Рейс налево

Кускова Алина

Что случилось – все вокруг вдруг решают жениться! Какой-то настоящий брачный бум! Максим Кудрин, без пяти минут счастливый муж Верочки, за час до наступления нового года обнаруживает у себя в квартире не свою невесту, а крепко подвыпившую незнакомую девицу, которая наотрез отказывается покидать его жилище, утверждая, что она-то как раз у себя дома! Как ее – ведущую журналистку газеты «Неделька в Петушках» – угораздило оказаться дома у Максима, Олимпиада Кутузова не помнила. Память вернулась, когда девушка ухитрилась расстроить сразу две помолвки: Кудрина с Верочкой и свою собственную...

Вместо предисловия

Предновогодняя суета совпала с командировкой и не дала никаких шансов Максиму Кудрину заранее подготовиться к встрече Нового года. Он возвращался домой на междугороднем рейсовом автобусе и планировал обежать ближайшие магазины в поисках полуфабрикатов для праздничного стола. Да и купить елочных гирлянд не мешало, чтобы хоть как-то украсить ими свою холостяцкую берлогу. Ведь к нему должна была прийти Верочка! А он должен был сделать ей предложение руки и сердца! Как-никак, а с холостяцкой жизнью Максим сегодня должен будет распрощаться, возможно, навсегда. Но сосед-пассажир, еще с утра начавший празднование, всю двухчасовую дорогу донимал Кудрина разговорами, мешая сосредоточиться и думать о своем:

– Представляешь, мужик, встретил я тут на днях одного старика в красной шубе с белой бородой. Его в нашей подворотне пацаны дубасили. Я свою биту вытащил, спугнул пацанов. Старик обрадовался, запричитал, что он у нас в городе случайно оказался, проездом из своей северной деревни, и всех осчастливить хочет. Меня спрашивает, мол, чего желаешь? «Бабок, – ему отвечаю, – бабок, понимаешь, дед?! Типа, капусты. И побольше! Чтоб вся комната от зелени рябила». Он мне говорит, мол, ступай, сынок, к синему морю, тьфу, к своему дому, будут тебе бабки. Я и пошел. Дверь открываю, представляешь, мужик, квартира моя кочанами забита, на которых штук сорок старушек сидят и беззубыми ртами капусту шамкают. Полдня разгребал! Всех на улицу: бабок – в дверь, капусту – в окно. Вилком участковому в глаз заехал, он меня оштрафовал за нападение на органы.

Кудрин заинтересованно поглядел на соседа. Обычный тип среднестатистического парня, не обремененного интеллектом. Круглое лицо, косоватый взгляд, полные губы дрожат от смеха, скорее всего, шутит. И Максим улыбнулся. Парень воодушевился и продолжил:

– На следующий день я старика нашел, припер к стенке. «Чего, – ему говорю, – старый хрен, делаешь? Зачем мне столько бабок с капустой?! За козла ответишь!» Он мне пообещал другое желание исполнить. Ну, попросил я у бородатого старика телку, самую рыжую, с большими дойками. Тот пообещал, как только я приду домой, сразу ее увижу. Чего там идти, я побежал! Цветы купил по пути для приличия. Подбегаю, у двери соседи толпятся с разных этажей, интересуются, кто это скотину в городской квартире мучает? Открыл дверь. И что, ты думаешь, увидел?! Посреди комнаты облезлая рыжая корова стоит, вымя у нее по паркету волочится. Мычит, зараза, будто ее режут! Полдня ее в лифт запихивал! Уперлась, скотина, рогами и копытами, ни в какую не соглашалась покидать мою жилплощадь, только постоянно гадила. Участковый тут же прибежал, оштрафовал меня за загрязнение окружающей среды. Потом, правда, помог с лифтом, вошел в положение. И вышел оттуда вместе с коровой, которую я ему подарил.

Максим усмехнулся и отвернулся к окну, стараясь подавить смех, дабы не распалять рассказчика еще больше. Но в окне в полной темноте мелькали неясные очертания мелких строений и далекие огни больших городов. Пришлось повернуться в круглолицему и дослушать его историю.

Глава 1

«Вставайте немедленно!» – орала польская актриса в Наденькином образе

Лифт, как обычно это бывает в новостройках, не работал, и Кудрину пришлось пешком добираться до четвертого этажа с тяжелыми пакетами, но с легкой душой. Он купил все, что хотел, и надеялся, что Верочка не будет предъявлять претензий к сервировке. Особенно после того, как он предложит ей выйти за него замуж. С воодушевлением Кудрин повернул ключ в замке и толкнул дверь. Она не поддалась с первого раза, было совершенно очевидно, что что-то сдерживает ее внутри квартиры. Максим поднатужился и распахнул дверь. Раздался удар, и нечто мягкое свалилось к его ногам. Откуда у него ковер? Наверное, мама принесла, пока его не было дома, решив, что сыну необходим уют. Теперь, когда он наконец-то будет жить один, он не потерпит ее вмешательства в его быт! Максим щелкнул выключателем, опустил глаза и опешил.

На полу лежала одетая в норковую шубку и перевязанная со всех сторон пушистым шарфом женщина и стонала, держась за правый глаз. Прищурившись от яркого света, залившего просторный коридор, она неприлично выругалась и потребовала от Максима убираться ко всем чертям. Тот вместо ответа перешагнул через девицу, поставил пакеты на кухне, вытащил из холодильника ледяной кубик и вернулся к гостье.

– Приложите, а то будет шишка, – буркнул он, разглядывая незнакомку. Хоть он и видел только половину ее лица, но сразу сделал определенные выводы: симпатичная зеленоглазая блондинка со вздернутым носиком не сулила ничего хорошего в эти предновогодние часы. – Что вы здесь делаете?

– Живу! – заявила блондинка и устало махнула рукой. – Шагай отсюда, шагай!

– Как это «живу»? – изумился Кудрин и вышел в подъезд для того, чтобы убедиться в правильности номера собственной квартиры. Естественно, он не ошибся, тринадцатая квартира – его! – Это я здесь живу!