Абульнаджм МАНУЧЕХРИ

Стихи

Перевод И. Гуровой "Обитатель шатра, время вьючить шатер..." "Твоя золотая душа..."

* * *

Обитатель шатра, время вьючить шатер - Ведь глава каравана скатал свой ковер, Загремел барабан, и верблюды встают, И погонщики гасят ненужный костер. Близко время молитвы, и солнце с луной На одной высоте замечает мой взор. Но восходит луна, солнце клонится вниз, За грядой вавилонских скрывается гор. И расходятся чаши весов золотых, Разрешается света и сумрака спор. Я не знал, о моя серебристая ель, Что так скоро померкнет небесный простор. Солнце путь не прервет в голубой высоте, Но нежданно прервать мы должны разговор. О красавица, движется время-хитрец, Всем влюбленным желаниям наперекор, И рожденная ныне разлуки тоска Зрела в чреве судьбы с незапамятных пор. Увидала любимая горе мое, И ресницы надели жемчужный убор, И ко мне подошла, припадая к земле, Словно к раненой птице я руки простер. Обвились ее руки вкруг шеи моей, И со щек ее нежных я слезы отер. Мне сказала: "О злой угнетатель, клянусь, Ты как недруг в жестоких решениях скор! Верю я, что придут караваны назад, Но вернешься ли ты, сердце выкравший вор? Ты во всем заслужил от меня похвалу, Но в любви заслужил ты лишь горький укор!" * * * Твоя золотая душа дрожит над твоей головой [Речь идет о свече], Душою питаем мы плоть, ты плоть поглощаешь душой, И с каждым мгновеньем на часть твоя уменьшается плоть, Как будто бы тело душа все время сливает с собой. Коль ты не звезда, то зачем лишь ночью являешься ты? А если не любишь, зачем роняешь слезу за слезой? Хоть ты - золотая звезда, из воска твои небеса, Хоть бьешься в тенётах любви, подсвечник - возлюбленный твой. Твое одеянье - в тебе, но всех одевает оно. Покровы скрывают тела, но ты остаешься нагой. Когда умираешь, скорбя, тебя оживляет огонь, И голову рубят тебе, чтоб ты не угасла больной. Ты - идол, ты - идола жрец, влюбленные - он и она. Смеешься и слезы ты льешь. О, в чем твоя тайна, открой! Безглазая, слезы ты льешь, смеешься, лишенная рта, Весной не всегда ты цветешь и вянешь не только зимой. Со мною ты сходна во всем, во всем я подобен тебе. Враги мы с тобою себе, веселье мы любим с тобой. Мы оба сжигаем себя, чтоб счастливы были друзья, Себе мы приносим печаль, а им мы приносим покой. Мы оба в слезах и желты, мы оба одни и горим, Мы оба сгораем дотла, измучены общей бедой. И скрытое в сердце моем блестит на твоей голове, И блеск на твоей голове горит в моем сердце звездой. И слезы мои, как листва, что осенью сбросил жасмин, Как золото, слезы твои струятся на круг золотой. Ты знаешь все тайны мои, подруга бессонных ночей, И в горести, общей для нас, я - твой утешитель, ты - мой. Лицо твое - как шамбалид, расцветший на ранней заре, Лицо мое - как шамбалид, увядший вечерней порой. В обычае - спать по ночам, но так я тебя полюбил, Что ночь провожу я без сна и в сон погружаюсь с зарей. За то, что с тобой разлучен, на солнце я гневаюсь днем, Соблазнам сдаюсь по ночам, - ты этому также виной. Друзей я своих испытал, и знатных и самых простых: Не верен из них ни один и полон коварства любой. При свете дрожащем твоем тебе я читаю диван, С любовью читаю, пока рассвет не придет голубой. Его начертала рука затмившего всех Унсури, Чье сердце и вера тверды и славны своей чистотой. Стихи и природа его в своем совершенстве просты, Природа его и стихи приятной полны красотой. Слова, что роняет мудрец, нам райские блага дарят, И "клад, что ветра принесли" за них был бы низкой ценой. Читаешь касыды его - и сладостью полнится рот, А бейты его - как жасмин, весенней одетый листвой.