Было это давным-давно… Может, миллион или даже больше лет тому назад. Точно сказать невозможно, а приблизительно наука хорошо знает, когда и как это было. Остались свидетельства тех времен: различные отпечатки, предметы, окаменевшие растения и кости и даже сами горные породы и земные слои. Все они могут достаточно правдиво поведать нам всевозможные интересные истории минувших эпох. Нужно только уметь их слушать…

Из таких памятников и сложилась история, которую мы здесь расскажем.

В те времена наша Европа выглядела совсем иначе, чем теперь. Море занимало всю современную Южную Европу и доходило до Альп, а у нас до Екатеринослава и Сталинграда.

Горы Кавказа и Крыма, Альпы, Апеннины тогда только начинали подниматься над поверхностью земли.

ождь прекратился только к утру.

С какой радостью встретили наши древние люди первые лучи солнца! Даже лица их будто скривились от удовольствия. То были первые пробы, первые попытки улыбнуться. Но нам было бы, пожалуй, даже противно смотреть на их гримасы…

Солнце вставало, становилось теплей. Люди вылезли на солнце, грелись, сушились, некоторые вновь начали засыпать. Но голод прогнал сон. Надо было идти дальше.

Вожак крикнул и пошел вперед, в лес. За ним потянулись все остальные.

Подобно стаду животных, они чередой шли вперед, то расходясь, то снова сходясь. Никто из них не подавал голоса. Было лишь слышно, как шуршали и трещали под ногами сухие ветки.

очь проходила. Люди спокойно спали и не слышали приближения врагов. Уже некоторое время издалека доносились какие-то неприятные звуки, похожие то ли на лай, то ли на хохот. Звуки повторялись, приближались, но никто из людей ничего не слышал.

Прошло еще несколько минут — и вдруг в темноте замелькали фигуры каких-то животных, немного напоминавших собак, но более проворных, с толстой шеей и наклоненной назад спиной. Шерсть вдоль всего хребта торчала, словно грива, а на боках животных виднелись полосы.

То были гиены, которые и сейчас живут, главным образом, в Африке. Эти отвратительные животные кормятся в основном всякой падалью и редко нападают на людей, даже когда те спят. Гиены почуяли запах оленьей туши и начали осторожно подбираться к ней. Одна за другой очутились возле туши и принялись рвать и разгрызать мясо.

Ворчание и хруст костей разбудили людей. Они тревожно закричали и вскочили на ноги.

Гиены испугались и отбежали назад.

же много дней стоит дождливая погода. Солнце ненадолго выглянет и снова прячется, не успевая просушить землю. В лесу по ночам страшно сыро и холодно. Долгие часы сидят люди где-нибудь под деревом, прижимаясь друг к другу и стараясь согреться. По всему телу беспрерывно течет вода; под ними набухают лужи. А ночь тянется, тянется бесконечно.

Наступает день, такой же облачный и дождливый, и приносит с собой только голод. Люди бродят по окрестностям, безмолвные и хмурые, довольствуясь всем, что попадает в руки. Исчезло их прежнее товарищество. Никаких «разговоров», никаких жестов. На звериных лицах осталось мало человеческого; все чаще и чаще они взрываются злобой. Как-то раз из-за жалкой лягушки едва не перегрызли один другому горло.

Мало-помалу они начали выбираться из влажного леса, направляясь в сторону возвышенности. Лес поредел, небо немного прояснилось, и они увидели перед собой новую местность. Вместо леса впереди лежала гряда каменистых холмов; между ними высилось множество громадных скал. В нескольких шагах от них две такие сомкнутые скалы образовывали нечто вроде навеса или каменной хижины. И когда вновь начался дождь, люди, разумеется, направились к этой пещерке. С каким же удовольствием мокрые и усталые люди расположились в сухой пещере! Казалось, они мгновенно забыли о голоде, холоде и обо всех прочих бедах. Кто сидел, кто лежал на сухой земле; быть может, впервые люди почувствовали себя «как дома».

А там, снаружи, ненастье разгулялось не на шутку. Особенно бесновался ветер, грозивший перейти в бурю. Все ближе раздавались раскаты грома.

Капли дождя долетали теперь до середины пещеры. Тут только люди заметили, что в другом конце ее, чуть повыше, тоже имелось отверстие, сквозь которое и падали капли. Не беда: расселись по углам — и все хорошо.

а следующий день, с приходом солнца и тепла, память о тягостных переживаниях рассеялась, но впечатления минувшей ночи, как видно, еще сохранились. Люди не двинулись дальше, а все время кружили вокруг обгорелого пня, рассматривали его, копались в золе. С каким любопытством и радостью они обнаружили, что там, в глубине, еще сохранялось тепло!

Особенно радовались дети. Они нашли так много интересного! Угольки, щепки, ветки, прутья, палки и палочки, обгоревшие, гладкие. Вскоре они вооружились — кто прутом, кто палкой — и началась игра.

Матери устроились под кронами двух огромных деревьев, склоненных над обгорелым пнем. Женщина, которая не так давно рыла землю с помощью сука, вновь нашла такой же инструмент. Видя это, и другие женщины последовали ее примеру — и впервые сознательно использовали орудие.

Ра повезло больше других. Ему попалась в руки весьма увесистая палка. Взявшись за более тонкий конец, Ра заметил, что его рука будто обрела дополнительную силу и мощь. А когда он случайно ударил палкой по ветке и сверху посыпались листья, игрушка ему совсем понравилась.

Он начал колотить своей палкой по стволам деревьев, по веткам, по земле, но не скоро ему удалось вновь нанести достаточно сильный удар. Он еще не умел бить как следует.