Говард ЛАВКРАФТ

ЗА ПРЕДЕЛОМ БЫТИЯ

Страшная перемена, происшедшая с моим лучшим другом С.Тилингастом, не поддается никакому разумному объяснению.

Прошло два с половиной месяца с тех пор, когда я видел его в последний раз. Он объяснял мне тоща, с какой целью проводит свои метафизические исследования. В тот памятный день он выставил меня за дверь, не желая выслушивать мои робкие возражения и предупреждения. Я понял, что с этого злополучного момента он готов заточить себя в "монастыре" - своей лаборатории, - в полном уединении от всех, отдалив от себя слуг, оставшись наедине со своей проклятой электрической машиной. И, однако, я все равно не мог предположить, что за такой короткий срок - всего за десять недель - он может измениться до неузнаваемости. Передо мной был совершенно другой человек: исхудавший, изможденный, с болезненно желтоватым цветом лица, с беспокойным блеском во впавших глазах. На его лбу и шее выступили и нервно пульсировали вены, все лицо покрывали морщины, а руки била мелкая дрожь. Добавьте к этому еще необыкновенную неопрятность, отвратительную грязь и очевидное пренебрежение всеми правилами гигиены. И это у человека, отличавшегося ранее особой педантичностью и аккуратностью. Я был потрясен. Таким предстал передо мной мой друг С.Тилингаст в ту ночь в своей лаборатории, куда меня привело его бессвязное и туманное письмо, посланное им после десяти недель заточения.

Итак, дверь мне открыло дрожащее и трясущееся, похожее на призрак существо со свечой в руке, непрерывно озиравшееся, словно оно боялось обнаружить присутствие чего-то невидимого мне в этом уединенном доме, стоявшем в стороне от Беневолен-стрит. Нельзя сказать, что Тилингаст занимался наукой и философией. Трезвые и холодные соображения заставили оставить эти занятия. Долгое время Тилингаст был во власти неудач. Но сейчас я понял, что ему удалось достичь желанного результата: я предвидел это десять недель назад, когда он с энтузиазмом заявил, что находится на подоге открытия и был при этом очень возбужден.