Немолодой человек гуляет по Манхэттену и думает разные мысли. Внезапно он видит тень огромного цеппелина, пришвартованного к мачте на Эмпайр-стейт-билдинге. Человек поднимается на сотый этаж — на цеппелине он полетит в Германию. Он специалист по воздухоплаванию, его зовут Адольф Гитлер. Коротая время до отправления, он встречается в ресторанчике со своим сыном, профессором истории и социологии, — и тот рассказывает ему о гипотезе «переломных моментов», о том, что есть некоторые события, случись которые по-другому — и вся история пошла бы иным путём…
В тот год, навещая в Нью-Йорке сына, профессора истории и социологии в муниципальном университете, мне довелось испытать нечто очень необычное. В плохие моменты жизни, а я не так уж часто для человека моего возраста их переживаю, я склонен с недоверием относиться к абсолютным границам во времени и пространстве, являющимся нашей единственной защитой от хаоса, и страшусь, что мой ум — нет, пожалуй, все мое личное существование в любой момент и без всякого предупреждения мощным порывом космического ветра может быть перенесено в совершенно иную точку мира бесчисленных возможностей. Или, скорее, просто в другую вселенную. И чтобы соответствовать ей, моя личность должна будет измениться.
В хорошие моменты, которых все же пока больше, мне кажется, что тот в высшей степени встревоживший меня опыт был всего лишь одним из очень ярких снов наяву, которым пожилые люди становятся особенно подвержены. Обычно это сны о прошлом, где в судьбоносный момент человек делает гораздо более смелый выбор, чем сделал в действительности, или, что важнее, более разумное, благородное и смелое решение принимает весь мир, что в будущем приводит к совершенно не тому результату, что известен нам. По мере того как человек стареет, его все чаще ослепляют лучезарные видения того, «как все могло бы быть».
