Дождь крупной дробью барабанил по капюшону плаща, наполняя осенний день мокрой прохладой и шелестом осыпаясь в облетевшую желто-красную листву засыпающего леса.

Мерный шаг, тяжесть рюкзака за плечами, старая, еще от деда доставшаяся «вертикалка» — вот и весь мой скарб, вот и весь я.

Электричка уже давно скрылась из виду, протарахтев железом колес, старенькое ружье извлечено из чехла и повешено стволом вниз на плечо. Хорошо, что предусмотрительно достал плащ, сразу накинув его до выхода из вагона.

Миновав по едва видимой тропе густой подлесок, вхожу под кроны уже больших деревьев. Все, теперь можно считать, что отпуск начался.

Первые дни была суета: собирал вещи, обзванивал знакомых, пытаясь «совратить» на поход в лес, но — увы и ах. Проверенные товарищи завязли в работе либо же бездарно отгуляли свои отпуска летом. Нет, лето — это, конечно, хорошо, но вот кто знает, тот не даст соврать: конец сентября — начало октября — это самое благословенное время для лесных походов. Но не суть важно. Отпуск придется проводить в гордом одиночестве, компанию я себе так и не нашел. Впрочем, думаю, пока.

Парадокс: когда тебе нужно с утра пораньше вставать на работу, ты мучаешься, ворочаешься, ноешь, канючишь и переворачиваешься с боку на бок, пытаясь отщипнуть у времени хотя б еще пару секунд сладкого сна. А вот когда ты ни свет ни заря встаешь не на работу, а, допустим, на рыбалку, то вскакиваешь за пять минут до будильника, бодрый попрыгун, пышущий счастьем и жаждой действий. Такого увидишь с утра, выдвигаясь на работу, и тебя может вырвать.

Но к моей радости, а также к радости окружающих, встал я еще при звездном небе и выскочил из замка Лисий Хвост при полном «звездеце», когда моя бодрость духа и радость, источаемая в атмосферу, никому не могла повредить. Что такое «звездец», спросите вы? О, это, я вам скажу, небо такое, как оказалось. В замке, где я имею счастье проживать, мою страсть к рыболовству разделил молодой герцог Герман де Мирт, по сути еще мальчишка, но мужичок, похоже, в будущем рассудительный, размеренный и не склонный к авантюрам.

Судьба у него была незавидной, это уж точно. В ходе недавних событий жизнь подчистую стерла из его души иллюзии всеобщего добра и любви, заставляя этого ребенка совершенно другими глазами смотреть на мир. Да что там говорить, родная тетка вырезала его семью, залив кровью его отца, матери и брата весь его дом, оставив мальчишку один на один с этим беспощадным миром. Да уж, события тех дней имели пренеприятнейший окрас и послевкусие, эдакий этюд в багровых тонах. Мне волею судьбы пришлось влезть в эту историю с головой, в конечном результате у меня на попечении и оказался Герман, угрюмый молчун, ключик к сердцу которого я ненароком подобрал через тот самый «звездец».

Не знаю, верно или нет я себя повел — в своей жизни мне не довелось в той или иной мере побыть в роли отца либо старшего брата, — но я стал приближать его к себе вот такими утренними забегами к реке, где в медитативном трансе рыболовного счастья, в созерцательной форме и вселенском спокойствии мы проводили это первое лето. Его первое лето без семьи и близких, вдали от родных стен своего дома.

Каждое утро, когда я вытаскиваю его из постели, заспанного и непонимающего, что происходит, первое, что он произносит всегда, когда мы выходим с ним за ворота замка, это — «звездец».

Первый мороз придавил неделю назад, заставляя людей кутаться в полушубки и срочно утеплять свой гардероб. Кончилось тепло лета, кончилась мокрая разноцветная осень, но еще нет режущей глаз зимней бели, пока пришел лишь мороз. Тихий, вроде бы «некудышний», без ветра и влажности, совершенно не страшный, но меж тем предвестник и властный господин воевода Мороз, в полном своем облачении из скованной могучим градусом земли и колющей резью на щеках.

Все застыло, все остановилось и замерло в ожидании полной капитуляции перед подходом тяжелых снегов и лютых ветров. Пока ждем, пока тишина. Еще хорошо.

Вообще в это время года хорошо не только в окошко смотреть, попивая терпкую горечь чая и кутаясь в плед, дирижировать чайной ложечкой под «Времена года» господина нашего товарища Вивальди. Не только. Хотя и это занятие весьма поднимает жизненный тонус, особенно с малиновым вареньем. Но плед, варенье и чай были утром, а сейчас холодный воздух, красные щеки и пар изо рта клубами причудливо изгибается, растворяясь без следа в серости дневного предзимнего светила.

Топаю себе потихонечку не спеша, выбросив из головы все заботы и неурядицы, глупость чувств и жар страстей. К чертовой матери все это пусть идет, да гори оно все синим пламенем. Что так? Да вот так как-то, вот так…

Нервишки сдают в последнее время. Дерганый весь какой-то стал, сам себя не узнаю. Вот живи да радуйся, молод, богат, весь мир перед тобой, весь как на ладони, вот оглянись, вот оно все, возьми и радуйся. Эх…

До чего же погожий и по-теплому прекрасный день выдался на улице. Весна в этом году теплая до безобразия, и скороспелая. Ветерок пробежался пятерней по моим волосам, нежно прошептав на ушко: «Не грусти». А ласковое кошачье солнце мягким бархатом своей лучистой лапы зажмурило мне веки, не давая досужим прохожим взглянуть в глаза, полные печали.

Его больше нет. Моего учителя, наставника и просто человека, ставшего немного больше, чем друг, для меня, что в принципе и немудрено. Я не скажу, что успел полюбить его всей душой, этого старого ворчуна, но я уважал его, уважал и принимал, за что он в ответ давал мне так необходимые слова поддержки и наставления в трудные минуты жизни.

А что теперь? Теперь ниже Касприва, городка, подпадавшего под мою руку, там, где я начал возводить новый город, там, где были надежды не только мои, но и гномов на то, чтобы обрести свой дом. Там теперь сплошной, цельной и бескрайне прекрасной гладью ширился гигантский водный разлив, наводивший на мысли о пенном море.

Как? Что? Почему? Это мне еще предстоит выяснить, пока лишь известно, что старший от строительной артели вызвал Дако из-за какой-то непонятной возни, со стороны водных жителей у дамбы. Кто такие? Да есть тут… Русалы и русалки. Сам бы не поверил, если бы не видел своими глазами.

Впрочем, чему мне удивляться? Я и так окружен со всех сторон в этом мире вампирами, оборотнями, даже призраки нет-нет да и пробегутся по моей спальне, чуть ли не по голове топчась.