Где он? Жесткий и склизкий пол, застоявшийся, без единого лучика света, воздух — вот и все, что здесь было. И еще эта невероятная головная боль. Распластавшись на холодном и влажном на ощупь полу, Фестин застонал, а затем произнес: «Посох!» И когда ольховый посох чародея не возник у него в руке, он понял, что попал в беду. Не имея возможности без помощи посоха добыть достаточно яркий свет, он сел и, щелкнув пальцами высек искру, пробормотав при этом некое Слово. От искры вспыхнул голубоватый шарик блуждающего огонька, и, медленно потрескивая, поплыл по воздуху. «Вверх», — сказал Фестин и светящийся шарик, колыхаясь, начал подниматься все выше и выше, пока где-то на невообразимой высоте не осветил в сводчатом потолке крышку люка. Она была так далеко, что Фестин, на мгновение перенесшийся мысленно в светящийся шарик, увидел свое собственное лицо как бледную точку в сорока футах внизу. Свет не отражался от сырых стен, ибо они были сотканы из ночи при помощи магии. Он вернулся в свое тело и сказал: «Прочь». Шарик угас. Фестин сидел во тьме, похрустывая костяшками пальцев.
Должно быть, его захватили врасплох, подкравшись сзади. Последнее, что он помнил, это как он шел вечером по своему лесу, разговаривая на ходу с деревьями. Все эти последние годы, находясь в самом расцвете сил, он был угнетен тем, что все его обширные знания и навыки никому не нужны и, решив научиться терпению, покинул деревни, уйдя общаться с деревьями. Главным образом, с дубами, каштанами и серыми ольхами, чьи корни пили проточную воду. Прошло шесть месяцев с тех пор, как Фестин последний раз разговаривал с человеком. Он полностью растворился в природе, не нуждаясь ни в каких заклинаниях Так кто же связал его чарами и запер в этом вонючем колодце? «Кто?» — требовательно спросил он у стен, и Имя медленно проступило сквозь поры камня тяжелой черной каплей пота: «Волл».
На мгновение и сам Фестин покрылся холодным потом.
Впервые о Волле Беспощадном он услышал еще давным-давно. О Волле говорили, что он больше чем просто колдун, да к тому же не похож на обычного человека; что он переходит с одного острова Внешнего Предела на другой, уничтожая творения Древних, порабощая людей, сводя леса и опустошая поля, заключая в подземные склепы всех чародеев и магов, что пытаются сразиться с ним. Беженцы с разоренных островов рассказывают всегда одно и то же: появляется он вечером, вместе со зловещим ветром с моря. Слуги его плывут за ним на кораблях и их-то видеть можно. Но никто никогда еще не видел Волла… На Островах всегда было много злых людей и существ, поэтому Фестин — погруженный в обучение юный чародей, — не обратил особого внимания на россказни о Волле Беспощадном. «Я смогу защитить этот остров», — подумал он, чувствуя в себе нерастраченные силы, и вернулся к своим дубам и ольхам, шелесту ветра в их листьях, биению жизни в их круглых стволах, ветвях и веточках, привкусу солнечного света на их листьях, к темным грунтовым водам вокруг корней… Что теперь стало с его старыми товарищами — деревьями? Неужели Волл уничтожил лес?
Окончательно прийдя в себя, Фестин встал на ноги, дважды широко взмахнул руками, а потом уверенно и громко выкрикнул Имя, которое сжигает все замки и срывает с петель рукотворные двери. Но эти стены так были пропитаны ночью, что Имя Творца не было замечено, не было услышано. Имя эхом отразилось от стен и с такой силой ударило в уши Фестина, что он, упав на колени, затыкал уши пальцами до тех пор, пока оно не умерло где-то в сводах склепа высоко наверху. Потрясенный такой отдачей, он сел, решив пораскинуть мозгами.