Эрдейский край, проклятые Трансильванские земли. Взломанная рудная черта, порушенная граница миров. И — Набег. Бесчисленные полчища тёмных кровососущих тварей каждую ночь выходят из вод Мёртвого озера.
Ненасытным упырям Шоломонарии противостоят только Серебряные Врата — тевтонский замок Сторожа, поставленный в угорских владениях. Со стен крепости яростные штурмы нечисти отбивают орденские рыцари мастера Бернгарда, прибывшие к ним на помощь русские дружинники воеводы Всеволода и татарские стрелки юзбаши Сагаадая. Однако не всё ладно в самой Стороже. Среди гарнизона ходят слухи о таинственном замковом упыре-нахтцерере. И это, похоже, ещё не самое страшное…
(Книга публикуется в новой редакции.)
Глава 1
Они сидели друг против друга в тесной монашеской келье. Молчали…
Всеволод сам выбрал келью понадёжнее. Окошко здесь махонькое: ни волкодлак, ни человек наружу не выберется. Дверь крепкая, замок надёжный, запираемый с двух сторон. И ключ от замка нашёлся: висел на гвоздике, вбитом в прочный деревянный косяк. Бросили прежние хозяева ключик-то. Без надобности он им оказался.
Раньше здесь уединялись монахи для спокойного молитвословия и краткого отдыха. Теперь уединение требовалось для другого.
Как только чернила ночи пролились на закатный костёр, изрядно притушив багровые отсветы на горизонте, Всеволод запер келью. Теперь они с Эржебетт — по эту сторону двери, а весь прочий мир остался по другую. Тяжёлый ключ Всеволод повесил на пояс. Так оно лучше будет. Так без его ведома Эржебетт келью не покинет. Да и сам Всеволод уходить отсюда пока не собирался.
Дружинникам было позволено беспокоить его лишь в одном случае: если под монастырскими стенами появится нечисть, и если дело дойдёт до битвы. Тогда со звонницы грянет колокол. И только тогда Всеволод отопрёт дверь. Для того, чтобы выйдя, сразу запереть её снова. Снаружи.
Глава 2
Изо рта вырвался лишь слабый хрип. Пальцы будто увязли в густом меду, не желая сжимать рукоятки мечей. Рукам не доставало силы поднять клинки.
Неужто, обманули?! Околдовали?!
Конец?! Неужто?!
«Тва-а…»
В бессильной ярости, в безнадёжном отчаянии Всеволод вновь попытался совладать с собственным телом. Тело неловко дёрнулось. Кулём повалилось набок.
