Нижеприведенная история впервые была рассказана известным сочинителем Гаем Петрониусом из Тарантии в одном из трактатов посвященных странствованиям Конана Канах по Бритунии и королевству Пограничному, происходивших осенью 1285 и зимой-весной 1286 годов. Известно, что под именем литератора Петрониуса долгое время скрывался личный библиотекарь короля Конана Аквилонского Хальк, барон Юсдаль-младший, каковой затем и доработал историю Книги Бытия и передал ее в книжное хранилище Тарантии в том виде, в котором она представлена благосклонному читателю.

В тексте оригинала имеется приписка самого Халька Юсдаля о том, что повесть о легендарной Книге Бытия была записана им как со слов самого короля Конана, так и по рассказам волшебника Тотланта, а также капитана королевской гвардии Пограничья Веллана, сына Арта из Бритунии. Окончательный вариант рукописи датируется 1304 годом по основанию Аквилонии и из него удалены все домыслы и фантазии, так свойственные барону Юсдалю в более ранние годы. Можно надеяться, что данный хроникальный текст содержит рассказ об истинных событиях, начавшихся задолго до прибытия Конана Канах и его друзей в бритунийскую столицу, и впредь не будет нуждаться в исправлениях со стороны непосредственных героев сего занимательного сочинения…

Утро в Кезанкийских горах выдалось необычайно мягким и теплым для последних дней осени. Белоснежные пики искрились в лучах яркого, но уже по-зимнему холодного солнца и, казалось, подпирали собой светло-голубой свод неба, ближе к горизонту слегка затуманенный тонкими, почти прозрачными перышками облаков.

По дороге к перевалу, открытому безымянным бродягой-наемником в незапамятные времена, медленно двигалась, скрипя разбитыми колесами, крытая плотным серым сукном небольшая фура. Справа и слева от повозки на устало опустивших головы с заснеженными гривами лошадях ехали воины в стальных кольчугах с длинными рукавами и в плосковерхих шлемах с вертикальной стрелкой поносья. Герб на наброшенных поверх кольчуг белых плащах изображал два меча, перекрещенных на фоне пузатого мешка. Надпись выше мечей сообщала знающему человеку очень многое, хотя и состояла всего из двух слов: Аль Браско. Так звали пожилого шемита, проживавшего в настоящее время в бритунском городе Пайрогии.

В молодости Аль Браско был человеком, каких принято называть «искателями приключений». Как наемник, он участвовал в войнах Офира против Шема, грабил аргосские галеры, будучи капитаном зингарского капера, а когда однажды его команде вовремя не выплатили жалованье, увел свой «Леверг» на Барахские острова и уже как пират брал на абордаж зингарские торговые галеры, но особой славы не снискал.

Примерно в те же времена Аль Браско познакомился с собратом по ремеслу – Конаном из Киммерии. Хитроумный шемит и могучий, но тогда еще несколько прямолинейный (по молодости) варвар неплохо потрудились вместе, и не где-нибудь, а в зловещей Стигии. Самое любопытное же заключалось в том, что их нанимателями оказались жрецы Сета…

Конан и Аль Браско оказались на высоте, хотя справиться с выходцем из грядущих времен оказалось не слишком легко. Получив от облегченно вздохнувших жрецов увесистый мешок, они, как обычно, отправились прямой дорогой в ближайший трактир и вдрызг напились. Проснувшись утром, киммериец обнаружил, что ни приятеля-шемита, ни золота поблизости нет… Пергамент не в силах вытерпеть всех проклятий, сыпавшихся из уст похмельного и разъяренного варвара. Разумеется, Конан попытался разыскать столь гнусно обманувшего его компаньона, однако не преуспел, а в скором времени покинул Стигию, в очередной раз поссорившись с властями. Его влекли новые дороги и новые приключения, и спустя месяц-другой он смирился с потерей золотых. Хотя мысленно варвар пообещал когда-нибудь отплатить шемиту за содеянное.