Лейкин, Николай Александрович [7(19).XII.1841, Петербург, — 6(19).I.1906, там же] — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра». Большое влияние на творчество Л. оказали братья В.С. и Н.С.Курочкины. С начала 70-х годов Л. - сотрудник «Петербургской газеты». С 1882 по 1905 годы — редактор-издатель юмористического журнала «Осколки», к участию в котором привлек многих бывших сотрудников «Искры» — В.В.Билибина (И.Грек), Л.И.Пальмина, Л.Н.Трефолева и др. Основная тема многочисленных романов, повестей, пьес, нескольких тысяч рассказов, очерков, сценок Л. - нравы петербургского купечества. Однако комизм, с каким Л. изображал серость купеческо-мещанского быта, носил поверхностный характер. Основной жанр Л. - сценки. Даже его романы («Стукин и Хрустальников», 1886, «Сатир и нимфа», 1888, и др.) представляют собой ряд сцен, связанных единством лиц и фабулы. Л. привлек в «Осколки» А.П.Чехова, который под псевдонимом «Антоша Чехонте» в течение 5 лет (1882–1887) опубликовал здесь более двухсот рассказов. «Осколки» были для Чехова, по его выражению, литературной «купелью», а Л. - его «крестным батькой» (см. Письмо Чехова к Л. от 27 декабря 1887 года), по совету которого он начал писать «коротенькие рассказы-сценки».
На кирпичномъ заводѣ съ ранняго утра былъ расчетъ съ рабочими. Порядовщики, порядовщицы и глинокопы покончили передъ глубокой осенью свои работы, получили изъ конторы деньги и сбирались домой въ деревню, на родину, такъ какъ большинство ихъ состояло изъ людей пришлыхъ. Какъ водится, много недовольныхъ расчетомъ. Почти всѣ убѣждены, что ихъ разсчитали неправильно, хотя недовольство это нѣсколько и сгладилось тѣмъ, что хозяинъ поставилъ два ведра водки на отвальную. Пьяныхъ нѣтъ еще, но полупьяныхъ много. Торговецъ-ходебщикъ, давно уже караулившій день расчета на заводѣ, явился съ узлами и разложилъ на травѣ, на берегу рѣчки, протекающей мимо завода, свои товары-ситцы, платки, коробокъ съ пуговками, запонками, сережками и колечками. Есть и нитяныя перчатки для франтихъ, есть двѣ гармоніи для музыкантовъ. Его обступили мужики, бабы, дѣвки и роются въ товарѣ, покупая обновы для себя и подарки въ деревню. Торгуются. Торговецъ клянется, божится и успѣваетъ отвѣчать всѣмъ.
— Ой, не бери, Мавра Алексѣевна, манеръ, гдѣ зеленая травка есть! Гдѣ зеленая травка, тотъ ситецъ и надъ водой не тряси, а ужъ мыть Боже избави. Сейчасъ краску сдастъ, говоритъ круглолицая дѣвица пожилой женщинѣ въ черномъ платкѣ.
— Не сдастъ, не сдастъ. Заварная краска никогда не сдастъ. Ты и не бреши, лупетка, коли не имѣешь понятія къ жизни, откликается торговецъ. — У меня краски въ ситцахъ на совѣсть только заварныя, а обнаковенныхъ я и не беру.
— Да ты самъ ихъ заваривалъ, что ли? возражаетъ корявый мужикъ.
