Кто никогда не был на вершине Ивана Великого, кому никогда не случалось окинуть одним взглядом всю нашу древнюю столицу с конца в конец, кто ни разу не любовался этою величественной, почти необозримой панорамой, тот не имеет понятия о Москве, ибо Москва не есть обыкновенный большой город, каких тысяча; Москва не безмолвная громада камней холодных, составленных в симметрическом порядке... нет! у нее есть своя душа, своя жизнь. Как в древнем римском кладбище, каждый ее камень хранит надпись, начертанную временем и роком, надпись, для толпы непонятную, но богатую, обильную мыслями, чувством и вдохновением для ученого, патриота и поэта!.. Как у океана, у нее есть свой язык, язык сильный, звучный, святой, молитвенный!.. Едва проснется день, как уже со всех ее златоглавых церквей раздается согласный гимн колоколов, подобно чудной, фантастической увертюре Беетговена, в которой густой рев контр-баса, треск литавр, с пением скрыпки и флейты, образуют одно великое целое; – и мнится, что бестелесные звуки принимают видимую форму, что духи неба и ада свиваются под облаками в один разнообразный, неизмеримый, быстро вертящийся хоровод!..

О, какое блаженство внимать этой неземной музыке, взобравшись на самый верхний ярус Ивана Великого, облокотясь на узкое мшистое окно, к которому привела вас истертая, скользкая, витая лестница, и думать, что весь этот оркестр гремит под вашими ногами, и воображать, что всё это для вас одних, что вы царь этого невещественного мира, и пожирать очами этот огромный муравейник, где суетятся люди, для вас чуждые, где кипят страсти, вами на минуту забытые!.. Какое блаженство разом обнять душою всю суетную жизнь, все мелкие заботы человечества, смотреть на мир – с высоты!

На север перед вами, в самом отдалении на краю синего небосклона, немного правее Петровского замка, чернеет романическая Марьина роща, и пред нею лежит слой пестрых кровель, пересеченных кое-где пыльной зеленью булеваров, устроенных на древнем городском валу; на крутой горе, усыпанной низкими домиками, среди коих изредка лишь проглядывает широкая белая стена какого-нибудь боярского дома, возвышается четвероугольная, сизая, фантастическая громада – Сухарева башня. Она гордо взирает на окрестности, будто знает, что имя Петра начертано на ее мшистом челе! Ее мрачная физиономия, ее гигантские размеры, ее решительные формы, всё хранит отпечаток другого века, отпечаток той грозной власти, которой ничто не могло противиться.

Ближе к центру города здания принимают вид более стройный, более европейский; проглядывают богатые колоннады, широкие дворы, обнесенные чугунными решетками, бесчисленные главы церквей, шпицы колоколен с ржавыми крестами и пестрыми раскрашенными карнизами.

Еще ближе, на широкой площади, возвышается Петровский театр, произведение новейшего искусства, огромное здание, сделанное по всем правилам вкуса, с плоской кровлей и величественным портиком, на коем возвышается алебастровый Аполлон, стоящий на одной ноге в алебастровой колеснице, неподвижно управляющий тремя алебастровыми конями и с досадою взирающий на кремлевскую стену, которая ревниво отделяет его от древних святынь России!..

Печатается по авторизованной копии – ГПБ, Собр. рукописей М. Ю. Лермонтова, № 7, лл. 1—4. После текста подпись-автограф: «Юнкер л. г. Гусарского полка Лермонтов».

Впервые опубликовано в Соч. под ред. Висковатова (т. 5, 1891, стр. 435—438). «Панорама Москвы» – сочинение, написанное в Школе гвардейских подпрапорщиков. На л. 3 рукописи имеется помета карандашом, сделанная преподавателем русской словесности В. Т. Плаксиным.

Датируется 1834 годом, так как до этого года В. Т. Плаксин не преподавал в юнкерской школе, а 22 ноября 1834 года Лермонтов был уже выпущен корнетом в лейб-гвардии гусарский полк.

Имеется ученическая тетрадь Лермонтова «Лекции из военного слова» (по теории словесности) – ГПБ, Собр. рукописей М. Ю. Лермонтова, № 31. Устанавливается, что эта тетрадь представляет конспект лекций В. Т. Плаксина, почти дословно совпадающий с изданным им в 1832 году «Кратким курсом словесности, приспособленным к прозаическим сочинениям». Большое внимание в лекциях обращено на «описательные сочинения» (см. лл. 16—21, 24 лермонтовской тетради) и в печатном курсе (стр. 61– 67, 93—109).

«Панорама Москвы» является сочинением по данному разделу курса В. Т. Плаксина. Однако, выполняя практическое задание, построив сочинение по плану, рекомендованному преподавателем (в курсе подробно разработаны приемы и планы «прозаических описаний»), Лермонтов создал небольшое произведение, тесно связанное со всем его творчеством и, как обычно у Лермонтова, имеющее современный смысл.