A Drowning Incident by Cormac McCarthy

Когда хлопнула передняя дверь, он забежал за угол, чтобы скрыться из виду, и бросился за дровяной сарай, прячась от окон дома. Девочка пока уснула. А он далеко не уйдет. Замерев под белой акацией, осмотрелся. Под крышей сарая туда-сюда сновали осы. Пройдя через ворота в огромной неухоженной изгороди за сараем, перешел через дворик к старому флигелю. Осторожно раскрыл прогнившую дверь; доски были кривыми, мягкими и с бледно-зелеными бархатными пятнами. А одна из досок отстала от задней стены и внутрь проникал тонкий луч света. На полу еще лежала старая куртка, которую он принес для Сьюзи, проследив за ней в тот первый день, когда она вновь похудела, завиляла хвостом, а ее сосцы больше не тащились по земле. На куртке виднелись штришки белой шерсти, от нее исходил слабый запах кислого молока, оставшийся после щенков. Сами щенки уже ушли на прошлой неделе в новый дом. Он вошел внутрь и всмотрелся в дырку в полу, и когда глаза привыкли к темноте, разглядел два красных треугольника, соприкасавшихся вершинами. У его каблука в плесени сидел сверчок, чертивший усиками в воздухе полукруги. Он его увидел и протянул руку, но тот скакнул, ударился о стул и опять упал на пол. Мальчик быстро на него наступил, а потом поднял с пола. У сверчка еще подергивалась ножка; из него вытекала вязкая белая жижица. Он бросил трупик в дырку и наклонился посмотреть. Было видно, как кузнечик покачивается на тонкой паутине. К нему на нити сползла черная вдова, а добравшись, начала плести передними лапками над сверчком, будто исполняя погребальный обряд. Скоро его ножка перестала дергаться. Мальчик наклонился пониже и уронил с языка большую каплю слюны; та проползла мимо нитей паутины, меняя цвет с белого до серого, и растворилась в темноте. Паук замер. Мальчик прицелился получше и второй плевок попал в паутину, портя строгий рисунок. Паук бросил свою жертву и скрылся в темных закоулках затхлой дыры, прячась от тонкой нитки слюны, повисшей скользкими петлями на паутине.

Тогда он вышел, осторожно прикрыл прогнившую дверь. Солнце спускалось в крону дубов за дальней стороной дома. В листьях мелькали синие сойки. Мальчик немного постоял, потом пошел по тропинке в угол двора. Перелез через дырку в живой изгороди из жимолости, двинулся в лес. Скоро добрался до старой фургонной дороги, тихой и пестрой от утреннего света, проникавшего сквозь листья истекающих смолой деревьев. Он направился вниз по дороге, загребая ногами листья и переворачивая их влажной стороной. Один раз приостановился, сорвал заячьего табака (

сушеница туполистная),

засунул в рот и двинулся дальше, поплевывая и широко размахивая руками.

Дорога петляла и заворачивала по склону холма, пока не вышла на опушку, где немного шла прямо и затем терялась в шумящем от ветра поле, на котором вытянулась стена ив и тополей, обозначающих русло ручья. Бредя по колено в траве или пробираясь в редких зарослях ежевики, мальчик еще чувствовал под ногами колею, Затем минул стену раскидистых ив, засиявших при его приближении желтым и золотым от солнца. Тихое журчание ручья слышалось уже давно, еще до того, как он вышел из-под веток к мосту, до того, как увидел сквозь зеленые кружева воду, на шероховатой поверхности которой солнце танцевало серебряными пчелами.