Грустные и смешные истории о маленьких людях

Ларри Ян Леопольдович

Юрка

Юрке девять лет, и хотя такой возраст очень даже неприличный для сознательного пионера, но в этом Юрка совсем не виноват.

Во первых, Юрку никто не спрашивал, когда он хочет родиться, а во вторых, он знал доподлинно, что слезами горю не поможешь.

Эту обиду он носил в своем сердце так, как и надлежит сознательному пионеру: молча и не жалуясь.

Правда, временами обида становилась нестерпимо острой и колючей, — что чаще всего случалось по субботним вечерам, когда отец начинал рассказывать после ужина о годах гражданской войны, о битвах и походах — вместе с красной армией — в степях Кубани и Дона, — тогда Юрка завистливо глядел в отцовский рот и думал с досадой:

— Ну, ах как задается этот отец… Ах, как он отчаянно хвастает..! — и, презрительно шмыгая носом, вставлял небрежно:

Радио-инженер

Взрослых людей Гришка не особенно крепко любит, считая их фигурантами и кривляками, способными лишь на то, чтобы воображать о себе.

Все они смотрят на Гришку свысока, с оскорбительным высокомерием и разговаривают с ним чрезвычайно редко, а если уж и начнут говорить, то похоже, будто они одолжение делают своими невыносимо глупыми беседами, а некоторые еще противно сюсюкать начинают при этом:

— Ты холосый мальсик? Да? Лузье хоцис?

Фу, как они надоели Гришке.

— И для чего только живут на земле эти взрослые? — размышлял Гришка, вставляя в нос для устойчивости указательный палец, — курят, хохочут, за обедом много едят и много выпивают пива, а иногда пьют и еще что-то, чего Гришка (по независящим от него обстоятельствам) никак еще не мог попробовать.