6 июня текущего года

На дверной ручке номера висела табличка «Не беспокоить!» На стук никто не отозвался. О встрече они договорились месяц назад. Что-то случилось. Аркашка, учитывая его склад ума, нерешительность, трусость и неуверенность в себе, сумел сделать невозможное и дал знать о результатах. Кирилл приехал в Москву и ждал брата в условленном месте, но тот не пришел, вот почему пришлось пойти к нему в отель. Рискованное мероприятие, Кириллу вовсе не хотелось светиться в многолюдном городе. Конечно, его появления в столице никто не ждал, но случайностей избежать невозможно, будь у тебя хоть семь пядей во лбу. Такое уже случалось. Везет, везет, и вдруг срыв и ты со своей гениальностью и расчетливостью становишься мальчиком для битья.

Он достал отмычки и с легкостью открыл дверь гостиничного номера. Войдя, тут же закрыл ее за собой.

Брата он нашел в ванной с удавкой на шее. Никаких следов насилия, стопроцентное самоубийство: Аркадий сделал петлю из гибкого шланга от душа.

— Идиот!

Спустя два часа

У Кирилла была фотографическая память. Хватало одного взгляда, чтобы запомнить человека. К тому же он умел наблюдать, оставаясь незамеченным. Главное — не сталкиваться с объектом лицом к лицу и без надобности не входить в контакт. Он был из тех людей, которые оставляют тяжелый осадок после общения с ним, и знал об этом. Господь лишил его обаяния, тут уж ничего не поделаешь. Но он умел договариваться с теми, кто его интересовал, и все шли на его условия. Хотя их интересы его не трогали, он никого не пытался унизить, умел ждать и терпеть, и его слово всегда было последним.

Батона Кирилл узнал сразу же. Трусливый фраерочек то и дело оглядывался. Зашел в одну из конюшен, пробыл там минут десять, потом быстро ушел куда-то. Кирилл не стал за ним следить, чтобы не спугнуть, а направился к той же конюшне. Ему повезло. Конюхи ушли обедать, только один невысокий мужичок мыл жеребца жесткой щетинистой щеткой. Кирилл, морщась от резкого запаха навоза, распахнул дверцу и вошел в стойло.

— Э… э… э! Осторожно! Этот парень может лягнуть, — попытался остановить его конюх. Вид незнакомца ему не понравился. Такие типы ходят в телохранителях у ипподромных баронов.

— На кого ты дал ему наводку? — прохрипел Кирилл.

16 часов 22 минуты

Эксперты закончили свою работу.

— Ну что думаете, специалисты? — спросил подполковник Марецкий, не любивший высказывать своего мнения первым. Возможно, у него его попросту не было, или, как считали многие, он просто был тугодумом. При этом подполковник числился самым результативным оперативником, ни одного дела не сдал в архив не раскрытым. Все доводил до суда.

— Самоубийство, Степан Яковлевич, — уверенно заявил медэксперт. — Тут все очевидно.

— Не все, — заявил криминалист со странной фамилией Несемейный. — Следы от обуви сорок пятого размера остались на кафельном полу ванной. У покойничка сорок третий. Не могу спорить с таким авторитетом, как наш медэксперт, но если это был не убийца, то свидетель. Пришел, увидел и ушел. В комнате следов нет, уборщица постаралась. Она трижды приходила, но ее смущала табличка «Не беспокоить». На четвертый раз постучала. Не услышав ответа, открыла номер своим ключом. Вымыла пол, убрала постель, зашла в ванную и потеряла сознание.

Неделей раньше

Девушка шла по улицам небольшого городка прогулочным шагом, сосредоточенно глядя под ноги. Мимо неслись машины с включенными сиренами, завывающий визг которых заставлял ее морщиться. Сначала проехали пожарные, потом полицейские, следом кареты скорой помощи. Девушка знала, что и где случилось, она возвращалась с места происшествия. Ноги сами ее туда привели, несмотря на то что город был ей незнаком. И так было всегда, она просто шла и попадала туда, куда надо.

Марта приехала сюда на пару дней. Как обычно, в поездке ее сопровождал Гоша, то ли ассистент, то ли партнер. Девушке едва исполнилось двадцать пять, а Гоше уже перевалило за шестьдесят, но это не мешало им относиться друг к другу с доверием. Авантюрист Гоша оказался хорошим организатором, все заботы взял на себя. Даже еду готовил, для чего возил с собой электроплитку. Марте не приходилось ни о чем думать.

Жили они очень скромно либо в частном секторе, либо в самых дешевых гостиницах. Гошу жаба давила. «Давай, давай, ну еще годик, ну еще полгодика и разбежимся. У нас уже куча денег, еще капельку наберем и всю оставшуюся жизнь в потолок плевать будем». Такие люди не останавливаются, их принцип прост — денег много не бывает. Марта давно бы его бросила, но ей некуда было идти, никто ее нигде не ждал. Вот и плывет она по течению, плюя на все. Всевышний одарил ее прекрасной внешностью, но она прятала ее под кошмарной мешковатой одеждой, ходила сутулясь, как старуха. На сцене она становилась подобием ангела, но стоило ей уйти за кулисы, как она вновь превращалась в убогую старуху. Смазливые мальчики, поджидавшие красавицу на улице, ее не узнавали. Марта не любила общения, не заводила знакомств. Гоша ничего не знал о ее прошлом, оно его и не интересовало.

Марта дошла до дома, где они сняли у старушки комнату на три дня. Входя во двор, оглянулась на свист. У старенького уазика топтался Гоша, махал руками и корчил гримасы. Марта даже спросить ничего не успела, как он затолкал ее в железный салон «буханки» и крикнул шоферу, что сидел за перегородкой:

Столица. 1 июня

В Москве их встретил невзрачный грузинчик по имени Зураб. На платформе он с Гошей разыграл встречу со слезами, точно нашлись два потерявшихся брата.

Уж кого-кого, а Марту на мякине не проведешь, она видела людей насквозь. Но ей было на все плевать, она опять впала в депрессию.

Зурик, как его называл предприимчивый администратор, не повез их на квартиру, обещанную ранее, а пригласил в какой-то ресторан обедать. Георгий Васильевич от приличной еды никогда не отказывался. На питании, приготовленном на плитке в гостиничных номерах, он уже заработал язву, алкоголь тоже не сопутствовал здоровью. Марта почти не ела, попивала красное сухое вино. Зураб постоянно косился на нее. Девушка и впрямь была хороша, особенно без платка. Она знала, что в обычной своей одежде, с покрытой платком головой будет привлекать ненужное внимание. Спортивный стиль, выбранный для столицы, превратил ее в безликую единицу из толпы: глаза за темными стеклами солнцезащитных очков, красивые волосы спрятаны под бейсболкой.

— Как вы находите общий язык? — спросил Зураб. — Вы же не папочка с дочкой.

8 июня. Утро

Люди, занимающиеся незаконным бизнесом или как-то связанные с криминалом, обычно смотрят все программы о происшествиях. Некоторых сегодняшняя информация очень заинтересовала. В одном из центральных отелей повесился постоялец. Показали увеличенную фотографию с паспорта, печать заретуширована. Имени не назвали. В обращении говорилось о госте столицы, высказывалась просьба ко всем, кто знает этого человека, сообщить в полицию. «В своем номере повесился гость столицы…», «полиция обращается за помощью к гражданам, знающим погибшего…» Никаких угроз. Полиция хочет установить личность гостя. Значит, она не установлена — паспорт фальшивый. Передачу смотрел Вадим Журавлев, Лазарь Курбахин, Гоша, Марта, Зураб по кличке Батон, Кирилл, его подручный Гаврила и Вика Величко.

Гаврила снял для всех троих квартиру в районе метро «Выхино», там они решили остановиться на время, пока не решат все вопросы.

Больше всех нервничал Гаврик. До отхода сухогруза из Одессы оставались сутки, значит, они уже не успевают. Переговоры со старшим помощником капитана начались, когда они с Кириллом еще сидели на зоне. Был заплачен солидный аванс, проведена серьезная подготовка, три места для них забронированы. Денег у Вики хватает, чтобы покрыть недостающую сумму. В чем проблема? Банков и сейфов за границей полно, а с их мастерством ничего не стоит обчистить кого угодно. Нет. Керя уперся рогом, с ним спорить бесполезно. А Москва — самый опасный город. Это все сказки, что здесь можно затеряться. Настоящее пекло. Если они попадутся, им грозит пожизненное, придется забыть не то что о загранице, вообще о свободе.

Досмотрев программу, Гаврила надел кепку и ушел. Вика осталась с Кириллом. Она испытывала к нему странные чувства. С одной стороны, боялась его, с другой — рядом с ним чувствовала себя защищенной. За Аркашкой ей приходилось приглядывать, вытаскивать его из всяких неприятностей. С Кириллом все было иначе. Он чем-то напоминал отца, которого она обожала, пока тот был жив, тоже хмурого и очень сильного человека.

9 июня 11 часов 25 минут

Зураб был слишком болтлив. Он знал о своей слабости, но ничего поделать не мог. Его нашли.

Как только он зашел в подвал, служивший ему убежищем, дверь за ним закрылась, щелкнул замок. Батон резко обернулся. Возле двери стоял здоровенный мужик чуть ли не на две головы выше его. С таким не повоюешь. От такой гориллы не увернешься.

— Я заплатил Храпову, — быстро заговорил он. — В четыре раза больше, чем снял с лошади сам. Глупо избавляться от полезных людей.

— Сколько ты заплатил? — пробасил мужик.

14 часов 07 минут, тот же день. Город Дубна

Полковник Рубеко слишком долго разглядывал фотографию, привезенную из Москвы представителем министерства. Сопливый мальчишка, капитан, могли бы прислать кого посолиднее. Значит, дело не столь важное. Что они могут знать? Заперли Аркашку в подвале и пустили утку, будто тот повесился. Но если даже уцепились за ниточку, то весь клубок размотать не смогут. Вика исчезла и, похоже, с концами. Теперь ее не найдешь, а если и попадется, рта не раскроет. Такую, как грушу, не растрясешь. А вот Аркашку легко расколоть. Он по глупости ляпнет то, от чего сам же пострадает.

— Так вы его знаете, Егор Викторович? — переспросил капитан.

Этот молокосос представился по имени-отчеству, приехал в штатском и всячески хотел показать местному начальству, будто чины и звания значения не имеют. Еще бы, если ты таракан, сидящий за плинтусом. Не узнать Аркашу Витепажа, значит покрыть преступление.

— Да, конечно. Городок у нас маленький. Здесь все друг друга знают. Это Аркадий Антонович Витепаж. Его портрет на доске почета города. Знатный мужик.

10 июня, 2 часа ночи

Криминалист Несемейный всегда высказывался жестко. Более двадцати лет опыта позволяли ему быть категоричным.

— Убийца к погибшему не подходил, товарищ подполковник. Ковер и медвежья шкура чистые, следов нет. Топор он метнул от двери. Точность поразительная. В руке жертвы пистолет, но он даже поднять его не успел. Вопрос решился за один хлопок в ладоши. Бац и готово.

— Кто вызывал бригаду?

— Кто-то из охранников Судакова позвонил дежурному по городу. Убитый — один из наших бывших. Подполковник Константин Витальевич Судаков. Вы его знали. Все лицо залито кровью, опознать нелегко. Обнаружила его жена. Сейчас ее валерьянкой откачивают. Поговорите пока с охранником, он один остался, остальные разбежались. Очевидно, нелегалы или тоже из бывших.

Уже рассвело

Отплевываясь нецензурной бранью, Журавлев шмыгал тапочками по паркету. Можно назвать чудом, что он услышал звонок в дверь. Открыв ее, хотел рявкнуть, но увидел мокрого, дрожащего Метелкина и ничего не сказал.

— И правильно. Люди спят, — отстучал зубами детектив-репортер.

— Иди под горячий душ, — буркнул хозяин.

— Уже иду. У меня сегодня день водных процедур.