30 января 1933 года — один из самых черных дней в истории Германии. Здесь установилась террористическая диктатура наиболее реакционных, шовинистических, агрессивных кругов финансового капитала. Власть захватили фашисты. Их правительство возглавил Гитлер, назначение которого на пост рейхсканцлера утвердил президент переставшей существовать республики Гинденбург. С этого дня началось стремительное превращение Германии в государство войны, принесшее неисчислимые беды немецкому народу и всему человечеству.

Победу фашизма в Германии, говорилось на XVII съезде ВКП(б), надо рассматривать «как признак того, что буржуазия уже не в силах властвовать старыми методами парламентаризма и буржуазной демократии, ввиду чего она вынуждена прибегнуть во внутренней политике к террористическим методам управления, — как признак того, что она не в силах больше найти выход из нынешнего положения на базе мирной внешней политики, ввиду чего опа вынуждена прибегнуть к политике войны» (XVII съезд ВКП(б). 26 января — 10 февраля 1934 г. Стенографический отчет. М., 1934, с. 11.). Даже такой реакционер, как генерал Людендорф, понял, что фашисты представляют собой страшную угрозу для будущего Германии. В направленном 1 февраля 1933 года письме Гинденбургу он писал: «Назначив Гитлера рейхсканцлером, Вы выдали наше немецкое отечество одному из наибольших демагогов всех времен. Я торжественно предсказываю Вам, что этот человек столкнет наше государство в пропасть, ввергнет нашу нацию в неописуемое несчастье. Грядущие поколения проклянут Вас за то, что Вы сделали».

В феврале 1933 года состоялось совещание Гитлера и председателя фашистского рейхстага Геринга с самыми крупными промышленниками Германии. Предложенная фашистскими главарями программа ликвидации остатков буржуазной демократии, разгрома рабочих организаций и подготовки войны была восторженно принята монополистами.

Заручившись одобрением подлинных хозяев империалистической Германии, гитлеровцы рьяно взялись за осуществление своих преступных замыслов, начав с разгрома коммунистической партии.

Чтобы легче было ликвидировать все остатки демократических свобод, фашисты решили прибегнуть к грандиозной провокации — поджечь рейхстаг, обвинив в этом коммунистов. Поджигатели превратили дом Геринга в свою главную базу. По подземному ходу, который связывал этот дом со зданием рейхстага, они проникли в помещение парламента и в ночь на 28 февраля подожгли его.

Находясь на передовой, мы знали, что фашистам не уйти от расплаты. Это было тяжелое время, когда захватчики и их сообщники, осуществляя свои преступные планы, совершали на советской территории чудовищные преступления: пытки, истязания, убийства, насильственный увод в рабство сотен тысяч советских граждан, всеобщее ограбление городского и сельского населения и вывоз в Германию колхозного и государственного имущества, личного имущества советских граждан. Захватчики-оккупанты разрушали города и села, памятники искусства и культуры, расхищали художественные и исторические ценности советского народа.

И вот именно тогда, уже в 1942 году, то есть почти за три года до окончапия войны, в самый разгар наступления гитлеровцев Центральный Комитет нашей партии, предвидя и организуя победу советского народа в войне с фашистскими ордами и имея в виду привлечение к ответственности главарей фашизма за совершаемые ими злодеяния, ставит вопрос о создании Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию фашистских злодеяний на территории СССР.

2 ноября 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР была образована Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР.

В Указе говорилось, что за чудовищные преступления и за материальный ущерб, причиненный нашей Родине, преступное гитлеровское правительство и командование германской армии несут всю полноту уголовной ответственности.

Рабочий аппарат Чрезвычайной государственной комиссии был образован в составе:

Суд над главными фашистскими военными преступниками начался 20 ноября 1945 года в зале Дворца юстиции в Нюрнберге.

Председатель Международного военного трибунала лорд Лоренс при открытии первого заседания сказал: «Процесс, который должен теперь начаться, является единственным в своем роде в истории мировой юриспруденции, и он имеет величайшее общественное значение для миллионов людей на всем земном шаре. По этой причине на всяком, кто принимает какое-либо участие в этом процессе, лежит огромная ответственность и он должен честно и добросовестно выполнять свои обязанности без какого-либо попустительства, сообразно со священными принципами закона и правосудия».

Объединенные нации решили судить главных военных немецких преступников в городе, где готовились их чудовищные злодеяния. Старинный баварский город Нюрнберг был одним из центров гитлеризма. Здесь находилось здание, где проходили съезды нацистов. Здесь фашисты проводили свои парады с факельными шествиями, здесь был колоссальный стадион, с трибуны которого Гитлер призывал своих молодчиков «огнем и мечом» покорить Европу, расширить «жизненное пространство» Германии.

Как это было, как выползала из своей норы в мир людей фашистская гадина, мы увидели в фильме «Партейтаг 1934 года», снятом фашистами в их логове — Нюрнберге. Показан он был на одном из заседаний трибунала.

На экране Нюрнберг, здание партейтагов, оглушающий звон фанфар, грохот барабанов, переполненный зал, неистовые крики присутствующих, стена выброшенных перед собой и вверх рук фашистских молодчиков и перекошенные рты орут «хайль!». Это открывается фашистский съезд.

Когда начиналась моя работа в Чрезвычайной государственной комиссии, я, конечно, знал, что несет фашизм человечеству, отдельным народам, каждой семье. Звериная философия Гитлера и его окружения, так пришедшаяся по душе магнатам германского капитала, была хорошо известна советским людям. И, защищая свою Родину, они спасали от истребления и порабощения население десятков стран, территория которых рассматривалась фашистами как зона жизненного пространства кровавого рейха.

Знал я и то, что с особой ненавистью гитлеровские убийцы относятся к славянским народам, которые не раз в истории срывали захватнические планы германских правителей, на протяжении многих веков мечтавших покорить и онемечить земли Центральной, Восточной и Юго-Восточ-пой Европы. Но увиденное при расследовании фашистских злодеяний превзошло все мои прежние представления о жестокости гитлеровцев.

Гитлеровское командование снабжало солдат специальной памяткой, в которой внушалось:

«У тебя нет сердца и нервов, на войне они не нужны. Уничтожь в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, советского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик, — убивай, этим ты спасешь себя от гибели, обеспечишь будущее твоей семьи и прославишься навеки.

Ни одна мировая сила не устоит перед германским напором. Мы поставим на колени весь мир. Германец — абсолютный хозяин мира. Ты будешь решать судьбы Англии, России, Америки. Ты германец, как подобает германцу, уничтожай все живое, сопротивляющееся на твоем пути, думай всегда о возвышенном, о фюрере. Ты победишь. Тебя не возьмет ни пуля, ни штык. Завтра перед тобой на коленях будет стоять весь мир» (Документы обвиняют. Сборник документов о чудовищных зверствах германских властей па временно захваченных ими советских территориях. М., 1943, вып. 1, с. 205.).

На окраинах Львова и во Львовской области гитлеровцы организовали целую сеть лагерей смерти: Яновский, «Цитадель», Рава-Русская, № 325 и гетто для лиц еврейского происхождения. О методах насилия и истязания людей в этих лагерях нам рассказали многочисленные свидетели, бывшие заключенные лагерей, окрестные жители, обнаруженные и иногда с большим трудом восстановленные документы.

Яновский лагерь отличался применением особо изощренных зверских методов истребления людей. Его комендант оберштурмфюрер CС Вильгауз ради развлечения стрелял в заключенных из автомата с балкона своей канцелярии. Потом передавал автомат жене, и она также стреляла. Иногда, чтобы доставить удовольствие дочери, Вильгауз заставлял подбрасывать в воздух 2-4-летних детей и давал очередь по ним. Дочь аплодировала и кричала: «Папа, еще! Папа, еще!» И тот убивал снова.

В 1943 году в день рождения Гитлера (ему исполнилось 54 года) тот же Вильгауз отсчитал из числа заключенных 54 человека и лично расстрелял их. Однажды сотрудник гестапо Вепке поспорил с руководителями лагеря, что он одним ударом секиры разрубит мальчика. В доказательство он поймал в лагере 10-летнего мальчика, поставил его на колени, заставил сложить руки ладонями вместе и пригнуть к ним голову, примерился и ударом секиры разрубил мальчика вдоль туловища.

Бывший заключенный лагеря Аш сообщил комиссии: «Я лично видел, как гауптштурмфюрер СC Гебауэр душил женщин и детей, а мужчин зимой замораживал в бочках с водой. Бочки наполнялись водой, жертвам связывали руки и ноги и опускали в воду. Обреченные находились в бочке до полного замерзания».

Гауптштурмфюрер СС Варцок подвешивал заключенных за ноги к столбам и так оставлял их до наступления смерти.

То, что зоологический антисемитизм и такая же звериная ненависть к славянству были лишь прикрытием далеко идущих экспансионистских планов гитлеровской Германии, стремившейся к гегемонии в Европе, а затем и к мировому господству, мы еще раз прочувствовали, столкнувшись с фактами безжалостного истребления в застенках Львова и Львовской области военнопленных и гражданских лиц — представителей народов Западной Европы и США. Особенно много погибло граждан США, Англии, Франции и других стран в лагере смерти, созданном фашистами в прекрасном украинском городе Раве-Русской.

Из обнаруженных в «Цитадели» документов мы знали, что в ней были и французские военнопленные. Но как и где найти тех, кто остался в живых?

Вот тогда-то — сейчас я уже не помню, кто именно подал нам мысль обратиться в пансионат мадам Вассо-Том, — не откладывая «дело в долгий ящик», мы с Н. И. Герасимовым отправились на розыски пансионата. Сделать это было нетрудно, так как его хорошо знали во Львове. Еще задолго до войны пансионат был убежищем для престарелых и нетрудоспособных французов. Ида Вассо-Том директорствовала в нем бессменно с момента основания. Очень энергичная, живая, она приветливо встретила нас.

Представившись, мы рассказали о цели визита.

— Да, — сказала она, — в пансионате есть бывшие узники фашистских лагерей. Вы пришли удачно: только что кончился обед и многие еще здесь.

В третьем томе «Истории Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.» говорится:

«Много погибло итальянских солдат и офицеров в боях под Сталинградом. Но и те, которым как-то удалось спастись, не все вернулись домой. Они нашли свою смерть от рук гитлеровских палачей. Это произошло во Львове летом 1943 г., когда режим Муссолини потерпел полный крах. Итальянским солдатам, многие из которых прибыли сюда из-под Сталинграда после ранения, приказано было немедленно присягнуть Гитлеру; тех, кто отказался это сделать, расстреляли и для того, чтобы замести следы преступления, трупы их сожгли».

Да, свидетелями этой трагедии итальянской команды «Ретрово-Итальяно» были в 1943 году стены старого Львова. Мы понимали, что живых свидетелей этой трагедии найти трудно. Нацисты этот изуверский акт производили в строгой тайне. Кроме того, надо учесть еще и обстановку тех дней во Львове и Львовской области, когда они еще только недавно были освобождены от оккупантов. Советская Армия гнала гитлеровцев за пределы Западной Украины. Наступление наших войск шло по всему советско-германскому фронту.

Но рядовой житель Львова питался и слухами об актах зверского террора, совершаемых притаившимися по темным углам и притонам и не уничтоженными пока бандитствующими элементами из так называемой «Украинской повстанческой армии».

Люди еще боялись громко говорить о виденном, пережитом или слышанном. Да и лживая гитлеровская пропаганда, годами внушавшая мысль об «ужасах» большевизма, также породила опасения у некоторой части населения. Вспоминаю наше первое посещение пансионата мадам Вассо-Том. Тот же Эмиль Леже, впоследствии оказавшийся откровенным, разговорчивым парнем (он активно помогал нам раскрывать тайны львовских лагерей), Лооф Клеман, Марсель Риветт и другие не сразу дали свои показания об ужасах, пережитых ими в концлагерях. Только после довольно длительного общения с нами, уверовав в наши добрые намерения, поняв всю важность проводимой комиссией работы, они стали активно изобличать фашистских преступников. Помню, при первой нашей попытке откровенно поговорить Эмиль Леже мне сказал: «У молодчиков из 5-й колонны везде „глаза“ и „уши“, и, если они узнают, что я рассказал вам правду о нацистах, меня может ждать их пуля или нож из-за угла».

Гитлеровская Германия стремилась не просто к покорению мира, а к превращению захваченных стран в колонии. Она хотела за их счет обеспечить процветание третьего рейха. Германский империализм пытался создать свою колониальную империю в Европе. Ликвидация независимости и государственности европейских народов, подавление национального самосознания и культуры, закабаление людей, лишение их гражданских прав, установление режима устрашения и террора — все эти элементы колониальной политики империализма проявились в деятельности фашистских захватчиков на оккупированной территории СССР и других стран.

В то время термин «колониализм» не употреблялся для характеристики нацистского оккупационного режима. Союзники СССР по антигитлеровской коалиции владели девятью десятыми колоний мира. И, обеляя свой колониализм, всячески отмежевывались от фашистской политики грабежа и подчинения народов, пытаясь представить ее в качестве какого-то особого, чисто случайного явления, вызванного к жизни честолюбивыми стремлениями или необузданной жестокостью бесноватого фюрера и его сообщников. Нюрнбергский процесс, признав гитлеровский оккупационный режим несовместимым с нормами жизнедеятельности цивилизованных народов, тем не менее не заклеймил фашистскую оккупационную политику как разновидность колониализма, пе признал его преступным.

В наши дни особенно отчетливо выявилась неразрывная связь гитлеровского фашизма и империалистического колониализма. Многочисленные факты свидетельствуют, что гитлеровцы в своей оккупационной политике использовали те же методы, которые применяются всеми колонизаторами. Поэтому нет принципиального различия между нацистским ограблением Европы и хищнической эксплуатацией развивающихся стран империалистами, между действиями гитлеровских оккупантов на советской территории и политикой грабежа и насилия, осуществляемой империалистами там, где они устанавливают свои колониальные порядки. Ограбление и беспощадная эксплуатация чужих народов, разрушение и замедленное развитие производительных сил и культуры зависимых стран, установление в них коллаборационистских порядков, удушение любой оппозиции, уничтожение лучших представителей народа и устрашение остального населения — таким был колониальный режим, насаждаемый фашистами на оккупированных территориях. Таким же он является в Гренаде, раздавленной американской солдатней, и в других странах, где безнаказанно хозяйничают американцы и их пособники.

В демагогических целях нацисты объявляли себя борцами против англо-американской плутократии и даже обличали британские и французские колониальные порядки. Этим они хотели привлечь на свою сторону угнетенные империалистами народы и закамуфлировать свои истинные намерения захватить чужие колонии и присоединить их к третьему рейху. При этом гитлеровцы мечтали превратить в свою колонию всю Европу, особенно Восточную. В ноябре 1941 года Гитлер цинично заявил, что для Германии «восточное пространство является тем же самым, чем является Индия для Англии».

Изучая один очень важный документ, определяющий характер экономической деятельности фашистов на оккупированных территориях, я воочию убедился в том, что гитлеровский колониализм мало чем отличается от любого другого колониализма. Из этого документа следовало, что нацисты преследуют цель не только разгромить и расчленить СССР, ликвидировать социалистический строй и его экономические и идеологические основы, но и использовать нашу страну в качестве колониального придатка гитлеровской метрополии. Именно такую задачу ставил Гитлер на совещании в своей ставке 16 июля 1941 года, говоря о Стране Советов как о якобы побежденном уже государстве: «В основном дело сводится к тому, чтобы освоить огромный пирог, с тем чтобы мы, во-первых, овладели им, во-вторых, управляли и, в-третьих, эксплуатировали…» (Преступные цели — преступные средства. Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941–1944 гг.). М., 1968, с. 53.).

Поколения советских людей, вступившие в войну 1941–1945 годов, о рабовладельческом и крепостном режиме знали только из учебников истории и произведений классической литературы. Крепостное право в России было отменено в 1861 году. Это XIX век.

И вот в 40-х годах XX века фашизм огнем и мечом стал насаждать рабско-крепостнический режим на оккупированной территории Советского Союза. Это не укладывалось ни в какие общественные нормы, выработанные человеком XX века, века рождения коммунистической цивилизации, противоречило устремлениям человечества, не говоря уже о советских людях, которым Конституция Советского Союза обеспечила право на свободный труд без эксплуатации человека человеком.

В 1943 году мне довелось прочесть письмо 16-летней Нади, ученицы 9 класса Ворошиловградской средней школы, которое потрясло меня и осталось в памяти по сей день. Ведь эта девочка, как и все дети Советского Союза, твердо была уверена в светлом своем «завтра», училась, изучала историю, знала, что право на свободный труд ей обеспечено государством. И вдруг в один из дней, в год своего 16-летия, когда советские юноши и девушки получают паспорта гражданина СССР, фашисты угнали Надю на чужбину и сделали рабыней. Можно представить и понять всю глубину трагедии этой юной души, и не одной Нади, а сотен тысяч таких, как она, угнанных фашистами в рабство.

Вот это письмо Нади С:

«Немцы насильно отправили почти всю нашу молодежь на каторжные работы в Германию. На вокзале ко время отъезда стояли стон и плач. Плакали отъезжающие и провожающие. Меня и еще 16 девушек направили в г. Швац. Здесь происходила самая настоящая торговля русскими людьми. Немцы и немки поворачивали нас во все стороны, мерили и ощупывали. Меня купил булочник. Он заставлял меня работать с 6 часов утра до поздней ночи. Хотя я жила у булочника, но хлеб кушала редко. Каждый день я мыла пол, стирала утром и вечером, нянчила детей… Фрау была не очень злая — толкнет, ущипнет или по голове ударит, но не очень больно. Только было обидно, как вспомнишь, что училась в восьмом классе, изучала французский язык, историю, а тут сама стала рабыней, как в период римского владычества. От непосильного труда, голода и побоев я заболела».

Среди многочисленных преступлений, совершенных гитлеровцами на территории Советского Союза, преступления против культуры занимают особое место. В этом с исключительной полнотой проявились вся мерзость и варварство германского фашизма. «Мы, — говорил Гитлер, — варвары, и мы хотим быть варварами. Это почетное звание». «Когда я слышу слово „культура“, — вторил ему Геринг, — я хватаюсь за пистолет».

И они оскверняли и громили исторические и культурные памятники, разрушали культурные учреждения, уничтожали культурные ценности, создававшиеся на протяжении многих веков, жгли книги, сокрушали огнем и мечом национальную культуру народов Советского Союза.

Тщательным расследованием, проведенным специальной комиссией и членами Чрезвычайной государственной комиссии академиком А. Н. Толстым, митрополитом Николаем, было установлено, что разрушение памятников искусства в Петродворце, Пушкине и Павловске произведено по прямому указанию германского правительства и верховного военного командования.

В приказе командующего 6-й германской армии о поведении войск на Востоке от 10 октября 1941 года генерал-фельдмаршала фон Рейхенау содержался прямой призыв к актам вандализма со стороны фашистской армии, которой внушалось, что «никакие исторические или художественные ценности на Востоке не имеют значения» (Преступные цели — преступные средства, с. 66–67.).

И вот уникальные творения зодчих, талантом которых были созданы величественные памятники искусства и архитектуры городов Петродворец (бывший Петергоф), Пушкин (бывшее Царское Село), Павловск, они с лютой ненавистью разрушали. Советские люди бережно хранили города-музеи. В них находились бесценные сокровища русского и мирового искусства, уникальные образцы мебели, фарфора, живописи, гобеленов и скульптуры русских и иностранных мастеров.

За время работы в Чрезвычайной государственной комиссии мне пришлось изучить огромный материал, показывающий, как фашизм уничтожал все лучшее, что есть в человеке. Масштабы злодеяний гитлеровцев превосходят самые чудовищные преступления, когда-либо совершавшиеся на земле. Воссоздавая объективную картину этих злодеяний, мы, работники ЧГК, часто задавали и себе, и своим коллегам вопрос: откуда у фашистов такая зоологическая ненависть к людям, в чем истоки той жестокости, которая превратила солдата вермахта в машину истребления и разрушения?

Если бы я не знал немцев, то мог бы подумать, что это какой-то особый народ, лишенный чувства сострадания и человечности. Но мне довелось общаться с населением очищенных от фашистских войск городов и сел Германии. Скажу честно, всякий раз я ловил себя на мысли: а не такой ли мой собеседник, как те, кто грабил, истязал, убивал советских людей, сыновей и дочерей других народов Европы? Но, как правило, передо мной были обыкновенные люди, способные и краснеть, и волноваться, и радоваться, и страдать. Причем чаще всего они вполне искренне и даже со страстью обличали фашизм, проклинали Гитлера, признавали страшную вину своих соотечественников перед человечеством.

Кто же тогда совершал все эти чудовищные, леденящие душу злодеяния? Нередко я слышал стандартный ответ: эсэсовцы, нацисты. Иногда говорили, что подчинялись приказу или не ведали о последствиях содеянного. Но в том-то и дело, что ведали, шли на преступления, уверенные в безнаказанности, смотрели на эсэсовцев как на героев, вполне добровольно вступали в нацистскую партию. Не все, конечно. Но отнюдь и не ничтожное меньшинство. Достаточно сказать, например, что 70 процентов германских учителей в годы второй мировой войны были членами НСДАП.

Конечно, среди немцев было немало антифашистов, а также просто недовольных гитлеровским режимом. Мы, советские люди, преклоняемся перед памятью героев германского антифашистского сопротивления. Вместе с нами сражались против фашизма германские коммунисты, другие демократы. Но все же значительная часть населения этой страны поддержала Гитлера.

Что же толкало немцев на путь убийства, грабежа и глумления над беззащитными жертвами? Может быть, воинствующий антикоммунизм? Конечно, в первую очередь он. Но ведь с одинаковым остервенением захватчики уничтожали и коммунистов, и беспартийных, и атеистов, и верующих.