Темнота – чёрная, как негр, который трудиться в угольной шахте без света. Тьма была повсюду, она укрывал меня заботливым непрозрачным коконом. Тьма схватила меня своими когтистыми лапами и держала. Держала крепко и хватко, как держит голодный хищник свою жертву.

Я лежал на чем-то твердом и не мог пошевелиться. Даже пальцем двинуть не мог, неведомые путы сковывали каждую часть моего тела. При этом оставался в здравом уме и в твердой памяти. Ух, ты, прямо как в первых строках завещания. А, что самое время писать завещание. Хотя, нет, завещание написано давно, еще лет пять назад. Завещал все, что у меня было или будет своей жене и дочкам. Так, что можно обойтись и без завещания. И, что делать? Лежать и ждать, когда в гости придет сморщенная горбатая старуха с косой в руках? Нет… надо двигаться! Умереть я всегда успею.

Первое, что сделал, это начал дышать. Дыхание – есть жизнь! Глубокие вдохи и медленные, растянутые выдохи. Дышать! Дышать! Если больше ничего нельзя сделать, кроме как дышать, значит, будем работать легкими! Глубоко вдохнув, потом, выпустил весь воздух, протяжно «хекнув», резко сократил мышцы пресса, пытаясь поднять сове тело. Мышцы живота заныли, в голове резко потемнело и я вместо того, чтобы подняться, завалился на бок и … провалился в пропасть. Удар! Сильный удар, который вышиб жизнь из моего израненного и поломанного тела.

Жизнь вернулась ко мне быстро – рывком… бац!.. и я открыл глаза. Тьма отступила, её место заняло серое марево. Тусклый свет падал сверху, из-под потолка, чуть наискосок. Света было мало, очень мало, но он был… и это самое главное, что для меня сейчас существовало в жизни! Свет! Свет, который давал возможность хоть, что-то видеть! Тяжело выдохнув, я перевернулся на бок и, ухватившись рукой за какую-то деревяшку, поднялся. Вначале я встал на колени, а потом уже и поднялся на ноги.

Свет проникал через небольшое окошко, квадратной формы. Маленькое такое окошко, сорок на сорок сантиметров. И где это я? Ага! Я в подвале. Точно – подвал. Подвал многоквартирного дома. Стандартная пятиэтажка, постройки начала семидесятых годов прошлого столетия. Я тоже, когда-то в такой хрущевке жил.

Танковая колонна приближалась со стороны Феодосии по трассе Феодосия – Керчь. Засаду мы устроили при въезде в город, место было очень удачное – с севера, над дорогой возвышалась гряда холмов. Склон был густо усеян дачами. Маленькие, средние и довольно крупные домики. Заборы, плетении, сетки. Емкости для воды – баки, цистерны и бочки. А уж деревьев, кустарников и зарослей всякой разной растительности было столько, что можно спрятать целую дивизию, не то, что каких-то там полсотни бойцов.

Серая лента дороги прыгала вниз, спускаясь по длинному, затяжному спуску, а потом так же поднималась вверх – долго и размеренно. Место, просто идеально е для засады – вначале спуск, на котором машины противника подставляются под огонь, а потом затяжной подъем, который не дает транспорту хорошо разогнаться. А самое пикантное, что при въезде в город, на самых высоких точках дороги, располагались заправочные станции. Удобно, да?

Времени для тщательной подготовки засады не было, о подходящей колонне противника, мы узнали за час до того, как бронетехника подъедет к первой АЗС. Поэтому все делали в спешке. Отряд был разделен на четыре части. Первая часть – тридцать бойцов, разместились на гребне и склоне холмов. Старшим в группе был – Дед. Вторая часть – три бойца, на броне «бардака» выдвинулись вперед по трассе, навстречу приближающимся танкам. Возглавлял эту троицу – Испанец. Он единственный, кто обладал навыками актерского мастерства – именно это качество было необходимо для того, чтобы заманить противника в ловушку. Третья часть – двадцать бойцов, разместилась с южной стороны дороги среди построек бывшей авторемонтной станции. По моим прикидкам, именно в эту сторону будут отходить машины противника, когда попадут под плотный огонь. Старшим в группе был – Горох. Ну и четвертая, последняя группа – четыре бойца, разместившись на втором БРДМ, изображали из себя кордон на въезде в город. Старшим в группе был – Енот.

Взрывчатку, которая была в наличии, разложили вдоль дороги, на каждую связку тротиловых шашек, уложили сверху ящик с железным хламом. Плохо только, что взрыватели в шашках были – зажигательные. Поэтому пришлось еще и каждую закладку обильно полить зажигательной смесью. А снайперской паре, которая разместилась на склоне, выдали патроны с зажигательными пулями. Ну, вот и вся диспозиция! Особого плана засады не было – да, и какие, на хрен планы, когда прозвучат первые выстрелы все планы, полетят к чертям собачим! Правда, была еще одна группа – шесть бойцов, под предводительством Фашиста. У этой группы была своя задача. Специфическая. Только такой бесшабашный отморозок, как Фашист, мог согласиться, а самое главное выполнить поставленную задачу.

Связь у меня была со всеми командирами групп. Теперь главное, сохранить связь, а то нет ничего хуже, как потерять руководство во время боя. Сам я разместился на самом верху склона – отсюда мне было видно все поле боя.

Вы, наверное, хотите узнать, с чего это вдруг в Керчи идут уличные бои? Как будто это не мирный Крым, а жаркие пригороды Дамаска или Багдада. Честно говоря, я и сам бы хотел это понять. Нет, в общих чертах, я в этом «беспределе» уже разобрался, но, вот КТО на самом деле за всем этим стоит, и какую итоговую ЦЕЛЬ преследуют… вот, это для меня загадка. Пока, загадка. Но ничего, я узнаю, кто у нас такой умный. Узнаю….найду….и убью. Самого главное злодея, мне понятное дело не достать, по этому поводу особых эмоций, я не питаю, но менеджеров «среднего звена» найти можно. Найти и посмотреть какого цвета их кишки!

Еще пару недель назад, я жил себе обычной жизнью мелкого предпринимателя. Эдакая пиранья бизнеса. Хотя нет, не пиранья, а скорее всего рыба-прилипала. Я «наводил мосты», крутил сделки, «мутил» темы и занимался прочими «движениями» которые приносили деньги, машины, квартиры, поездки заграницу и… прочие атрибуты успешной жизни.

Примерно семь дней назад, мне позвонил Вовка Серов и с дрожью в голосе сообщил, что его старший брат Василий ранен, и не просто ранен, а получил две пули калибра 5.45мм. Вот с этого все и началось. Оказалось, что братья Серовы поддавшись на уговоры импортного эмиссара, и влезли в одну очень не хорошую историю. Эти два патриота-отморозка уговорили еще четверых таких же «экстремистов» и вшестером планировали противостоять силовому захвату власти в Крыму. В течение двух месяцев, шесть парней, под руководством таинственного разведчика Севы тренировались несколько раз в неделю. Тренировались в ускоренном режиме с применением огнестрельного автоматического оружия. Вот на одной из таких тренировок старший Серов и получил две дырке в шкуре. Вот, такая вот залепуха!

Когда мы изловили эту тварь Сеню и допросили его, оказалось, что все намного хуже, чем можно было предположить в самом начале. Речь шла не о каком-нибудь рядовом теракте или провокации, а о самой настоящей гражданской войне, в которой Керчи отводилась незавидная роль – стать агнцем на заклании.

Подтверждение всему этому можно было найти в открытых источниках через СМИ и интернет, надо было всего лишь приложить малую толику упорства и логики.

Сколько я продрых, не знаю, но когда проснулся, на улице уже царила ночь, освещаемая лишь зарницами пожаров, да вспышками взрывов. Проснулся, от тихого шелеста, что-то шуршало совсем рядом, буквально в нескольких метрах от меня. Боясь спугнуть, того, кто рядом шебаршится, я, не делая резких движений, плавно переместился к окошку, даже не ступал ногами, а «перетек» к стене, прижавшись к ней, и обращаясь вслух, как тот мультяшных герой – БольшоеУххо. Снаружи дома, возле самого окошка, лежала девушка и тихо молилась. Совсем тихо, еле слышно, её присутствие выдавало лишь тяжелое, сбившееся дыхание, которое мешало произносить слова молитвы.

– Господи… у… елай, так… обы они … еня не … аметили, – еле слышно, прошептал, тонкий девичий голос за стеной.

Из отрывков слов, понял, что девушка от кого-то прячется. А уже через секунду, увидел, кто её преследовал. По стене дома «мазнул» широкий луч мощного фонаря и раздались громкие радостные возгласы – девушку, сжавшуюся в комок, под стеной дома, заметили.

– Вон, вон она, – закричал мужской голос. – Что, красавица, думала, что спряталась? Врешь, от нас не уйдешь.

– Красавыца, зачэм бэжишь от такой красывый джыгыт?! – совсем рядом, с окошком, раздался густой бас, с ярко-выраженным кавказским акцентом. – Мы тэбя любыть будем… долго любыт… тэбэ понравыться… если не умрешь. Ха-ха-ха!

Очнулся в полной темноте. Ну, это, вроде как, уже входит в привычку. Глаза открыл, а там темень, как в …, ну, в общем, темно. Повертев головой в разные стороны, увидел с левой, от себя стороны, свет. Тусклый такой, как будто на ветру трепещется огонек церковной свечи. Еле-еле.

Пошел на свет. Удивительно, но вокруг меня был абсолютный мрак, что под ногами, была не видно, судя по ощущениям – хорошо утоптанная земля. Главное, не зацепиться и не упасть, а то даже не видно, куда падать. Ну, еще, не дай бог, свеча погаснет, тогда, хрен его знает куда идти. Шел и шел, ритмично переступая ноги и не понимая, что происходит вокруг. Я, отчетливо помнил, что уснул на детских матрасах, перебрав с вином, со мной еще девушка была. Ну, и куда все это делось? Должно, же быть логическое объяснение окружающей меня темноте. А, может, я еще сплю? А? Хотя, нет, где-то я читал, что во сне, люди никогда не понимают, что это сон, соответственно, если, я сейчас думаю, что сплю, значит, это не сон. Бред! Зря, вчера столько вина выпил, с него все время такое похмелье, что лучше и не пить. То ли дело коньяк, вот уж действительно напиток аристократов – сколько бы, не выпил, никогда похмелья не будет.

Размышляя, о недостатках и достоинствах разных спиртных напитков, приблизился к странному язычку пламени, который тускло трепетал в темноте. Оказалось, что это вовсе никакой и не свет от свечки, а тусклая лампочка «сороковка».

Лампочка висела под сводом небольшого навеса, который накрывал собой стол. Вокруг горящей лампочки вилось такое множество всякой летающей «мелочи», что и без того тусклый свет, казался еще слабее.

Подойдя к столу, только сейчас заметил, что за ним сидят люди. Знакомые мне люди. Всего их было четверо:

Самое скучное занятие – это выздоравливать, когда твой разум уже готов покинуть ненавистные стены медицинского учреждения, а тело все еще продолжают терзать уколами, капельницами… и прочими изуверствами, от тоски и желания убежать, хоть через окно, хочется выть и лезть на стену. Ладно бы еще было, хоть какие-то развлечения в виде пышногрудых медсестер, которые не носят нижнего белья и ходят при этом в облегающих, коротких халатах, ну или хотя бы бесплатный интернет… так, нет же! Вместо медсестер – были братья Патрахов. Гена Патрохов, уже отошел от своих ранений: осколок стекла рассек ему мышцы руки, и длинный ржавый штырь, пробил плечо.

Вот уже три дня, как я поднялся с постели и начал медленно ходить по комнате, меряя шагами её длину и ширину. Длинна – восемь шагов, ширина – шесть. Окон нет, потому что, комната – это на самом деле подвал частного дома. Из развлечений, только старые газеты, ноутбук и несколько DVD дисков, с советскими комедиями. Электричество поступает от генератора, громко работающего на улице. В связи с полной конспирацией, генератор работает только вечером, поэтому, за ноутбуком я работаю вечером и ночью, пока не сядет аккумулятор. Просто так сидеть, мне скучно, поэтому, я «допрашиваю» всех, кто заходит меня проведывать. Всю полученную информацию заношу в ноутбук, а потом анализирую. Очень плохо, что мне нельзя выходить наружу, сидеть на голодной информационном «пайке» очень тяжело – не могу нормально работать, никак не получается выстроить хоть какую-то схему, приведя в действие, которому, можно было бы спасти город. Вот, пройтись бы городу, расспросить пару – тройку старых знакомых и давнишних приятелей… того же Карабаса, к примеру… и сразу, стало бы все понятно: кто, зачем и почему? А, так, сидишь в этом подвале, как узник совести и не можешь ответить на два вечных вопроса: кто виноват? И как с этим бороться?

А, я ведь, совсем забыл сказать, что меня убили. Да, да. Расстреляли злобные басурмане, в той самой посадке. Один из этих злодеев сбежал и все видел своими глазами, ну и

Думаете, дело в том, что я преждевременно вскрыл заговор исламистов и поднял народ на борьбу? Как бы, не так. Наше восстание, наоборот, развязало врагу руки, теперь Керчь – символ сепаратизма… и это, вроде, как мы уже злодеи и негодяи, которые нарушают конституционные устои государства. А, вы, наверное, тогда решили, что враг по достоинству оценил, мою роль в освобождении заложников? И снова не угадали. Освобождение заложников, враг смог подать таким образом, что со стороны выглядело, как будто, злобные и жестокие сепаратисты прорвались в ночной город и устроили резню в лагерях беженцев, убивая при этом ни в чем не повинных женщин и детей. Витя Патрохов, вчера принес флешку, где был записан ролик из «ю-туба», на котором, четко было видно, как пули косят людей, мирно сидящих на земле, при этом охрана, пытается стоически защитить беженцев, чуть ли не закрывая их своими телами. Очень хорошо смонтированное видео, а может и правда, так было… когда, в темноте, лупишь из автомата по басмачам, то не сильно разбираешься, в кого еще попадают твои пули. Так, вот, что-то отвлекся я… Оказывается, что награду за мою голову назначили после того, как, кто-то устроил нападение, на муллу, который приехал в Керчь. Мулла был не простой, а чуть ли, не духовный лидер, всех мусульман Крыма. В тот самый момент, когда я лежал в бессознательном состоянии, в темном подвале пятиэтажного дома… я же атаковал колонну из трех легковых машин, и убил, всех кто в них был, да не просто убил, а еще перед этим зверски мучил – вырезал на телах букву «А», заключенную в круг – символ «Анархии». Вот, такой вот, я суперчеловек, который может раздваиваться – одновременно дрыхнуть в подвале, и в этот же самый момент в одиночку перестрелять двенадцать хорошо обученных и подготовленных охранников, которые сопровождали духовное лицо… перевозившее деньги для помощи воинам Аллаха, которые отдают свои жизни в борьбе с неверными, заполонившими их родной Крым. Ага, вы не ослышались – деньги! Мулла, был не просто так, он, оказывается местный духовный лидер и представитель заграничного капитала, который и оплачивает всю эту «веселуху». А знаете, сколько было бабла, в том самом кортеже, который я, так славно разграбил? Не знаете? Ну, угадайте? Нет. Не угадали! Там было два миллиона долларов! Два «ляма зелени»! Не плохо, да?! И ведь, не выбежишь на улицу, хватая каждого встречного за рукав, доказывая, что ты не верблюд и не трогал никакого муллу с его миллионами.

Вот и получается, что меня теперь все ищут… ну, теперь-то понятно, что не ищут, я же вроде как умер, но раньше искали все, кто только мог: и наши и не наши. Все только и мечтали, чтобы заполучить мою бедовую головушку, чтобы выяснить: где деньги? и какого, лешего, я убил несчастного муллу?

Проснулся часов в девять, удалось выспаться и чувствовал, я себя, вполне отдохнувшим. Только голова слегка болела – давило в висках и ныло в затылке, а вот раны уже затянулись, и лишь слегка чесалась кожа под повязками.

Завтрак бы готов, Дед проснулся раньше всех и приготовил омлет с жаренной колбасой. С провизией, в нашем маленьком отряде было все очень хорошо – напротив дома располагался продуктовый магазин, и как только в городе начались взрывы, стрельба и паника, то парни, не растерялись… и разграбили его, вынеся все, что было внутри.

В подвале, я решил больше не прятаться. Толку от этого все равно никакого, если с каждой минутой, все больше людей знает, что я живой. В большой комнате, за столом собрались: я, Ветров, Испанец, Дед, братья Патроховы и Степан Кожанов – атаман керченских казаков. Все остальные уехали добывать нужное для Грача оборудование.

– Испанец, хорошо бухать! – ударив по столу кулаком, приказал я, видя, что неутомимый коллекционер оружия, вытащил из кожаного саквояжа бутылку спиртного. – Нам еще целый день работать, как неграм на плантациях.

Испанец, сделал вид, что жутко обиделся, но бутылку спрятал, обратно в саквояж, при этом из него донесся такой мелодичный перезвон стекла, что окружающим стало понятно: запас алкоголя неиссякаем!

Вернувшись на базу, мы перегруппировались. Всего в нашем отряде сейчас насчитывалось двадцать шесть бойцов. Из них почти все, за исключением четверых подростков, были опытные и взрослые дядьки, прошедшие армию, а некоторые, как братья Патроховы и Дед, еще и войны.

Первым делом, пока Захаров и Федус допрашивали двух «языков», разобрали оружие и боеприпасы. Я хоть и чувствовал себя неважно, но упускать такой шанс пополнить свой личный арсенал не мог… да и сколько там было того арсенала, после моих приключений? «Гоша», со скудным боезапасом и «Клин».

Пользуясь своими командирскими привилегиями, я отложил себе: АКС-74 с подствольным гранатометом, АКС-74У, двенадцать тридцати зарядных магазинов и шесть сорока пяти зарядных рожка, от ручного пулемета Калашникова, пистолет бесшумный Макарова и четыре магазина к нему. Из боеприпасов взял: цинк стандартной «пятерки», три пачки бронебойных патронов и пять пачек трассеров, к пистолету Макарова и «Клину», взял триста девятимиллиметровых патронов, цинк ВОГов к подствольнику, десять гранат Ф-1 и десять РГД-5. Еще взял легкий бронник «двойку» и отличного вида нож, больше похожий на мечту живодера – тут тебе и остро заточенное лезвие и зубья пилы, и даже, ножны, которые превращают нож в кусачки… короче, все, как и на штык-ноже от Калаша, но сделано намного аккуратней и качественней.

Хорошо, что в свое время, я запасся, различными вариациями, карманов и подсумков для модульной разгрузки, сейчас, как раз наступило то время, когда можно проявить фантазию и сформировать разгрузочную систему таким образом, чтобы все было под рукой и одновременно не мешало. На все эти телодвижения – подгонка формы и снаряжения, ушел почти час. Время близилось к утру, еще час и наступит рассвет.

– Ну, что. Разрешите доложить, – устало заявил Гриша, выходя на середину импровизированного актового зала. Двадцать человек собрались в большой комнате, которая когда-то была цехом по производству полуфабрикатов, а в последнее время очередная секта использовала её для своих сборов. В комнате стояли штук сорок стульев и присутствовала невысокая, самодельная сцена. – Допрос показал, что в городе, на данный момент действует шесть групп. Точно известно местонахождение двух таких групп. Где находятся остальные не известно, пленные знали только районы их ответственности, а места баз и лежек не установлено. Зато известно, что в случае опасности, группы должны были прийти на выручку друг другу, так, что у нас есть хороший шанс устроить ловушку, для неизвестных нам отрядов. И еще: та группа, которую мы прижали на берегу, была группой обеспечения, по большому счету, они всего лишь охраняли склад и «шерстили» беженцев, а вот остальные отряды, уже состоят сплошь из боевиков, так, что делайте выводы. Предполагаемая численность групп от трех до десяти человек.

Раньше, в той, старой жизни, когда я еще был успешным предпринимателем, у меня было множество, собственнопридуманных правил. Одно из таких правил: если всю ночь бодрствовал, то никогда не ложись спать поутру. Во-первых, толком не выспишься, а во-вторых, весь день пойдет коту под хвост. Да-а! Были времена, и чего, я дурак, в Россию к жене и детям не свинтил? Сидел бы сейчас на веранде дома, пил бы чай с вареньем, ходил бы с тестем на рыбалку, благо речка протекает всего в ста метрах, от огорода. Так, нет же, войны захотелось… острых ощущений. Экстремал, фуев!

Я так и не понял, сколько проспал, по ощущениям всего пару минут, казалось, только сейчас закрыл глаза и вот уже над самым ухом, кто-то назойливо бурчит, мешая спать.

– А почему у тебя такое странное прозвище – Енот? – раздался над самым ухом, едва знакомый девичий голос.

– Боевое прозвище – это такая штука, как орден, её заслужить надо, – гордо ответил Жека Творгин, по прозвищу Енот. – Не знаю, ребята так окрестили. Говорят, что Енот, хоть и маленький зверек, но очень хитрый и опасный, его даже медведи боятся.

– Енот, если ты сейчас не прекратишь бубнеть, то я расскажу, почему тебя назвали Енотом, и как тебя называли до этого, – не открывая глаз, тихо сказал я.

– А, я тебе говорю, что надо присоединятся к России, – заплетающемся языком, в очередной раз повторил Карабас. – Россия – это ого-го! Это сила! Ты видал, сколько оружия нам дали? Да, мы теперь этих татар пинками до самой Евпатории погоним! А, как казачки приедут, так вообще, раз – и все! Шашки наголо и вперед, в атаку!

– Ага, щас! С шашками против танков, много они навоюют? – не менее пьяным голосом ответил ему Испанец. – А, те их из пулеметов: та-та-та – и хана твоим казачкам!

– Не, ну, про шашки, это я так… образно… ик, – Сволин попытался встать из-за стола, чтобы изобразить вилкой зажатой в руке, лихой кавалерийский взмах сабли, но у него ничего не получилось, и он сполз под стол. – У казаков сейчас все есть: и танки, и броне… бронетран….бронетранспортеры, вот! Все, есть! Понимаешь! Зря, Леха, так с ними! Мужики, ведь от чистого сердца. Искренне хотели помочь, а он им: иди на фуй, мы сами с усами! Нельзя так, не по пацански это!

Я лежал на диване и изображал из себя мертвецки пьяного человека. А как по другому, если эти два бугая и чемпиона по прикладному пьянству, пьют в три раза больше, чем нормальный человек. Пьянка затянулась уже на три часа, ограничение, в виде пива должно было снято и в ход пошла водка. А таблетки блокирующие действие алкоголя имели временное ограничение, поэтому во избежание последствий, я сошел с дистанции практически сразу – как только на столе появилась первая бутылка водки. Издав тихий пьяный стон, переходящий в храп, сполз на диван и притворился пьяным в хлам. Испанец и Карабас, понимающе переглянулись, охарактеризовав меня, как: дрыща и слабака… и продолжили свое соревнование по перепиванию друг друга.

– Ты на Леху не гони, он правильный пацан, знаешь сколько раз он своей жизнью рисковал?! Да, он стольких людей спас, что… что, – Испанец не смог подобрать нужной количественной величины, – в общем, до фига он народу спас.