Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».
В рассказах Лейкина получила отражение та самая «толстозадая» Россия, которая наиболее ярко представляет «век минувший» — оголтелую погоню за наживой и полную животность интересов, сверхъестественное невежество и изворотливое плутовство, освящаемые в конечном счете, буржуазными «началами начал».
I
Кухарка Дарья, среднихъ лѣтъ женщина съ угреватымъ лицомъ, была уже давно на дачѣ и приготовлялась въ кухнѣ стряпать обѣдъ для господъ, когда пріѣхала горничная Аннушка, молодая дѣвушка съ вздернутымъ кверху носикомъ и быстрыми лукавыми глазами, очень миловидная и франтовато одѣтая. Она пріѣхала въ извозчичьей пролеткѣ.
— Безъ возовъ? А кто-же съ возами-то ѣдетъ? — встрѣтила кухарка горничную.
— А это ужъ дѣло не мое. Никогда я на возахъ не ѣздила и ѣздить не буду, — отвѣтила горничная, пощелкивая кедровые орѣхи. — Я себя совсѣмъ не такъ соблюдаю, чтобы мнѣ съ ломовиками якшаться. А вдругъ я знакомаго кавалера встрѣчу? Такъ, вѣдь, это одинъ срамъ.
— Нѣтъ, я къ тому, что, вѣдь, барыня наша хотѣла тебя съ возами отправить.
— Пусть она поблагодаритъ Бога, что я ее самое не отправила.
II
Ломовики и извозчики вносили мебель въ комнаты. Кресло-качалка и нѣсколько стульевъ изъ гнутаго бука были поломаны. Оказалось, что ломовики, надѣясь на прочность этой мебели, настолько крѣпко прикрутили къ ней веревки, что даже цѣльный букъ не выдержалъ и переломился. Марья Павловна, увидавъ все кто, такъ и всплеснула руками.
— Ну, скажите на милость, качалка и три стула поломаны! — воскликнула она.
— Что вы, барыня! Какой-же это поломъ! Не поломаны стулья вовсе, а просто ножки эти самыя у нихъ изъ гнѣздъ вышли, — отвѣчали ломовики. — Винты плохи были. Теперича, ежели эти винты запустить съ клеемъ…
— Михаилъ Иванычъ! Иди сюда… Посмотри, какъ извозчики твою качалку изувѣчили! — кричала Марья Павловна мужу.
— Мерзавцы! Подлецы! Денегъ за провозъ не заплачу! — набросился на ломовиковъ Михаилъ Ивановичъ, и безъ того раздраженный горничной Аннушкой, которая насѣдала на него, чтобы онъ требовалъ для нея отъ жены отдѣльную комнату, нужную, будто-бы, для глаженья и уборки бѣлья.
