Это действительно первый серьезный контакт с писателем, которого в нашей стране знают, кажется, давным-давно! По сути — первый авторский сборник на русском языке Мюррея Лейнстера.

Вообще, следовало бы с самого начала именовать его так, как произносят имя писателя у него на родине: Марри, — но уже ничего не поделаешь. В нашей фантастике он навсегда остался Мюрреем Лейнстером, поскольку сами обстоятельства появления его произведений на русский язык стали легендарными.

Все началось с появления в журнале «Юность» в 1959 году научно-фантастического рассказа Ивана Ефремова под экзотическим и по-ефремовски цветастым названием «Кор Серпентис» (всего-то — написанное кириллицей латинское астрономическое обозначение звезды — Сердце Змеи). В том же году рассказ перепечатали в знаменитом сборнике «Дорога в сто парсеков», читанном-перечитанном всеми моими сверстниками — представителями первого поколения фэнов в нашей стране. Публикация вызвала полемику в прессе, усиленную тем обстоятельством, что и сам рассказ Ефремова представлял открытый спор автора с тогда еще нам абсолютно не известной американской science fiction.

На дворе стоял, напомню, 1959 год. Два года прошло с запуска первого спутника — и ровно столько же оставалось до полета Юрия Гагарина. Недавний триумф «Туманности Андромеды» сделал ее автора не просто живым классиком фантастики, но и почти непререкаемым авторитетом в этой области, властителем дум и Учителем с большой буквы. Время других наставников было впереди: в тот же год вышел первый роман Стругацких, и всякий, кто читал «Страну Багровых Туч», вероятно, согласится, что братья тогда еще выступали в роли вдумчивых (хотя и весьма своенравных) учеников.

Брон Ходдан забрался в полицейский корабль, прибывший на Зан, чтобы повесить всех его родственников, вовсе не потому, что ему неожиданно пришла в голову такая блажь. Он задумал это давным-давно, поскольку всю жизнь лелеял мечту попасть на планету под названием Уолден.

В конце концов родственников не повесили. Они добились желаемого результата, прибегнув к давно проверенной и годами отработанной тактике — очень старательно и униженно изображали из себя невинных жертв наговора. И предъявили неопровержимые доказательства того, что являются простыми людьми, которых совершенно не в чем упрекнуть. В результате несостоявшиеся палачи испытали такой невыносимый стыд за свое поведение, что принялись изо всех сил извиняться перед бесхитростными и открытыми жителями Зана. Брон знал, что, как только чужаки отправятся восвояси, «невинные и бесхитростные» моментально вернутся к привычному образу жизни — иными словами, пиратству.

Брону удалось проделать на полицейском корабле только половину пути до Уолдена. Остальная часть потребовала от молодого человека немалых усилий и тяжелого труда, ведь ему пришлось путешествовать из одной солнечной системы в другую. Но он, верный своим мечтам, не сдавался. Уолден — самое цивилизованное место в данном районе галактики, и, попав туда, Брон планировал:

а) добиться потрясающего успеха в качестве инженера-электронщика; б) стать исключительно богатым; в) жениться на очаровательной девушке; г) умереть, наслаждаясь репутацией великого человека.

Примерно через два часа Ходдана пригласили в кабинет посла. Несчастный беглец привел себя в порядок, вместо рваной одежды надел приличный костюм, а места на ногах, куда угодил выстрел станнера, смазал обезболивающими мазями. Но что важнее всего, он выработал и принял новый взгляд на вещи.

Жизнь дома, на Зане, ему не подходила. Не устраивало однообразное монотонное существование в качестве одного из членов банды космических пиратов. Опасные старты в старых кораблях с ракетными двигателями, недели или месяцы, насквозь пропитанные скукой и отсутствием элементарных удобств в замкнутом пространстве, где даже воздух постепенно становится отвратительно затхлым, — и за весь полет какие-то жалкие десять секунд, когда можно по-настоящему развлечься и получить удовольствие от происходящего. Сражения всегда устраивались за пределами атмосферы планеты, и вне зависимости от результата пиратам приходилось быстренько сматываться с поля боевых действий, чтобы их не атаковали вооруженные силы ближайшего мира. Разве такое будущее может устроить амбициозного молодого человека? Нет, карьера пирата не приносила Ходдану удовлетворения.

Зан не мог похвастаться высокой плотностью населения, поскольку пиратский промысел не в состоянии прокормить большое количество людей. Следовательно, Зану не стоило и пытаться защитить себя от хорошо вооруженных кораблей, которые время от времени появлялись здесь с твердым намерением отомстить за исчезновение нового пассажирского лайнера или груженного дорогими товарами торгового судна.

И потому жителям Зана, чтобы избежать смерти на виселице, приходилось делать вид, что они ни разу в жизни не совершили противозаконного поступка. Им не оставалось ничего другого, как быть убедительными, простодушными, совершенно безвредными фермерами, которые обрабатывают свои поля и ведут тихую и безупречную во всех отношениях жизнь. Они, конечно, грабили, но не имели возможности использовать свою добычу по назначению — зачем же давать в руки врагов улики? И потому им приходилось самим строить свои дома, самим делать для себя мебель, самим выращивать пищу… Скучища, да и только! Пиратство не выгодно в том смысле, что ты не можешь жить на широкую ногу, пользуясь плодами собственной ловкости. По крайней мере, Ходдану такая профессия не подходила.

Когда над главным городом Уолдена занимался рассвет, это зрелище могло покорить любое сердце. Сверкающие башни, извилистые улицы, вдоль которых часовыми выстроились деревья, летающие повсюду веселые пичужки… На самом деле счастливое пение птиц и возвещало наступление нового дня. Ночью жители города слышали лишь ровное гудение — космопорт работал круглые сутки. Сегодня посадочная сеть опустила огромный лайнер, побывавший на Ригеле, Цетисе и других близлежащих планетах. Вскоре он должен был отправиться на Крим, Дарт и к звездам Угольного Мешка. Ранним утром в городе, на площади и в Межзвездном посольстве царили тишина и покой.

У ворот посольства служащие складывали коробки, ящики и посылки для отправки в космопорт: несколько посланий в Делил, где располагался местный штаб Дипломатического корпуса, а также конверты, в которых лежали накладные и документы, с нетерпением ожидаемые на Лохале, в Трали и Фамагусте. Бандероли в Синд и Майа, металлические чемоданчики в Кент… Первые исследователи этих районов галактики назвали огромные светила именами деревень и областей, находящихся на Земле.

Звуки погрузки разносились четко и ясно в утренней тишине. Роса, выпавшая ночью, еще не высохла. По площади слонялись замерзшие, отсыревшие призраки — тайная полиция, которую никто не освободил от несения службы у стен посольства. Несчастные агенты хотели спать, намокшая одежда прилипала к телу, вот уже много часов во рту у них не было ничего горячего. К тому же можно не рассчитывать на поощрение или хотя бы понимание со стороны начальства. Ходдан снова умудрился пробраться в посольство, которое они так неумело охраняли в темные ночные часы.

Наглец вышел оттуда, не спросив ни у кого разрешения, да еще доставил всем массу неприятностей. Не говоря уже о том, каким способом он вернулся. В результате муниципальные власти выглядели, мягко говоря, не в самом привлекательном свете. Иными словами, охрана, выставленная у стен посольства, пребывала в дурном настроении. Но тут один из полицейских увидел служащего посольства, которого пару раз угощал в баре исключительно ради того, чтобы завести полезное знакомство — кто знает, что тебе пригодится в дальнейшем? Он улыбнулся и подозвал паренька.

Судя по художественным пленкам, колонизированные миры значительно отличаются друг от друга, однако строгие и совсем не романтические факты утверждают, что на самом деле все обстоит иначе. И потому Брон Ходдан, путешествуя темной ночью по совершенно незнакомой планете Дарт, не встретил ничего примечательного или такого, что поразило бы его воображение. Трава, кусты, деревья, птички, множество других самых обычных живых существ, чьих предков завезли на Дарт много веков тому назад…

Экологическая система развивалась исключительно методом проб и ошибок; впрочем, результат получился вполне предсказуемый. А вот звезды на небе располагались не так, как привык Ходдан. Молодой человек попытался выстроить схему. Где село солнце, известно — на западе. Он спросил у Тала, на какой широте находится космопорт. Тот не имел ни малейшего представления. Тогда Ходдан поинтересовался главными географическими особенностями: морями, континентами и тому подобными вещами. Тал не смог ответить ни на один из его вопросов.

Брон разозлился. На Уолдене ему не приходилось беспокоиться по поводу таких пустяков. Конечно, на Уолдене у него был друг — Дерек, а еще была любимая, Недда — так, по крайней мере, ему казалось. Там он стремился добиться восхищения окружающих. Здесь, на Дарте, у него не было друзей, зато некоторое количество граждан в настоящий момент приходило в себя после близкого знакомства со станнером, мечтая только об одном — изрезать его владельца на очень мелкие кусочки очень большими ножами. Ходдан совсем не страдал от одиночества, однако стремление узнать побольше про место, в которое он попал, снова взяло верх.

Земля под ногами была каменистой и неровной. Через два часа, проведенных в седле маленькой жилистой лошадки, внутри которой явно не имелось никаких встроенных пружин, у Ходдана сложилось впечатление, что у него на теле не осталось ни одного живого места. Они с Талом двигались в неизвестном направлении, время от времени на фоне чужих звезд возникали силуэты невысоких гор. Подул прохладный ночной ветер. Тал сказал, что до замка дона Лориса три часа верхом. Примерно через два он задумчиво проговорил: