по потребительским кредитам составила свыше $1,7

триллиона

(сумма, почти в три раза превышающая денежную массу в обращении в стране), и в какой-то момент количество банкротств взлетело до небес.

В 2008 году прилив изобилия сменился отливом. Корпоративные скандалы, просроченные ссуды, шок на рынке жилищного строительства, а также изменения международной демографической ситуации привели к возникновению первого в истории поистине глобального финансового кризиса. Гонка закончилась — по крайней мере, пока.

Это была очень странная гонка. Выиграв то, что можно было бы назвать «экономическим джекпотом», мы растратили выигрыш так же быстро, как получили. Более того, мы умудрились промотать на этом пути наше счастье: личная жизнь многих стала столь же проблематичной, сколь и финансовое состояние. После достижения пика в 1957 году количество американцев, оценивающих себя как «очень счастливых», стабильно сокращается. Медицинские диагнозы, связанные с депрессией, ставятся в наши дни в десять раз чаще, чем полвека назад. Та же тенденция к понижению прослеживается в сфере физического здоровья людей и их взаимоотношений с близкими — то есть факторов, которые можно считать индикаторами полноценной жизни.

На первый взгляд деньги представляются чем-то простым, материальным и легко измеримым. Это тщательно изготовленный кусок бумаги, или сверкающая монета, или набор цифр на чеке. По своей сути они являются

вещью

, и в наши дни, переполненные информацией, мы очень хорошо понимаем

вещественный характер

денег.

Мы можем их инвестировать и рассчитывать доходность инвестиций либо мы можем их тратить, внимательно следя за остатком. Нас окружают многочисленные инвестиционные компании и банковские учреждения. Финансовые советники, разработчики финансовых программ и прославленные гуру готовы в любой момент прийти нам на помощь. Деятельность целых отраслей посвящена тому, чтобы научить нас пониманию вещественного характера денег.

Однако, несмотря на все имеющиеся знания, мы продолжаем бороться с деньгами как с некой силой. Мы часто не можем ими правильно распорядиться: тратим, когда нужно экономить, или покупаем, когда нужно продавать. Мы жертвуем временем, а иногда здоровьем или семейными отношениями, чтобы получить деньги, которые, как нам кажется, в скором будущем восполнят все наши вынужденные потери.

Неважно, как много мы знаем о деньгах, — мы все равно продолжаем творить странные вещи. Представьте себе:

Прочитав вопросы, впишите цифры на отведенные для этого места:

В течение многих лет я опросил сотни людей — с одним и тем же результатом в девяти случаях из десяти: ежегодный доход респондентов должен примерно

вдвое

превышать существующий уровень — что, по их мнению, поможет им обрести счастье и избавит от беспокойства, связанного с деньгами.

Исследование, проведенное в 2001 году организацией National Household Travel, показало, что в каждом американском домохозяйстве имеется в среднем 1,9 машины (то есть фактически две). Это заметный скачок для страны, в которой в 1960-х годах две машины было только у двух из пяти семей.

Однако статистика предоставляет нам еще одну интересную цифру. То же исследование показало, что в среднем на домохозяйство приходится лишь 1,8 водителя — то есть количество водителей меньше, чем количество машин. Если бы все водители Америки одновременно сели за руль и поехали, то в гаражах осталось бы около 10 миллионов машин. Как видим, уже сейчас мы физически не можем управлять всеми имеющимися у нас автомобилями. А так как средние затраты на покупку и обслуживание машины составляют около $10 тысяч в год, мы как нация в целом тратим каждый год около $100

миллиардов

на расходы, связанные с автомобилями, на которых мы не ездим

5

.

Когда количество машин у нас в собственности превышает количество, которое мы можем использовать в единицу времени, мы удаляемся от потребительской реальности и попадаем в финансовую «сумеречную зону».

У нас

нет нужды

в дополнительных машинах, и мы не можем их использовать. Так почему же мы платим $100 миллиардов в год просто за то, что они спокойно стоят в гаражах и на парковках?

Ответ заключается в том, что иногда машина — это не просто средство передвижения. Мы тратим эти $100 миллиардов вовсе не на то, чтобы добраться до работы или супермаркета. Мы оплачиваем таким образом нечто совершенно иное.

Если вы считаете поведение Бриттани иррациональным, то вспомните об автомобилях, отдыхающих в гаражах многих американцев. Подобно вещам, скупаемым Бриттани, 10 миллионов неиспользуемых машин представляют собой классический пример воздействия тайного языка денег. Мы ежегодно швыряем $100 миллиардов на покупку машин по причинам более веским, чем необходимость или практическая польза. В этом случае действует очень мощная сила, оказывающая серьезное влияние на то, как и

сколько

мы зарабатываем и как распоряжаемся деньгами.

Для того чтобы лучше понять природу этой силы, давайте обратимся к собственному опыту. Попробуйте ответить одним словом на приведенный ниже вопрос. Не раздумывайте над ответом долго: у вас будет возможность обдумать его потом, по мере чтения этой главы. Итак:

Изучение секретного языка начинается с четкого и сознательного понимания ваших собственных предположений и убеждений, связанных с деньгами. Следующее ниже упражнение поможет вам понять скрытые мотивы и смысл принимаемых вами финансовых решений.

Внимательно изучите свои ответы и подумайте, стали ли вы теперь лучше понимать ваш собственный секретный язык денег. Знали ли вы в процессе покупок, почему вы их делаете — с точки зрения как практических, так и эмоциональных причин?

Как видим, персонаж мистера Бенни был немыслимым скрягой: ценность денег он приравнивал к ценности собственной жизни. Эта шутка была признана одной из самых удачных за всю историю долгой и славной карьеры Бенни и превратилась в канонический пример высказываний в его стиле.

Разумеется, в реальной жизни никто не стал бы говорить такие слова. Или я не прав?

Дениз всю жизнь занималась коллекционированием. Одно из ее первых воспоминаний связано с коллекцией фарфоровых кукол. В основе ее страсти к коллекционированию лежало чувство контроля. Покупая кукол и периодически переставляя их с места на место, Дениз испытывала ощущение абсолютного контроля над своей маленькой вселенной.

К тридцати годам ее страсть к коллекционированию возросла, и она начала покупать кукол через каталоги: ей не хотелось, чтобы от этого занятия ее отвлекало общение с другими людьми. К сорока годам она, освоив Интернет, часами торговалась на онлайновых аукционах и разыскивала все новых кукол. Она постоянно говорила себе, что создает чрезвычайно ценную коллекцию.

Много раз Дениз безуспешно пыталась ограничить расходы на свое увлечение. Она устанавливала для себя недельные денежные лимиты, однако сразу же их отвергала, давая самой себе различные рациональные объяснения поступков, призванных компенсировать ее одиночество, внутреннюю пустоту или депрессию. Дениз была уверена, что коллекционирование позволяет ей чувствовать себя лучше. Тем не менее ее мгновенная радость, возникавшая при получении новой купленной куклы, улетучивалась довольно быстро. В конечном счете суровая реальность поставила ее перед выбором: либо положить конец покупкам в Интернете, либо окончательно выбиться из своего месячного бюджета.

Когда я познакомился с Дениз, ей было сорок три года. К этому времени она стала достаточно опытным экспертом в области своего хобби, а ее коллекция приобрела значительную ценность. Помимо того что она тратила по нескольку часов в день на приведение коллекции в порядок и создание каталога, она

ежемесячно

расходовала от восьми до десяти тысяч долларов из средств своего трастового фонда на приобретение новых экспонатов. Ее увлечение последовательно уменьшало оставленное ей наследство и буквально высасывало из нее

саму жизнь

.

Если бы грабитель вместо Джека Бенни напал на Дениз и потребовал: «Коллекция твоих кукол или жизнь!», что, по вашему мнению, она бы ответила?

В восемь лет я начал работать на ферме. Жаркими летними днями я помогал отцу собирать хлопок, получая за каждый убранный ряд колоссальную сумму в десять центов. Работа была горячей, тяжелой и грязной. Тем летом я честно зарабатывал каждый свой цент.

После работы я часто встречался со своими одноклассниками, многие из которых, так же как и я, делали первые шаги в мире автономной экономики. После напряженного трудового дня мои товарищи любили зайти в ближайший магазинчик и обменять свои только что полученные активы на минеральную воду и сладости. Разумеется, я к ним присоединялся. Угощения быстро исчезали, а с ними — и тяжким трудом заработанные деньги. Поздно вечером я оставался наедине с собой, усталый и грязный, озадаченный одним-единственным вопросом: неужели этот леденец стоил того, чтобы ради него собирать хлопок с ряда длиной несколько сотен метров?

Для меня это был один из первых уроков познания цены денег. Речь идет не о

ценности

самих денег — я точно знал, сколько леденцов могу купить за десять центов, — а о цене, которую я заплатил за то, чтобы получить эту монету. Я понял, что люди не просто покупают товары за деньги: они покупают и сами деньги, платя за них чем-то другим. И совсем скоро я стал задавать себе вопрос «Получу ли я от купленного стакана лимонада достаточно удовольствия, чтобы оправдать несколько часов сбора хлопка?». Ответ был отрицательным.

Этот урок может показаться достаточно простым, однако мы часто отказываемся задавать себе такие несложные вопросы.

Если вы указали вещи, которые действительно цените, то скорее всего ответите: «Ни одну из них!» Почему вы должны менять на безликие дензнаки что-то по-настоящему ценное для вас?

С другой стороны, оценивая тот или иной предмет из полученного списка, вы могли бы ответить вопросом на вопрос: «А о какой сумме мы говорим?»

Перед тем как двинуться дальше, задайте себе прежний вопрос, немного переиначив его. Возможно, вы поймете что-то новое.

В 1940 году четыре французских подростка и собака по кличке Робот занялись поиском сокровищ. Согласно старой легенде, от замка, расположенного неподалеку от их деревни, шел затерянный подземный ход, набитый драгоценностями. И хотя путешественникам не удалось найти ни золота, ни серебра, они смогли найти богатство иного рода. Протиснувшись через узкий вход, они попали в пещеру, наполненную сотнями великолепных образцов наскальной живописи. Со временем исследователи смогли составить каталог более чем 2000 изображений из пещеры Ласко, относящихся к периоду палеолита и появившихся около 17 ООО лет назад.

В этих картинах есть много интересного (например, использование такого продвинутого приема рисования, как перспектива), однако наиболее примечателен тот факт, что все они идут в определенной последовательности. На изображениях, шедших слева направо, запечатлены охотники, преследующие стадо, убивающие животное, а затем с триумфом возвращающиеся домой. Подобно комиксам, эти древние картины изображали последовательность событий, происходивших в определенный промежуток времени. Иными словами, они рассказывали

историю.

Изображения в пещере Ласко считаются в наши дни одним из первых примеров истории, рассказанной человеком. Они являются мощным доказательством существования и важности историй для жизни

homo sapiens

как традиции, живущей и властвующей и поныне.

В начале было слово, и слово позволяло рассказывать истории. Потребность в историях, по всей видимости, издревле присуща всему роду человеческому. Начиная с пещер Ласко и шумерских глиняных табличек и заканчивая подкастами и блогами, человечество постоянно запечатлевает свое существование и освещает его с помощью историй.

Древние люди использовали истории для осмысления таких непостижимых явлений и предметов, как рождение и смерть, гром и молния, звезды, времена года и затмения. Сегодня мы продолжаем использовать истории для объяснения других неизведанных областей нашей жизни, в том числе наших эмоций, желаний, надежд и мечтаний.

Когда я встретил Роберту, она упорно пыталась подтянуть свою учебу в бизнес-школе. За последние шесть месяцев дела пошли хуже некуда, и она столкнулась с перспективой отчисления из университета.

Роберта описывала мне, насколько предвзятым было отношение к ней, особенно со стороны одной преподавательницы. Она не преминула привести еще несколько примеров из своей жизни, когда чувствовала себя жертвой и ощущала острую дисгармонию отношений. Она состояла в связи с мужчиной, с которым никак не могла достичь эмоциональной близости и который был буквально «женат на своей работе». Когда она забеременела, партнер бросил ее, не предложив никакой материальной помощи. Это лишь утвердило ее в состоянии жертвы. Казалось, что Роберта буквально притягивает к себе несправедливость.

Интересно, что при этом Роберта имела чрезвычайно высокие профессиональные и финансовые ожидания от самой себя. Она была довольно амбициозна — однако в ее восприятии амбиции были связаны с преодолением значительных препятствий. Роберта жила в соответствии со своей историей и в результате развила у себя уникальную склонность «вырывать поражение из пасти победы».

Другая история приключилась с Уильямом Митчеллом. Бывший морской пехотинец, он работал водителем экскурсионного автобуса в Сан-Франциско. Однажды он попал на мотоцикле в аварию, вследствие чего 65% поверхности его тела оказалось обезображено ожогами, к тому же он лишился нескольких пальцев. После бесконечной череды операций по пересадке кожи Митчелл собрался и переехал в Колорадо, где стал успешным бизнесменом, а впоследствии и мэром своего города.

Но судьба готовила ему новое испытание: небольшой самолет, на котором летел Митчелл, рухнул на землю, и в результате наш герой оказался почти полностью парализованным, утратив способность самостоятельно передвигаться. Что же сделал в этой ситуации Митчелл, обгоревший до неузнаваемости, да еще и прикованный к инвалидной коляске? Он снова собрался с силами, активно занялся охраной окружающей среды и теперь выступает с лекциями по всему миру.

Два антрополога проводили аналогичные независимые эксперименты, наблюдая на протяжении года за жизнью обезьяньих колоний. Оба ученых были очень похожи с точки зрения типа личности, жизненной философии и образования. Через год, сопоставив свои записи, они вопреки ожиданиям обнаружили, что результаты их деятельности сильно различаются между собой.

После окончания периода первичной адаптации первый антрополог был принят стаей за своего и смог внедриться в ее жизнь. В течение года работы ему удалось достичь высокого уровня комфорта в обезьяньем сообществе.

Второй антрополог, напротив, так и остался в своей первоначальной позиции стороннего наблюдателя. В течение всего года он сохранял осторожность и бдительность. Он так и не смог найти общий язык с обезьянами и постоянно ощущал, что находится на грани конфликта с ними.

Ученые пытались понять, что же послужило причиной столь значительных различий. Наконец они выяснили, в чем состояла единственная разница в их поведении. Когда они отправились к своим обезьяньим колониям, второй антрополог взял с собой ружье.

Он никогда не показывал его обезьянам. Он никогда его не использовал, и обезьяны даже не знали о том, что оно у него есть. Но это знал он сам. Он знал, что если дела пойдут плохо, то у него всегда будет «средство решения проблемы». Антрополог, у которого не было ружья, смотрел на ситуацию по-другому. Он с самого начала знал, что либо сможет, либо не сможет справиться с проблемой самостоятельно.

Пациенты, которых везли на колясках по территории Медицинского центра Университета штата Канзас, чувствовали себя счастливыми, несмотря на неудобство: грудь каждого из них была исполосована швами от хирургической операции (внутренней лигатуры молочной железы). После операции они могли ощущать незначительное временное неудобство, которое не шло ни в какое сравнение с постоянной опасностью стенокардии или закупорки коронарной артерии, которая и привела их в больницу.

Все они действительно чувствовали себя значительно лучше. В этом не было ничего удивительного: хирургическое вмешательство проводилось именно с этой целью. Но если бы они знали правду, то были бы

крайне удивлены:

на самом деле никто из них не подвергался хирургической операции.

Пациенты были участниками эксперимента, проводившегося в Медицинском центре в 1950-х годах. В обычной ситуации при данном заболевании врачи соединяют между собой две артерии, чтобы обеспечить нормальный приток крови в сердце. Однако в рамках эксперимента они просто делали разрез на коже, а затем быстро накладывали швы.

Тем не менее все без исключения «прооперированные» пациенты чувствовали себя значительно лучше, причем многие из них считали себя полностью исцелившимися и возвращались к активному физическому труду

19

.

Дальнейший сюжет закручивался еще интереснее. Отдельной группе пациентов — в рамках того же эксперимента — была действительно проведена внутренняя лигатура молочной железы. Эта операция была впоследствии признана не приносящей вообще никакого положительного эффекта. Однако 70% пациентов, подвергшихся операции, отмечали, что «чувствуют себя лучше». Технически бесполезная операция по сшиванию артерий, не способная изменить физическое состояние, заставляла пациентов

чувствовать себя лучше.

В фильме Stranger than Fiction

20

несчастный налоговый инспектор по имени Гарольд Крик делает обескураживающее открытие: жизнь, которую он проживает, оказывается на самом деле историей, которую пишет известный автор бестселлеров. Самое плохое в этой ситуации то, что герой не знает, участвует ли он в трагедии или комедии. Не знает этого и сам автор.

А что с вашей жизнью? Какую историю она повествует?

Чтобы ответить на этот вопрос, попытайтесь представить свою жизнь через десять лет. Что вы видите? Как изменились условия вашей будущей жизни по сравнению с сегодняшними?

Теперь попробуйте представить себе этот десятилетний отрезок времени: какими событиями он может быть наполнен? Кстати, не надо лукавить, мол, «Откуда я знаю? У меня нет ни малейшего представления». Вы не должны

знать

, просто

представьте

себе это. Когда вы думаете о своем будущем в десятилетней перспективе, что ожидаете увидеть?

А теперь спросите себя: увидели ли вы какие-нибудь сложности или препятствия на этом пути? Или вы видели лишь блестящие возможности, успехи и достижения?

Когда Джерри впервые показалась на пороге моего офиса, ей было за пятьдесят и она являлась признанным профессионалом. Она написала книгу о китайском фарфоре, была замужем за очень успешным архитектором и входила в состав правления одной видной некоммерческой организации в крупном городе. На первый взгляд, история ее жизни говорила о богатом опыте, достижениях и успехах.

Однако реальное поведение этой женщины по отношению к деньгам могло рассказать совершенно другую историю.

Джерри могла позволить себе многое, но окружала себя вещами, приобретенными задешево на распродажах или в магазинах уцененных товаров. Это касалось одежды, мебели, предметов быта и всего, чем она пользовалась в повседневной жизни. По ее собственному мнению, она не заслуживала самого лучшего или просто хорошего. Ей даже казалось, что достойный ее уровень —

ниже среднего.

Иначе она чувствовала себя не в своей тарелке.

Причины такого отношения человека к себе обычно кроются в его детстве. Описанный случай не был исключением.

Давным-давно мать Джерри посредством тайного языка денег внушила дочери мысль о ее определенной неадекватности. Желание Джерри иметь красивую одежду и хороший дом подвергалось критике со стороны матери, стыдившей ее. Мать наказывала Джерри, когда та пыталась потратить на себя какую-то сумму. В детстве Джерри чувствовала себя покинутой матерью, а будучи взрослой, считала, что не заслуживает того, чего сумела добиться.

Ваша денежная история представляет собой подсознательную сказку о том, кто

вы есть,

что значат деньги

для вас

и что они говорят

о вас самих.

Это постоянный внутренний диалог, который вы ведете сами с собой о том, чего вы заслуживаете, сколько вы стоите, на что вы способны и что было бы, если 6 вы вдруг разбогатели или, наоборот, все потеряли.

Когда мы видим новый автомобиль и начинаем его хотеть, то действуем в точном соответствии с правилами своей денежной истории. На уровне более глубоком, чем наше сознание, мы добавляем еще один эпизод к собственной денежной истории и говорим себе, что

эта машина позволит доказать, что и мы сами чего-то стоим. Новая машина избавит нас от внутренней борьбы. Она побудит людей уважать нас.

Представьте, что в вашей жизненной истории деньги играют роль, связанную с бедностью и нехваткой. Давайте предположим, что ваш сюжет примерно таков: «Дела идут не особенно хорошо, но мне удается сводить концы с концами».

В рамках этой истории, даже если вы поставите своей целью финансовую свободу и процветание, ваш внутренний цензор будет шептать вам на ухо: «...Но я никогда не смогу выбраться из долгов по кредитным картам». Не важно, слышите ли вы эти слова в своем сознании; если в подсознании вы рассказываете себе именно эту историю, ваша реальная история станет развиваться именно в этом ключе.

Наша денежная история рассказывает нам не только о деньгах. Она рассказывает практически

обо всем.

Она влияет на все, что мы делаем, и незримо контролирует каждый аспект нашей жизни. Наша денежная история влияет на то, что мы едим, пьем, читаем, чего боимся, что планируем или приобретаем. Наше здоровье, наша работа, наша семья, наши мечты — все это прямиком направляется туда, куда предписывает денежная история. С каждым днем, с каждым нашим действием, с каждым долларом — постепенно наша денежная история становится историей

всей нашей жизни.

В главе 1 я просил вас ответить на вопрос «Сколько денег мне нужно для полного счастья?». Сейчас я бы немного видоизменил его: «Какую максимально возможную сумму годового дохода я мог бы

оправданно

ожидать от себя?»

Этот вопрос ни в коей мере не является сугубо теоретическим — я не спрашиваю, сколько денег

может заработать человек

в принципе. Вопрос имеет самое прямое и личное отношение

именно к вам.

Речь не идет о случайном выигрыше в лотерею или о том, что вы могли бы вследствие внезапного озарения создать новый Google. Мы говорим о том, чего вы можете

оправданно

ожидать.

Итак...

Большинству из нас не так повезло, как миссис Голдфилд. Не потому, что нам не довелось жить в доме стоимостью $48 миллионов, но потому, что мы не способны увидеть денежную историю, в рамках которой обитаем, в истинном свете или предпринять шаги к созданию новой, которая позволит нам чувствовать себя более счастливыми.

Для большинства из нас денежная история так и остается тайной. Проблема в том, что мы не можем исследовать то, чего не видим, а значит — не можем и изменить. Возможно, Сократ погорячился, говоря, что «нет смысла жить, не исследуя жизнь», однако мы вполне можем согласиться с тем, что, не исследуя жизнь, невозможно ее изменить.

Я знаю одного финансового консультанта, посвятившего своему делу четверть века. В течение многих лет работы он просил сотни своих клиентов подготовить простой отчет о доходах и расходах. Угадайте, какая доля клиентов за все эти годы предоставила ему отчет, правдиво и четко отражавший истинное положение вещей? Половина? Или четверть? Правильный ответ — ноль процентов. Ни один человек.

Именно так проявляется гипнотическая власть историй: умные, образованные и опытные в собственном представлении люди склонны прятать свои истории даже от самих себя.

Вот еще несколько распространенных примеров нашей игры в прятки с самими собой.

Для того чтобы понять, почему нам самим часто неизвестны наши собственные денежные истории, стоит сначала задуматься, как мы создаем их. У каждой денежной истории есть четыре четких уровня.