Станислав Лем в статье объясняет, почему «значительно меньше боится антиматерии, чем Интернета». На заре развивающегося Интернет высказанные мысли более чем
пророческие
. Лем — это большой мыслитель, философ и футуролог.
Все, о чем предупреждал Лем в статье, в том или ином виде есть и присутствует. Цитата — «Интернет представляется мне одним из тех явлений чисто технологического характера, чей светлый аверс широко разрекламирован и поэтому лучше виден, чем его мрачный реверс.»
И «Очень опасаюсь, что основная сила, которая приводит Интернет в движение сегодня, — это большой капитал. Инвесторы ждут больших прибылей, отсюда попытки убедить всех, что, когда они подключатся к сети, наступит счастливейшая эпоха в их жизни.»
Лучше не скажешь.
И еще цмтата из Лема — «У меня недавно был российский специалист по компьютерам и задал вопрос, почему я перестал писать science fiction? Перестал, когда заметил, что то, к чему я с легкостью относился как к фантазии, проявилось в реальности, конечно, не в идентичном плодам моего воображения виде, но в подобном им. Я решил, что нужно сдержать себя, ибо еще додумаюсь до чего-нибудь такого, что мне уже совершенно не будет нравиться.»
Из Вены я получил письмо, авторы которого обратили внимание на одну мысль из моего интервью журналу «Шпигель» на тему антиматерии. Я сказал там — возможно несколько легкомысленно — что значительно меньше боюсь антиматерии, чем Интернета. Это их заинтересовало, так как Интернетом все очарованы и полагают, что просто ничего другого не будем делать, а только плавать в его сетях туда-сюда.
Попробую поэтому — немного преждевременно, забегая в будущее, подобрать аргументы, подтверждающие мою мысль. Интернет представляется мне одним из тех явлений чисто технологического характера, чей светлый аверс широко разрекламирован и поэтому лучше виден, чем его мрачный реверс. В качестве модели — конечно, примитивной, — возьму огромный железнодорожный вокзал с муравейником путей, ведущих в разные стороны, со стрелками, разветвлениями и прочими устройствами. С вокзала отправляются сотни поездов. Идея, что они могли бы быть наполнены исключительно сеном, паклей или горохом с капустой, представляется бессмысленной. Важно что везут и кому везут. Таким образом, Интернет — это исполнение чисто коммуникационной мечты, но в сущности все гораздо сложнее.
Научные институты, университеты, большие редакции или информационные агентства несомненно имеют от сети большую выгоду, но эффективно пользоваться ею можно только в более-менее закрытой системе. Если же наоборот — как это планируется — система открыта, и сеть Интернет не имеет никаких ограничений, никакого центра, никакого контроля (боюсь выговорить это слово «цензуры»), то грозит нам не только какая-то там порнография, но откроется просто огромное криминогенное пространство. Скоро каждый, у кого есть модем, телефон и компьютер, сможет в любую минуту разговаривать с кем-угодно, что сразу будет использовано всякими бандами, террористами, мафией. В сети можно, и специалисты это делают, красть информационные тайны или номера кредитных карточек, одним словом, проворачивать крупномасштабные мошенничества. Молниеносная передача данных с одного конца Земли на другой без всякого контроля может вызвать лихорадку биржевых курсов.
Я, увы, не верю, что anima naturaliter christiana est (жизнь естественная есть христианская). Опыт учит, что скорее уж человек человеку волк. Я очень хотел бы, чтобы не было открывания всех дверей настежь, чтобы над этой сетью существовал контроль. Так, немцами предпринята попытка, довольно-таки беззубая, исключить из сети некоторые темы, такие как народный социализм или терроризм. Сеть сама по себе неразумна, так же как и телефонная. Для нее известие о том, что десять атомных бомб упали на Японию, не важнее, чем информация о том, что у хозяйки в кладовой стухло яйцо.
Я читал о последних высказываниях энтузиастов Интернет о возможности совершения хирургических операций в дебрях африканского буша: осуществляться она будет местными врачами, но под управлением гениального американского хирурга, сидящего в своем кабинете на другом континенте. Тут, однако, кое-что теряется — так, например, кто-то болен сахарным диабетом, к нему приходит старый опытный врач — ходячая энциклопедия и сразу чувствует легкий запах ацетона, который образуется при этом заболевании. Интернет никаких запахов не передает, и интуитивное знание опытного врача уходит со сцены.
