Керри бежала. Ее длинные ноги мелькали, как крылья мельницы, когда она неслась по Нью-боттл-стрит по направлению к Грассвеллу, мимо поросшего травой хоктонского карьера.

Керри уже разнесла все газеты, и теперь у нее в сумке, которая сильно раскачивалась и то и дело ударяла по бедру, лежали лишь две бутылки молока — она их только что стащила. Бутылки звонко стукались друг о друга, грозя разбиться.

Она добежала до гаража на вершине холма, свернула за угол около бакалейной лавки и припустила к своей цели — последнему дому на улице. Не останавливаясь ни на минуту, Керри схватила бутылку молока со ступеньки чуть ли не в тот самый момент, когда старая миссис Холланд, почти слепая, потянулась за ней.

— Черт тебя подери, Блейки, — сказала миссис Холланд. — Могу поклясться, я слышала этого чертова молочника.

Она оправила свое зеленое платье, мешком висевшее на тощем теле, прищурилась и беспомощно посмотрела вдоль пустынной улицы направо, потом налево. Кот, рыжий бездомный бродяга, который занял место настоящего Блейки (пару дней назад бедняга попал под автобус), терся об ее ноги.

Клер скрылась в небольшом переулке в начале улицы. Ее трясло от возбуждения. Этой ночью ей практически не удалось поспать. Клер была уверена, что эта подлюка Керри о чем-то догадывается. Клер всю ночь ворочалась, а они с Керри еще и спали в одной кровати.

Мне повезло, думала она, что Керри спит как бревно. Хотя она была сегодня утром на волосок от провала. Но теперь она свободна, надо только подождать, пока Керри и эти надоедливые детишки пройдут мимо.

Ее сердце заколотилось чаще, когда Керри с детьми продефилировали мимо нее. Клер еле сдержала смешок. Надо же, если бы Керри была в белом, а детки в желтом, получилась бы точь-в-точь матушка гусыня с утятами.

Еще несколько томительных минут. Пора, надо только подождать — вдруг кто-то что-нибудь оставил дома и вернется. От возбуждения у нее забегали мурашки по спине.

Впереди была свобода, и ее вкус пьянил.

— Чертовы гонщики! — пробормотала Сандра Гилбрайд, закрыв за собой калитку и посмотрев направо и налево, прежде чем ступить на дорогу. — Теперь даже выйти из своего собственного дома небезопасно.

Сандра всегда готова была поразоряться, ей было все равно, что к ее мнению мало кто прислушивался. Все знали, что она не один раз орала на местного священника за то, что тот ездил по району слишком быстро. Теперь он проезжал мимо ее дома с особой осторожностью — как и все остальные автомобилисты Сихиллса.

Эта маленькая женщина отличалась неплохим вкусом и непреодолимой страстью к туфлям на высоких каблуках, которые надевала, как только вставала с постели, и снимала, когда ложилась спать. Ее длинные темные волосы были заплетены в косу, которая доставала до середины спины, и у нее были карие глаза. Еще подростком она была хорошенькой, но и теперь, в тридцать девять, выглядела очень даже неплохо.

Она перешла дорогу, держа в руке полиэтиленовый пакет, который был доверху забит одеждой Клейтона, из которой тот уже вырос. Она хотела сделать подарок одному из ребятишек своей лучшей подруги Ванессы. Клейтон, хитрюга, решил, что мамочка подарит ему на день рождения новую кепку, и милостиво разрешил отдать Даррену свою синюю «найковскую». Сандра улыбнулась, понимая, что теперь все-таки придется купить сыну новую кепку.

Даррен был на два года младше Клейтона, и Сандра его любила, хотя у нее было четверо собственных сыновей. И малышку Сьюзи. Да и остальные дети Ванессы неплохие… Особенно если сравнивать с другими подростками в округе. Разве что Клер иногда бывает слишком нахальной, вышагивает словно пава и думает, что она лучше всех. Но ничего, Керри сделает из нее человека.

Лоррейн Хант, детектив хоктонского отдела уголовного розыска, внешне мало походила на офицера полиции. Но эта красавица-блондинка держала все отделение в ежовых рукавицах. Коллеги, и мужчины и женщины, уважали ее. Работая под прикрытием, Лоррейн была великолепна: хорошая одежда, пластинка жвачки, ярко-красная губная помада — типичная глуповатая красотка. Чуть больше макияжа — и она превращалась в профессиональную охотницу за мужчинами. Строгий костюм, аккуратно уложенные волосы, очки в толстой оправе, и вот Лоррейн — первоклассная секретарша.

И еще у нее был черный пояс по карате.

Лоррейн приканчивала сандвич с помидором и зеленым салатом, размышляя о фетфилдской находке и о своем браке, который рушился на глазах.

Стук в дверь прервал ее размышления. Прежде чем она успела проглотить кусок, дверь приоткрылась, и Картер — молодой человек с рыжими волосами и бесчисленными веснушками — просунул голову в проем:

Даррен должен был забрать сестер домой, и ему это совсем не нравилось. Сьюзи улыбалась, как идиотка, всему, что двигалось, а эта Эмма… Даррен поежился. Апчхи, апчхи, апчхи. Ему казалось, что она только и делала, что чихала. Чихала и отплевывалась. Все бы отдал, чтобы она не чихала и не плевалась. Разве можно рядом с ней выглядеть крутым парнем? «Хотя какой там из меня крутой», — мрачно подумал Даррен.

Сразу после окончания занятий Керри шла на тренировку на стадион «Гарриерс», а Клер репетировала какую-то идиотскую пьесу, и ее не будет дома допоздна. Вдобавок ко всему эта ведьма мисс Хетчет заставила его написать двести раз: «Я не должен приносить жвачку в школу. Я не должен приклеивать ее к парте». Даррен вдруг остановился и воскликнул:

— Зараза!

— В чем дело, юноша? — спросил из-за его спины мистер Слейтер, завуч младших классов.

— Ничего, сэр… Я, хм… я просто пел.

Ее разбудила шумная ссора Даррена с Эммой. Все тело затекло, Керри не сразу сообразила, где находится. Потягиваясь, она вдруг вспомнила, почему заснула у окна, тут же развернулась и посмотрела на кровать — та была пуста.

— Черт!

У нее не было сил никуда идти, поэтому она на пару минут решила прилечь. Скорее всего, она спала всего несколько часов, и последнее, что она слышала, перед тем как уснуть, — что Робби кричал во сне. У него всегда был один повторяющийся кошмар — как будто за ним погоня, его окружили и пистолеты целятся ему в голову, — но в последнее время ночи проходили спокойно, и вот кошмар вернулся. Керри это не удивило. На него столько сразу свалилось — болезнь матери, теперь Клер.

Она встала и отправилась в ванную комнату, где Даррен и Эмма все еще спорили, кому мыться первым.

Керри постучала в дверь, как будто не слышала их:

Робби и Керри стояли у дверей палаты. Керри взглянула на брата, и он вдруг показался ей совсем взрослым. Она не решилась рассказывать ему о проблемах Даррена, хотя и чувствовала, что Стиви с Мартином не зря дожидались у ворот.

Она открыла дверь палаты, а Робби словно застыл. Он что, так и собирается стоять тут вечно? Отключился на недельку?

Мать лежала в дальнем углу палаты, и даже от дверей было видно, что она выглядит гораздо более здоровой физически, но сильно обеспокоена. Господи, она не знает еще и половины наших проблем, подумала Керри.

— Привет, мам, — сказала она, приблизившись к койке.

Ванесса подняла на дочь глаза и вяло улыбнулась.

Клер заморгала. Было светло, но она поняла, что еще очень рано. На секунду из-за тихого сопения девочек ей показалось, что она дома и что предыдущие дни были всего лишь ночным кошмаром. Но тут же все вспомнила.

Клер перевернулась и тихо застонала. Болело везде, она и не подозревала, как много на теле есть мест, которые могут болеть. Хорошо хоть второй — не тот, кого Джейд прозвала Хохотуном — снял с них стальные браслеты, которые раньше постоянно врезались ей в лодыжки. Скорее всего, он решил, что после пары дней заточения и голодания они и не будут пытаться сбежать.

Она снова моргнула, на этот раз от удивления. В углу сидела еще одна девушка. Она прижала колени к груди и обвила их руками. Волосы свесились на лицо, закрывая его полностью.

Пока Клер пристально рассматривала ее, новая девочка подняла голову. Она посмотрела на Клер и разрыдалась.

— Где?..

Лоррейн, у которой голова распухла от собственных проблем, шла по коридору в комнату для допросов. Вчера они целый день разговаривали с извращенцами и ничего нового не узнали, но каждый раз, когда дело касалось подростков, не достигших шестнадцати лет, нужно было снова вызывать этих мерзавцев для допроса. На сегодняшнее утро был назначен разговор с самыми мерзкими.

Клив Монро сидел спиной к двери. Сорокавосьмилетний отец четырех девочек, каждую из которых он совратил в возрасте меньше трех лет. Лоррейн перечитала его дело, крепко держа папку в руках. Насилие так и продолжалось бы, если бы он не начал домогаться дочерей своего друга.

Проходя к столу, Лоррейн заметила грязь на воротнике его красной рубашки и поморщилась. Люк, который все еще сидел на ее стуле, поднялся и отошел к окну.

— Ну? — требовательно сказала она, садясь. Затем стала смотреть Монро прямо в глаза. По его сальному лицу, покрытому рытвинами от оспы, струился пот. Глаза, утопленные в складках плоти, напоминали крохотные ягоды черной смородины.

— Он так и говорит, что ничего не знает, босс, — сказал Люк. — Настаивает на том, что полностью исправился.

Робби собрал тарелки. Керри была, мягко говоря, не в восторге от бобов и тостов на завтрак. Когда Робби шел на кухню, входная дверь распахнулась, вошел Микки.

— Всем привет, — поздоровался он, не забыв при этом улыбнуться и моргнуть. — Хорошо, что вы дома, а то я опять потерял ключи.

На самом деле у Микки не было ключей, хотя Ванесса время от времени говорила, что даст их ему. Он стал неотъемлемой частью семейства Лэмсдонов с тех пор, как ему исполнилось десять лет и его мать снова вышла замуж.

— Вот чего нам не хватало, — с сарказмом заметила Керри, встав с места и проходя мимо Микки. — Ко всем нашим проблемам, — она посмотрела в спину Робби, — еще и ты.

— Да ладно тебе, Керри. Разве так надо приветствовать друзей?

Клуб «Квинс Хед» в Сайт-Шилдз был до отказа забит финалистами конкурса караоке. Дебби с трудом протискивалась между ними. Она направлялась в дальний угол зала, где находились ее друзья, они, можно сказать, жили там. Мегги, миниатюрная блондинка, увидела Дебби и помахала ей рукой.

— За каким чертом ты машешь рукой этой рыжей стерве? — напустилась на нее Люси. Ее раздражало буквально все, даже собственная персона и собственные вьющиеся рыжие волосы. Люси и Мегги было за двадцать, на них были просто тонны макияжа и почти одинаковые черные платья.

— Дебби не рыжая, ты, дура слепая! — Мегги оттянула локон волос Люси. — Вот рыжие волосы. А у нее золотисто-каштановые, и очень даже милого цвета. И с ней, между прочим, все в порядке, и она добрая в отличие от тебя.

— Послушай, подруга. Как бы ты ни называла ее чертовы волосы, они все равно рыжие. А кстати об ее одежде: я бы поинтересовалась, где она работает, когда не отрывается здесь. Ее шмотки стоят денег, и немалых.

Дебби помахала Люси и начала протискиваться в сторону бара. На ней был красный обтягивающий топ с вышитыми на плечах серебристыми драконами и юбка, которая мало что оставляла воображению. Между этими двумя деталями одежды была видна полоска загорелой кожи.