Я неудачница. Нет, правда, я неудачница. И не только потому, что я спала с женихом моей сестры. Я имею в виду, что в данном случае моей вины не было. Я даже не знала, что она с кем-то встречается. И не моя вина, что мистер Чудо-Язычок собирается стать ее мужем. Боже мой, я никогда не смогу говорить так с легким сердцем. Говорить «муж моей сестры», понимая при этом, что он был героем моего свидания на одну ночь, — это ужасно. Немного возбуждающе, но все-таки ужасно. Знаю-знаю, я ужасна. Как я могу думать о том, что это хоть немного возбуждает? Как часть меня до сих пор ликует оттого, что мужчина, сидящий в гостиной, был моим любовником, пусть даже на одну ночь, но все же. Мы провели ночь, пресыщенную сексом. И когда я говорю «пресыщенную», то так и есть на самом деле. Пусть я думаю, что не лучшая идея хвастаться этим сейчас. Или тем, что я обуздала его, как техасская наездница, а он держал мои ягодицы и нашептывал:

«Оседлай этого ковбоя на всю ночь».

И это было даже не самым худшим. Когда добралась до своей спальни после того, как спешно покинула гостиную, я подбежала к зеркалу, чтобы проверить макияж. Да, я хотела убедиться, что хорошо выгляжу, когда в следующий раз увижу Ксандера. И, боже мой, что за имя такое, Ксандер? Он что, косит под греческого бога? Или, может, под римского? Или он думает, что супергерой? Или его родители думали, что он станет супергероем? Я имею в виду, кто, черт возьми, называет своего ребенка Ксандером? Я бы не отказалась сыграть с ним в супергероев, и мне даже хотелось бы видеть на нем маску и плащ, как у сексуального Бэтмена.

Но да, так думать тоже неправильно. Почти так же неправильно, как и то, что я проверяла, все ли в порядке с моим макияжем, и искала в своем чемодане что-нибудь хоть отдаленно сексуальное, чтобы надеть сейчас. И когда я говорю «сексуальное», то имею в виду нечто изящное. Неочевидное и неожиданно быстрое, как момент в игре «ку-ку», когда ты на мгновение открываешь глаза. Я говорила вам, что неудачница. Вместо того, чтобы сейчас молить о прощении за интрижку с женихом своей сестры (мне даже трудно это выговорить без ощущения, что меня вот-вот стошнит), я стала искать, нет ли у меня какой-нибудь милой шмотки. А что еще хуже: я расстроилась после того, как поняла, что у меня нет ничего хоть отдаленно милого или сексуального. Все, что у меня нашлось: пара джинсов, которые даже не обтягивали ноги, и несколько мешковатых и потерявших форму топов. И ничто из этого не произвело бы никакого сногсшибательного эффекта. Оно вроде и лучше, не правда ли? Какая уважающая себя женщина хотела бы впечатлить женихов ее сестер? Никакая, скажу я вам. Хорошая девушка не стала бы стараться выглядеть более сексуально, когда рядом сидит мужчина ее сестры.

Я с трудом могла поверить в это, кстати. Как вышло, что мистер Чудо-Язычок обручился с моей сестрой? Откуда они вообще знали друг друга? И каким же он оказался блудливым кобелем, что даже изменил ей со мной? Все было так запутанно. И как же я собиралась теперь пойти на их свадьбу, зная, что я переспала с женихом на другой свадьбе? И не стал ли он ждать повторного секса, как бывает при болезненных расставаниях и воссоединениях. А, может, наш свадебный секс стал бы нашей фишкой? Я простонала от глупости своих мыслей. У нас не было «фишки», у нас был секс на одну ночь, который теперь осложнился тем фактом, что он оказался грязным мерзавцем.

Мне нужно переговорить с Ксандером и Гэбби, с каждым из них в отдельности, чтобы выяснить наверняка всю их историю. Может быть, все было не так плохо, как казалось. Или, может, они не были помолвлены по-настоящему. А, возможно, Гэбби наняла его, чтобы тот выступил в качестве первоапрельской шутки. Да, был не апрель, но Гэбби всегда была помешана на розыгрышах. Она всегда выдумывала злые шутки, которые воплощала в самый неподходящий момент. Это должен был быть розыгрыш. Очень-очень неудачный розыгрыш. Тогда я бы все ей высказала, и все бы наладилось. Мы даже смогли бы над этим посмеяться. И она ничуть не расстроилась бы, узнав, что прошлые выходные я провела в гостиничном номере с Ксандером. Я попыталась проигнорировать тот факт, что вряд ли она была бы способна на такую прекрасную шутку, к тому же, было очевидно, что она не знает, что я переспала с Ксандером. Я потерла лоб и упала на кровать. Я была почти уверена, что это не было розыгрышем. Я была почти уверена, что находилась в центре по-настоящему нехорошей ситуации, и понятия не имела, как из нее выпутаться. Я не знала, что мне сказать Гэбби, стоит ли ей вообще что-либо говорить. Ведь если она чего-то не знает, то это не сможет причинить ей боль, так ведь?

— Не может быть, — сказала я ей, с трудом дыша от шока.

— Я понимаю, — присев на мою кровать простонала она. — Кто бы мог подумать, что я выйду замуж по залету?

— Не я, — ответила я с бешено колотящимся сердцем. Боже мой, моя сестра была беременна от мистера Язычка, а на следующей неделе мы собирались выступить на «Шоу Джерри Спрингера»

[4]

. Мне нужно было немедленно позвонить Элис. Мне нужно было поговорить с кем-нибудь о происходящем. У мужчины, с которым я спала неделю назад, должен был появиться ребенок от моей сестры. Черт! Я переспала с будущим отцом моей племянницы или племянника. И кто я после этого? Кто-то типа Иезавели

[5]

?

— Я недостаточно хорошо его знаю, — сгримасничала она. — Я делаю ошибку, выходя за него замуж?

— Я только что увидела его, Гэбби. Я не знаю, что и сказать. — Мне хотелось кричать:

«Не выходи за него, не выходи за него»‎.

Очевидно, что он был тем еще мудаком, который не мог держать свой член в штанах, но теперь он был будущим отцом ребенка моей сестры, и я не знала, что сказать. Хотела бы я разрушить их семью еще даже до рождения ребенка?