Три дня и три ночи свирепствовал шторм, грозивший разбить в щепки «Пегас».

Старый капитан, стоя на мостике, молча смотрел в лицо надвигающейся смерти, избегая вопросительных взглядов своих товарищей.

Поблизости не было ни одного порта, куда бы они могли зайти, и все знали, что если шторм в ближайшее время не закончится, то судно пойдет на корм рыбам.

И вот на третье утро, когда все уже потеряли всякую надежду, шторм прекратился. Не ослаб, не утих, а просто прекратился. Только что выл ветер, хлестал дождь — и в одно мгновение все стихло.

Море, такое яростное, успокоилось, на горизонте обозначился тусклый диск солнца. Пронзительно кричали чайки, садясь на такелаж, и мужчины помчались на камбуз набивать свои животы холодной едой.

«Щелк, — сказал Бандит. — Я не знаю. Мы не обслуживаем банкротов». Бип-бип… «Да, конечно, господа. Еще два гудка. Мейзи с мыса Мей, дайте четыре гудка». Бип-бип-бип-бип… «Это Неугомонный Арни напоминает вам, ранние пташки, что пора отсылать ваши шутливые стишки. Приз недели — шесть ножей для резки мяса, поздравления от фирмы-изготовителя и…»

Сюзи Харпер яростно стукнула по крышке радиоприемника, и «Неугомонный Арни» заткнулся. Она снова упала на подушку, тяжело дыша и свирепо глядя на вентилятор на потолке над ее постелью.

Проснулась она раньше обычного, хотя в окружающей обстановке не наблюдалось явных причин для столь раннего пробуждения. Может, это произошло из-за шторма, длящегося уже три дня и держащего взаперти весь прибрежный городок.

Почему бы ей не пойти на побережье и не поискать плавник для миссис О'Коннелл?

Сюзи закрыла глаза и вздохнула. Бедная миссис О'Коннелл, она выглядит такой жалкой в те дни, когда показывает ей свою художественную коллекцию — если можно назвать куски деревянных реек, украшенные искусственными цветами и морскими ракушками, художественной коллекцией!..