Габриэль Марсель широко известен в России как философ-экзистенциалист, предтеча Ж. П. Сартра, современник М. Хайдеггера. Между тем Марсель — выдающийся драматург. Его пьесы переведены на многие языки, ставились, помимо Франции, в ФРГ, Италии, Канаде и других странах.
В настоящем сборнике впервые на русском языке публикуются избранные произведения из драматургического наследия Марселя. Пьесы, представленные здесь, написаны в годы первой мировой войны и непосредственно после ее окончания. Вовлеченность в гущу трагических событий характерна для всего творчества Марселя. В основе драматургии Марселя — напряженное развитие человеческих взаимоотношений. В ней впервые, задолго до экзистенциалистской «волны» сороковых-пятидесятых годов, блестяще демонстрируется та точность и бескомпромиссность психологического анализа, которая позже стала считаться неотъемлемой чертой экзистенциалистского театра.
Для широкого круга читателей, интересующихся историей мировой культуры.
ЧЕЛОВЕК ПРАВЕДНЫЙ
(Un homme de Dieu)
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Гостиная в доме Лемуанов. Холодная, безликая обстановка. На стене — «параболы» Бюрнана и репродукция Сикстинской мадонны. В глубине комнаты стоят Осмонда и Мегаль. Мегаль в плаще.
Мегаль.
Извините меня, мадемуазель. Я вижу, вы только что из-за стола. Я ведь велел служанке не беспокоить вас.
Осмонда.
Никакого беспокойства. Садитесь, прошу вас. По воскресеньям мы завтракаем поздно; кто-то всегда хочет поговорить с отцом по выходе из церкви. К тому же, мы уже позавтракали.
Мегаль.
Если я правильно понял, вы были так любезны, что предложили пройтись с детьми после обеда. Я хотел удостовериться, что это вам действительно не в тягость…
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Вечер того же дня. Рабочий кабинет Клода. Узкая, вытянутая в длину комната с высокими книжными шкафами, полки которых доверху заставлены сброшюрованными изданиями ин-октаво; посреди комнаты — рабочий стол, заваленный бумагами, на нем — керосиновая лампа. Восемь часов. Клод погружен в чтение. Стучат.
Клод.
Да?..
Осмонда
(за сценой).
Это я, папа.
Клод.
Входи, девочка.
(Осмонда входит в боковую дверь.)
Ну, что там у тебя такое?
(Помолчав.)
Однако не кажется ли тебе, что это не слишком хорошо по отношению к маме — хотеть поговорить со мною одним?
(Движение Осмонды.)
А если я попрошу ее прийти тоже?
Осмонда.
Тогда я уйду.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Та же декорация. Франсис, сидя за столом, выписывает рецепт. Клод — в кресле, он погружен в глубокое раздумье.
Франсис.
В общем, это нервное переутомление; стоит попринимать укрепляющее.
Клод.
Успокой маму; правда, я не понимаю, как можно так переживать из-за подобной ерунды.
Франсис.
Видишь ли, все дело в болезни, унесшей отца. Но тут ничего похожего.
(Встает.)
Вот. Два раза в день по ложке перед основной едой. А теперь, милый, мне пора бежать.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же декорации, что в первом действии.
Осмонда читает. Время от времени она бросает взгляд на мать; та сидит, в уличной одежде, растерянная.
Осмонда.
Ты опять уходишь?
Эдме.
Нет.
