Подгонять решение под готовый ответ - не в характере Гурова. Если случилось самоубийство, а его выдают за убийство, да еще обвиняют в этом невинного человека, - значит, это кому - то выгодно. Кому же? - выясняет Гуров, полагая, что надо искать причину такой подтасовки. А причина, как часто бывает, - большие деньги. И охотник за деньгами оказывается совсем рядом - в родном министерстве, причем он из тех, с кем вступать в поединок смертельно опасно. И теперь Гурову следует подумать, как сберечь собственнуюголову.
Пролог
Александра Матвеевна поднялась, как обычно, рано. В молодости она спала, пока мать не разбудит, могла проваляться в кровати и до одиннадцати. Да когда это было! Мамы давно не стало, сама она давно на пенсии, как говорится, спи — не хочу, а просыпаться стала не позже семи. Поворочавшись недолго, садилась на постели, искала худыми ногами тапочки, словно было куда старухе спешить. Спешить совершенно некуда, но она поднималась, знала: лежать нельзя — голова разболится, тогда и совсем не встанешь.
Жизнь пенсионерки была расписана почти по минутам, словно у бойца срочной службы. Летом — а за окном стоял июль — в шесть она уже слезала с кровати, два-три раза нагибалась, порой даже приседала, потому что всю жизнь занималась спортом, сдавалась медленно, но верно. С возрастом не поспоришь, скоро восемьдесят, для своих годов Александра Матвеевна держалась молодцом, почти не сутулилась, ходила без палочки, довольно бодро.
Накинув халат и туго подпоясавшись, она взяла со стола чайник, привычно взглянула в окно — сегодня дождя не предвиделось. Она уже шагнула было к двери, но остановилась: что-то в окне было не так, не обычно.
Александра Матвеевна поставила чайник на стол, взяла с тумбочки очки, подошла к подоконнику, посмотрела на роскошный дом напротив, его построили совсем недавно, каких-нибудь десять-двенадцать лет назад. Дом, понятно, стоял на своем месте. Она поправила очки, раздумывая, что же все-таки привлекло ее внимание, что настораживало? Женщина даже протерла очки, вновь посмотрела в окно и вдруг увидела, что на самом краю крыши девятиэтажного дома сидят, обнявшись, парень и девушка. Шесть утра, они сидят на крыше и, кажется, целуются.
Александра Матвеевна перевела взгляд на висевшую в углу икону и перекрестилась, а когда вновь повернулась к окну, тонкие темные фигурки, будто сломавшись, летели вниз. Откуда-то слабо доносилась музыка.
Глава 1
Опер-важняк полковник милиции Лев Иванович Гуров мучил себя утренней гимнастикой. Сильный и целеустремленный человек, он всякий раз начинал новую жизнь с понедельника. Сегодня начиналась неделя и очередной этап. Вообще-то Гуров занимался каждый день, но одно дело минут пятнадцать валять дурака и бежать в душ, совершенно другое — заниматься с полной нагрузкой и с гордо поднятой головой и чувством выполненного долга шествовать затем в ванную, обронив на ходу в сторону спальни:
— Маша, сегодня я победил!
— У меня законный выходной, перенеси свои подвиги на завтра, — отвечала Мария. — Отправляйся к своим убийцам и не беспокой людей с утра пораньше.
— Зависть портит цвет лица, — ответил Гуров, включая холодный душ. Как мальчишка оглянулся, добавил теплой воды и издал крик команчей.
Представление было испорчено телефонным звонком.
