Планета Сансион-4, туманности Гекаты. Терраформирование завершено. Уникальный инструмент Сильмистриум превратил суровый мир в полный жизни дом для людей. Три империи, некогда разделенные великим искажением Гранмира, теперь вынуждены уживаться на поверхности. Но проигравший последнюю войну Клавир не спешит смириться с поражением. А победители не знают, что настоящий враг придет с далекой родины. ( продолжение Сильмистриума)
Пролог
Во Вселенной миллиарды планет, из них миллионы пригодных для жизни, тысячи где жизнь смогла укорениться и развиться, сотни, где цивилизация смогла достигнуть расцвета и также мимолетно угаснуть и лишь десятки известных миров культура Алмазного века сумела оставить в истории как существующие и процветающие. Такой была Родина людей, некогда прилетевших на Сансион в надежде создать свой уютный мир для комфортной жизни.
Но планета оказалась коварной и непредсказуемой. Несмотря на высочайшие технологии и уровень знаний, она сумела обыграть колонистов на своем поле - корабль попал в сети странного воздушного течения. 'Аномалия Гранмира' - так его назвали. Даже свет и звук терялись в грандиозных вихрях. И столь же легко Гранмир поглотил инструмент, с помощью которого эту планету собирались приручить - Сильмистриум.
Глава 1 - Изгнанники
Часть 1
Все ждут перемен... Одни с надеждой, другие со страхом, третьи с равнодушием. Но для клавирца перемены - смерть. То, что ломает вековые традиции - гибельно, то, что сметает прочь прежний мир - несет катастрофу. Такой катастрофой обернулось последнее и самое трагичное для Клавира сражение в Гранмире. Сражение против горстки отщепенцев, которые решили нарушить устоявшийся балансир.
'Теперь, это больше не наш дом', - так думал Растиус, командующий жалкими остатками флота, спасшегося из разрушенной крепости Клавира. Теперь... они стали изгнанниками на своей же земле. Изгнанники Сансиона - что за горькая ирония.
Стиснув зубы Растиус видел, как рушится Роза восьми домов, где осталась Магистр. Ее политика привела Клавир к поражению, невиданному унижению, которое еще не испытывала третья империя. Сильмистриум совершенно затмил разум этой женщины. И даже сейчас, когда все обеты и клятвы утратили силу, все еще не верилось, что ее больше не существует, как и Клавира. В такое поверить невозможно, но волей-неволей приходилось доверять глазам и почти забытому чувству свободы выбора, которую тридцать лет назад в День поединка Фацилис сам Растиус потерял.
