Солнце садилось. Последние лучи его легли на вершины стройных кипарисов, на склон горы, где расположились домики поселка, окрасив их в багряный цвет. А здесь, вблизи моря, где находилась вилла «Аркадия», уже лежала густая тень.

На скамейке, что стояла на самой верхней террасе прилегающего к вилле парка, сидели двое: Петр Тишкин, молодой человек 28 лет, высокий, но сутулый, с несколько мечтательным выражением лица, и его тридцатипятилетняя сестра Настя. Хотя они могли видеться и в течение дня, оба ценили этот вечерний час, когда им выпадала возможность побыть наедине, поговорить.

– Слушай, а Егор Борисович не говорил, когда мы назад в Москву вернемся? – спросила Настя.

– Нет, о возвращении речь пока не идет, – покачал головой Петр. – Сама подумай, как он может сейчас вернуться? Строительные работы в самом разгаре. Мало того, сейчас еще проверка идет. Вон, в Красной Поляне сколько приписок нашли, головы уже полетели. А ведь там такие зубры! Мы по сравнению с ними – мелкая сошка, и если у нас какое упущение найдут – запросто могут разорвать контракт. Нет, пока все не успокоится, пока хотя бы большая часть работ не будет выполнена, мы в Москву не вернемся.

– Что ж, и зимовать здесь будем? – недовольно произнесла сестра.

Погода с утра выдалась превосходная: солнце, легкий ветерок с моря. Можно весь день провести на пляже, купаться, загорать, сыграть две-три партии в волейбол с другими отдыхающими. А можно отправиться в какую-нибудь экскурсию, например, на знаменитое озеро Рица или в не менее знаменитые карстовые пещеры близ Гагр. Они туда с Марией накануне планировали съездить.

Однако ни одна из этих возможностей Гурова не прельщала. И настроение у него с утра пасмурное, совсем не под стать погоде. Хотя, казалось бы, что такого случилось? Ну да, жену срочно вызвали назад в Москву – оказалось, что труппе пришло приглашение на гастроли в Англии и надо срочно отрепетировать новый репертуар. Пришлось Марии спешно собираться, и вчера ночью Гуров проводил ее на аэродром.

Ну и что с того? Ведь это жену отозвали с отдыха, а не его. У него, впервые за много лет, все складывалось как положено. Никакое ЧП в последний момент не случилось, генерал Орлов не вызвал, не попросил «в последний раз» отложить поездку к морю и заняться очередным запутанным делом. И путевку достали в тот самый санаторий МВД в поселке Солнечная бухта, в котором Гуров мечтал отдохнуть. Причем достали на то самое время, о котором Гуров и Мария мечтали – на начало сентября. В самый бархатный сезон!

Другие мужики, наоборот, радовались бы, что все так сложилось. На юге – и один, без жены! Да что радовались – прыгали бы от счастья! Кругом полно милых девушек и дам, и не одна уже останавливала свой взгляд на высоком, атлетически сложенном полковнике полиции. Но вот так уж Лев Гуров устроен: без жены отдых ему был не мил. А что касается романов на стороне, что курортных, что каких других, он их отродясь не заводил. Да, таким его природа задумала – однолюб, и ничего с этим не поделаешь.

Поколебавшись, Гуров решил провести сегодняшний день на пляже. Натянул плавки, надел купальный халат (голышом по санаторию, как некоторые, он никогда не ходил – считал неприличным), взял полотенце и уже шагнул к двери, как вдруг в нее постучали.

– Нет, если поедем, то сначала не на виллу, – остановил его Гуров, а в морг, мне нужно осмотреть тело убитого. А затем в полицию, поговорить с оперативником, который ведет это дело.

– Тогда это поездка не на десять минут, – ответил Кривулин, – придется ехать в Лазаревское – мы относимся к тамошнему участку. Дознание проводит капитан Синичкин, Алексей Петрович, а следователя зовут Новиков Тарас Григорьевич. Я туда ехать не хочу – зачем? Все, что нужно, я им уже рассказал. Давайте сделаем так. Я вам отдам свою машину вместе с водителем, вы на ней быстро доедете до Лазаревского. Серега у меня ас, ездит так, что ему впору в гонках участвовать. А я вернусь на виллу на такси.

– Что ж, не возражаю, – согласился Гуров.

Они вышли в коридор. Там, подпирая стену, ждал хозяина охранник. Это был человек лет тридцати с жестким, неулыбчивым лицом.

– Вот, Сергей, это полковник Гуров, Лев Иванович, – представил Кривулин охраннику своего спутника. – Отвезешь его в Лазаревское, в полицию, а потом – куда Льву Ивановичу будет нужно. В общем, на сегодняшний день поступаешь в его распоряжение.

Обратная дорога до поселка, а затем и до виллы заняла больше времени: ближе к полудню движение на дорогах усилилось, так что ехать пришлось почти час. Но и теперь за все время поездки водитель не проронил ни слова. Гуров его тоже ни о чем не спрашивал. Конечно, Жилкина – так звали водителя – нужно было допросить, как и других обитателей виллы «Аркадия», однако он не хотел делать этого наспех, да еще сидя за спиной у водителя. «Придет время – и этого голубчика допросим», – решил Лев.

Наконец дома поселка остались позади. Дорога повернула и устремилась в горы, обходя группу неприступных скал, обрывавшихся в море. Но часть этих скал уже не существовала. Поверхность здесь была выровнена и образовывала несколько террас, на которых был высажен парк. Среди зелени виднелись несколько построек. Это и была вилла «Аркадия».

Машина подъехала к воротам и остановилась. Однако сигналить водитель не стал – он просто ждал. Через минуту створки стали медленно расходиться. Они въехали внутрь и вскоре оказались перед домом. Здесь водитель впервые открыл рот:

– Я вам в ближайшее время не нужен?

– Нет, часа два точно не нужны, – ответил Гуров. – Потом, ближе к вечеру, надо будет вернуться в санаторий.

Настя оказалась права: кабинет рядом с кухней был открыт, но пустовал. Видимо, управляющий находился, как выразилась горничная, «на территории». Гуров вышел из дома и огляделся. Справа, возле бассейна, теперь никого не было: длинноногая любительница музыкальных передач Татьяна Осипова, видимо, куда-то ушла. Может, в море нырять, а может, по магазинам. Хотя какие здесь, в поселке, магазины? Впрочем, беседа с любовницей Кривулина не входила в ближайшие планы Гурова. Сейчас ему хотелось поговорить в первую очередь именно с управляющим. Во-первых, он лучше всех должен знать людей, живущих в доме, а во-вторых, он в тот день почему-то задержался и допоздна оставался в усадьбе. Интересно почему? И еще одному человеку сыщик хотел задать такой же вопрос – садовнику Александру Ермолаевичу.

Лев прислушался: не доносится ли из-за кустов стрекот газонокосилки. Нет, там было тихо. Значит, садовник тоже переместился в другое место.

Гуров отправился на поиски.

Обогнул куст с ярко-зелеными листьями и крупными белыми цветами и увидел свежеподстриженный газон. «Наверное, садовник где-то рядом», – решил он и двинулся дальше. Однако за следующим поворотом дорожки ему навстречу шел вовсе не садовник, а человек, с которым он провел, можно сказать, все утро – водитель Сергей Жилкин.

– Хорошо, что ты мне встретился, – сказал Лев. – Поговорить надо. Давай сядем вот здесь. – И указал на изящную скамью, стоявшую под кипарисом.

Весенним мартовским утром, в ту пору, когда по ночам еще потрескивает морозец, а под лучами солнца уже начинают подтаивать сугробы, расплываясь первыми лужами, в Главное управление угрозыска при МВД России не вошел, а скорее вбежал плотный толстячок восточной наружности. Он был в обычном костюме, но с элементами экзотического одеяния, украшенном вышитыми на нем разноцветными, замысловатыми узорами. Задыхаясь от бега, незнакомец торопливо сунул дежурному дипломатический паспорт и на ломаном русском языке сообщил, что «гаспадина бальшая начальника» его уже ждет по очень важному делу. Получив пропуск, он почти бегом зашагал по коридору, едва не столкнувшись с крепышом среднего роста в потертой кожаной куртке. Успев отшагнуть к стене, тот озадаченно проводил визитера удивленным взглядом и, недоуменно хмыкнув, шагнул к двери одного из кабинетов, на котором висела табличка, извещающая: «Ст. оперуполномоченный п-к Гуров Л. И. Оперуполномоченный п-к Крячко С. В.» Войдя в помещение, крепыш со значением взглянул на сидевшего у ноутбука за одним из столов такого же крепыша, только ростом повыше, и, выдержав паузу, с оттенком иронии в голосе сообщил:

– Слышь, Лев, похоже, нам сейчас подкинут «клевую» работенку. Что б мне век не нюхать пива с воблой!

Оторвавшись от ноутбука, тот с некоторым недоверием взглянул в его сторону и с сомнением прищурился:

– Свет наш Стасушка, откуда такие «радостные» новости? Петр, что ль, шепнул?

– Нет, но, думаю, скоро скажет, – направляясь к своему столу, многообещающе хохотнул Станислав. – У него не заржавеет. Просто в сторону его кабинета как угорелый промчался некий «товарисч» из, скорее всего, дальнего зарубежья. Судя по лицу – откуда-то из Центральной или Южной Азии. Пер, блин, как танк на мины – чуть меня не сбил с ног, еле успел отскочить. Надо понимать, приключилось что-то очень серьезное. А такие дела обычно кому наваливают? Кому-то из нас, если не обоим сразу.

В главк Гуров и Крячко вернулись уже после обеда, уставшие, но довольные. Особенно благодушествовал Станислав при воспоминании об обеде, которым их угостили в посольстве. Его необычайно впечатлило мясное блюдо из дикой козы, рыба, приготовленная по особому буттулальскому способу, и малоалкогольный напиток из горного винограда. Поднимаясь по ступенькам к входу в главк, Крячко не мог не причмокнуть:

– А женщины-то у них красивые. Вон, какая симпатяшка обслуживала нас в столовой. Если та княжна… Как ее? Лак-Мин… Вот, если она была наподобие, то понятное дело, отчего поручик Серебрянцев ею так увлекся.

– Ну, наконе-е-ц-то… – иронично рассмеялся Гуров. – А я-то все думаю – что ж это наш великий женолюб Стас никак не оседлает своего любимого конька? Что ж ничего не скажет о замеченных им в посольстве молодых сотрудницах? Но, к счастью, мир не перевернулся – он остался верен себе. Оседлал-таки любимую тему, отметил-таки стать хорошенькой буттулалочки…

– А ну тебя! – недовольно наморщив нос, отмахнулся Станислав. – Сухарь и зазнайка-всезнайка. Съел?

– А на обиженных воду возят, – смеясь, парировал Лев.

Прибыв в посольство уже второй раз за этот день, Крячко в холле служебного первого этажа встретился с Роно Заратто. Лишь взглянув на него, женщина покачала головой и улыбнулась:

– О, наш повар решил отличиться и угостил вас своей особой приправой с лунной травой.

Услышав странное название, Станислав поинтересовался:

– А это что за штука – лунная трава? Она вообще для чего?

– Лунная трава зовется так потому, что ее цветок напоминает полную луну, – пояснила Роно Заратто. – Она растет высоко в горах, всего в одном месте. А для чего она – вы, наверное, уже и сами должны были бы догадаться. Я так думаю, реакция женщин на ваше появление наверняка это подсказала.

Попрощавшись с хозяевами дома и гостями, в сопровождении очевидца Крячко на своем «Мерседесе» отправился на улицу Терновую. И в самом деле, его спутник очень быстро нашел тот дом и даже подъезд, куда направлялся советник посольства. Поблагодарив за помощь, Стас расстался со своим спутником и направился к подъезду. Он собирался связаться через домофон с кем-то из жильцов, чтобы его впустили внутрь, но в этот момент дверь открылась, и на крыльцо вышел молодой мужчина с военной выправкой.

– Добрый день, я из уголовного розыска, – показав удостоверение, обратился к нему Крячко. – А вы здесь ни разу не замечали мужчину восточной наружности, лет сорока пяти, примерно моего роста?

Порывшись в кармане, он достал фотографию Кашпутту, которую им со Львом дали еще во время их первого визита в посольство Буттулала. Подумав, тот подтвердил, что какого-то типа, внешне вроде бы похожего, у своего подъезда он видел, но к кому тот приходил – точно не знает. По просьбе Стаса, его собеседник назвал номера квартир, которые проверять смысла не было, по причине отсутствия в них жильцов.

– На первом этаже тоже можете никому не звонить – там моя квартира, и я точно знаю, что ни к кому из моих соседей тот индус не приходил, – пояснил мужчина.

Войдя в подъезд и поднявшись на второй этаж, Крячко позвонил в дверь слева. Минуты через две она приоткрылась, и из-за нее выглянула старенькая бабуля. Посмотрев на фотографию, она сказала, что похожих людей в подъезде не замечала. Следующую дверь не открыли, и Стасу пришлось показывать снимок через глазок. Здесь тоже изображенного на нем человека никто не видел.

Орлов сидел, устало ссутулившись, и в ответ на приветствие приятелей лишь мотнул головой.

– Как-то так получилось, что сегодня с утра мы не виделись, – заговорил он, протирая глаза и морщась. – Что там у вас? Рассказывайте…

Пригладив волосы на голове и покосившись в сторону Стаса, Лев буднично сообщил:

– Ну, а что у нас? Основным подозреваемым продолжает оставаться бывший сотрудник посольства Буттулала, некий Кашпутту. Ждем его полное досье и родословную, поскольку есть подозрение, что он имеет отношение к правящей династии и на основании этого затевает династический правительственный переворот, для чего и похитил главный национальный символ.

– А насчет подготовки переворота – это ваши предположения или есть реальные факты? – изучающе прищурился Орлов.