Пятно появилось на ферме Генри Смита.

По тропинке, ведущей к ручью, ходили не часто, но все же ходили. Ходил он сам, сыновья, рабочие, живущие на ферме, и никто никогда не замечал ничего особенного. Но вот однажды — это было в конце мая — Смит поднимался от ручья и на пригорке, заросшем высоким сизым люпином, почувствовал, что ему вдруг стало трудно дышать. Этого не хватало! Не те годы, чтобы началась одышка, да еще на таком пустяковом подъеме. Смит упрямо тряхнул головой, нарочно ускорил шаг и… стал задыхаться. Что за черт! Не сбавляя шага, он все же одолел пологий подъем и сразу почувствовал аромат ярко-цветного люпина, задышал легко и свободно.

Теперь фермер взял в привычку ходить к ручью ежедневно, испытывая свои силы, пробуя себя — неужели так скоро подбирается старость? Это пугало. Только будучи совершенно здоровым, он мог справляться с фермой. Стареть рано. Рано. Ребята еще малы, задолженность за ферму огромная, долги за машины не погашены. Сдавать нельзя!

Упорства у Генри Смита хватало, и он каждое утро, наскоро искупавшись в ручье, твердо шагал к ферме. С каждым днем преодолевать проклятый участок становилось трудней. Обнадеживало, правда, что в течение дня, долгого, заполненного изнуряющей фермерской работой, он одышки не замечал. И только на этом участке…

В разгар сенокоса было не до тренировок. Смит дней десять не появлялся возле душистых зарослей люпина, но как только выпал день полегче, снова решил пойти искупаться. Еще от коровника он заметил, что на спуске к ручью забавляются сыновья вместе с приехавшими на лето племянниками. Позабыв о всех делах, фермер остановился и, опершись на соломорезку, минут десять наблюдал за ребятами. Вот Томас, ловкий, шустрый, дочерна загоревший, становится в позу, знаменующую готовность броситься на врага. Билл, самый старший, вечный заводила и выдумщик, подает свисток. Томас срывается с места. Он вообще бегает великолепно, а сейчас, в азарте, в боевом задоре, летит с пригорка, едва касаясь тропинки, — он обязательно возьмет осенний приз на соревнованиях в колледже, — летит и, достигнув места, которое вызывало одышку у отца, словно ударяется о стену.

В конце августа, ночью, меня вызвали к президенту Академии наук. Одновременно со мной к главному зданию Академии подъехал директор Института нейрокибернетики, тоже недоумевавший, почему его потревожили в столь поздний час. Оказалось, что, кроме нас двоих, президент вызвал на экстренное совещание еще нескольких руководителей научно-исследовательских институтов.

— Товарищи, — начал президент, — я должен ознакомить вас с радиограммой, полученной сегодня вечером из Соединенных Штатов.

Радиограмма была адресована академиям наук и научным обществам двенадцати стран мира. Составленная обстоятельно, она со сдержанной тревогой сообщала о загадочном явлении в штате Мэриленд.

В ночь на 25 августа на ферме мистера Вейса загорелся сарай. Пожар был локализован, но загасить его оказалось невозможно. Вскоре огонь прекратился также внезапно, как и возник, а над пожарищем вдруг вспыхнуло ярко-фиолетовое сияние. Воздух над этим местом по непонятной причине начал светиться.

Нину Константиновну не вызывали к следователю. Аветик Иванович сам приехал в институт. Она встретила его сдержанно, даже несколько настороженно, стараясь понять, кому же доверено вести дело очень дорогого ей человека.

Молодой следователь, очутившись в незнакомой обстановке, не сразу нашел нужный тон. Однако присущая ему деликатность, умение расположить к себе собеседника помогли и на этот раз. Вскоре Нина Константиновна почувствовала, что следователь стремится доброжелательно и по существу разобраться в необычайных событиях. Ее ответы уже не были слишком сухими и порой на лице пожилой, уставшей женщины стала появляться улыбка.

- Нина Константиновна, когда вы узнали об исчезновении Вячеслава Михайловича?

- На прошлой неделе в пятницу.

Проходя по улицам города, можно почти на каждом углу видеть киоски, лотки, павильоны, торгующие газетами, табачными изделиями, водами, игрушками, галантереей и другими товарами. Эта обширная сеть мелкой торговли обслуживается громадной армией продавцов. Десятки и сотни тысяч человек могут быть освобождены для другого, более производительного труда, если механизировать мелкую торговлю при помощи продавцов-автоматов.

Применяемые в настоящее время автоматы не получили большого распространения вследствие сложности их устройства, частой порчи, дороговизны. Но главный их недостаток — отсутствие широкого диапазона оплаты. В лучшем случае автомат «принимает» монеты достоинством 5, 10, 15 и 20 копеек.

Массовое распространение могут получить такие автоматы, которые просты по устройству, надежны в эксплуатации и «отпускают» товар самой разнообразной стоимости.

Представим себе схему подобного автомата. Он имеет всего лишь одно отверстие, в которое вместо монеты опускаются особые жетоны. Размеры этих жетонов, независимо от их денежного достоинства, одинаковы. Они делаются из пластмассы. При штамповке жетона внутрь него закладывается металлический кружочек. Диаметр кружочка определяется денежным достоинством жетона. Благодаря особому химическому составу пластмассы и железного кружка подделка жетонов исключается.

* А. Мееров. Пятно в пространстве (рассказ). Журнал «Уральский следопыт», 1972, № 10, стр. 59–63.

* А. Мееров. Время, назад! (научно-фантастический рассказ). Альманах «На суше и на море» — М.: Мысль, 1963, стр. 370–386.

* А. Мееров. Поиск надо продолжать (научно-фантастический рассказ). Альманах «На суше и на море» — М.: Мысль, 1966, стр. 541–571.

* А. Мееров. Автомат будущего (статья). Журнал «Техника — молодежи», 1940, № 1, с. 56–57.