«А доллар-то упал. Как все хорошо шло и ничто не предвещало беды», - подумал Бум, бросив косой взгляд на чудом сохранившуюся табличку обменного пункта, где навечно застыл текущий курс валют последнего дня мира.

Собственно черт с ним, с долларом и этим прошлым, которое не вернуть. Беспокоило его сейчас другое. Рассвет. Безжалостный лик светила поднимался из-за линии горизонта где-то там, за руинами города. Его не было видно, но отблески первых лучей в уцелевших стеклах еще стоявших зданий, уже напоминали о том, что они идут выжигать все живое. Лиловые оттенки светлеющего неба били по нервам. Он торопливо двигался к большому зданию. Это некогда был жилой многоэтажный и многоподъездный дом. День видимо придется переждать в нем. Уже сейчас космическое излучение проникало сюда через нависшую над городом озоновую дыру. Когда взойдет солнце, уже не будет вообще никаких шансов. Ничто его не спасет. Ни тяжелый панцирный костюм, хороший только при стычках с всякими когтистыми тварями, живущими на поверхности, ни маска, предохраняющая от всякой дряни и радиоактивной пыли в том числе. Бум пересекал широкий проспект, в очередной раз мысленно выражая благодарность крысам. Тем самым, которых все ненавидели и старались истребить. Обычным крысам конечно, а не мутантам всяким. Он-то знал, что обычные крысы чуют рентгеновское излучение. Есть у них в организме что-то, что позволяет им ощущать это излучение как запах, от которого надо держаться подальше. И он уважал крыс за это. Эти зверушки, наверное, единственные существа, которые умудрялись обитать в двух средах, как впрочем, и он, вольный сталкер Московского метро – Сергей Маломальский по прозвищу «Бумажник» или просто Бум. Они, как и он, обитали в единственном известном очаге цивилизации в столичной подземке и здесь, на поверхности, которая являла большинству людей материализовавшейся кошмар враждебной, чужой планеты из всяких фантастических книжек. Крысы молодцы. Именно их поведение подсказало, что нависла озоновая дыра и что новый день на поверхности будет еще опаснее предыдущего. Крысы молодцы. Спасибо им, черт бы их побрал… Нет, не этой тварюге размером с пони что ползет за ним выбравшись из под покосившейся стены обменного пункта.

- Чего тебе надо, гадина, - тихо проворчал Сергей, обернувшись и бросив на нее мимолетный взгляд. – Ползи обратно. Сейчас нам обоим худо будет.

Но она продолжала ползти за ним. Видимо это существо принадлежало к тем видам, порожденным и явленным миру былой катастрофой, которым эти излучения и выжигающий солнечный день были ни почем. Да… Были и такие зверушки. Конечно, большинство тварей уже попрятались в свои норы и гнезда. Те самые, которыми все улицы кишели ночью, но другие, в меньшем числе, но не менее опасные, повылазили на дьявольский день, чтобы ворошить гнезда спящих и охотиться друг за другом.

Сергей снова обернулся. Нет, все-таки она на крысу не похожа. Она похожа на варана. То и дело высовывает раздвоенный язык и упрямо, но неторопливо движется за ним.

Разбудили его ноющие ноги. Надо было не полениться и скинуть с себя ботинки, которые он не снимал уже несколько суток. Черт возьми, как же сейчас там внутри, наверное, воняет. Сергей лениво и нехотя поднялся, усевшись на краю койки чувствуя тот самый дискомфорт, который ощущает, наверное, каждый, долго проспавший в одежде и ботинках. Даже потеряв все блага цивилизации и элементарный комфорт, людям все-таки было предпочтительнее спать в уютных постелях, раздевшись и зарывшись под теплое одеяло, уткнувшись головой в мягкую подушку.

Он повернул голову, морщась и растирая затекшую шею ладонью.

У входа сидел в инвалидном кресле пожилой седой человек с морщинистым лицом и глубоким шрамом на левой скуле. Он задумчиво разглядывал отметины на рюкзаке Маломальского, что оставили когти летающей твари.

- Здорова Казимир. – Хрипло буркнул Сергей. Первое слово после долгого и глубокого сна всегда звучало как-то странно, словно не своим голосом.

- Как же ты напугал, Бумажник, - вздохнул Казимир, укоризненно качая головой.