Глядя на своё родовое гнездо, я никак не могла избавиться от ощущения, что я никогда отсюда не уезжала. Всё было настолько знакомо, что у меня потихоньку начинал дергаться глаз: старый садовник, поливающий пару унылых кустиков; нерасторопная повариха, вышедшая встретить свою старую-новую хозяйку в засаленном фартуке; торопыга служанка, рассекающая территорию особняка в поисках чего-то в очередной раз забытого, и резко останавливающаяся от подзатыльника дворецкого… и старый дворецкий, по счастливой случайности избежавший участи убийцы хозяина дома (почему-то я была уверена, что мать спровоцировала на преступное деяние именно его… видать пожалела — в силу возраста… и наняла для грязного дела кого-то со стороны, поскольку все старые слуги были на месте. Что ж, хоть за это спасибо).

Жить в особняке, зная, что мать провоцировала старую прислугу на убийство моего отца…

Да, это было бы трудно.

— Леди Кайрит…

Поворачиваю голову и смотрю на Реса. Мы приехали пять минут назад, а я так и не ступила на землю, глядя на свой дом из окна экипажа.

Ужин было решено подать в шесть вечера, и к тому моменту из особняка уже была вывезена треть всей мебели (оставила только то, что можно было назвать «антиквариатом»), на окнах — висели дорогие тяжелые шторы и легкий, как пух, тюль, на паркете лежала пара новых ковров (это всё, что я сумела отыскать в окрестностях за несколько часов), а в гостиной первого этажа витал потрясающий аромат свежеприготовленного мяса с травами…

После генеральной чистки и избавления от ветхого хлама, в доме стало легче дышать: появилось больше свободного пространства, и, подумав, я даже приняла решение не заменять всю выброшенную мебель на новую. Мне нравилось, что в особняке появился… воздух. Пожалуй, прикуплю пару диванов, может быть, софу и какой-нибудь изящный комод себе в спальню — и на этом остановлюсь. Новые кресла в гостиной меня вполне устраивали, а загромождать помещение чем-то лишним не хотелось совсем. Нанятые рабочие под строгим надзором Дони и меня выдраили весь дом до блеска, Подз успел пересадить часть кустов, украсив территорию перед входом в особняк, а я обзавелась парой новых нарядов, которые будут готовы только через два дня… но я не торопилась. В комнате матери я нашла несколько подходящих платьев черного цвета и теперь шла в столовую, украшенную свежими цветами в вазах, вымытыми окнами (а вымытые, они действительно украшали помещение) и тем самым легким, как пух, тюлем, — при полном параде. Мои волосы были уложены в сложную прическу (Дони и тут подсуетилась… хорошая девушка… еще бы болтала поменьше), платье идеально сидело на фигуре (портнихи помогли подогнать наряд по мне), а в глазах застыли спокойствие и уверенность в завтрашнем дне: количество драгоценностей уменьшилось лишь на пару перстней и одну диадему — а я уже столько всего смогла сделать и поменять в своём родовом гнезде! Да, теперь я была совсем не против зваться главой рода. Единственная мысль, которая терзала меня — это откуда у матери такие сокровища?.. То, что клад со всем этим добром принадлежал ей, не подлежало сомнению. Это вполне в духе маман — спрятать драгоценности в сундуке с моими старыми игрушками из детства, о которых все уже давно позабыли. Но тот факт, что она позволила Дживзу увидеть, что она заходит в мою комнату, говорит об одном: она хотела, чтобы старик знал о её передвижениях по дому. И она знала, что рано или поздно я появлюсь в нашем родовом гнезде.

Но откуда она могла это знать? И почему решила оставить эти сокровища в особняке? Неужели ЭТО предназначалось мне?..

Мне срочно нужно переговорить с ней. Желательно — с глазу на глаз.

— Дживз, где наш гость? — начиная нервно теребить рукав платья, спрашиваю у дворецкого.