Эскадренный броненосец «Петропавловск» медленно приближался к неизвестному крейсеру под андреевским флагом. С его мостика Его Высокопревосходительство Наместник ЕИВ на Дальнем Востоке, полный адмирал Русского Императорского флота, внимательно вглядывался в приближающийся корабль. Таких кораблей просто не могло быть. Но вот он тут, на мачте андреевский флаг, а чуть ниже вымпел, означающий присутствие на борту командующего эскадрой. Вот башня главного калибра, вот рубка, а больше ни одной знакомой детали, вместо мачт какие-то решетчатые конструкции, предназначенные для чего угодно, только не для парусов. А что, черт возьми, это за толстые трубы, попарно установленные вдоль бортов. Острый глаз Алексеева замечает, что одна из них явно совсем недавно окрашена.

Второй крейсер, идущий в кильватере за первым, выглядит более привычно. Чем-то он напоминает находящийся во Владивостоке «Богатырь». Наверное, только двумя башнями ГК в носу и корме. А в остальном такая же нелепица.

Но Наместник, как опытнейший дворцовый интриган, придержал свое недоумение до нужного момента. А пока нельзя было не признать, что эти корабли красивы. Красивы и смертоносно эффективны. Менее чем за полтора часа они порвали японский флот в клочья, причем, оставаясь за пределами действия вражеских орудий. Такой образ действий не в стиле самого адмирала Алексеева. Он предпочитает поединок боевых линий, составленных из тяжеловесных броненосцев. Но он умеет уважать флотоводческий талант других и, конечно, удачу. Кроме того только что было наглядно показано, что броня - это еще не панацея. Меньшие силы, обладающие значительным перевесом в скорости и дальнобойности орудий, уничтожили и повредили многократно превосходящего противника. Единственно, что в таком случае нужно, так это простор для маневра. А Порт-Артур - не Чемульпо, простора тут хоть отбавляй. Его флаг-капитан Эбергард показывает на крыло мостика приближающегося крейсера, Евгений Иванович поднимает к глазам бинокль и, кстати, о Чемульпо, он отчетливо видит стоящего там Всеволода Федоровича Руднева, командира «Варяга», который в этом самом Чемульпо и должен сейчас находиться. Руднев здесь, а «Варяга» нет - непорядок. Но, зато, это и есть тот самый человек, которому можно будет задавать вопросы, и получать ответы. Если он на этом корабле, то он должен быть хоть немного в курсе тех странных дел, что творятся сейчас за пределами Манджурии и Квантуна. Потрясенный известиями с Дальнего Востока Петербург вторые сутки упорно отмалчивается.

Корабли сблизились правыми бортами, и легли в дрейф чуть больше, чем в кабельтове друг от друга. Адмирал Алексеев наконец-то смог прочитать название крейсера «Москва». Ясности это не прибавило. «Москва» это название для транспорта, а не для боевого корабля? Но, это был лишь один из многих вопросов, который ожидал ответа.

А на «Москве» тем временем спускают на воду катер, и опускают трап. По трапу сходит капитан 1-го ранга Руднев и еще один офицер в форме, своим зеленым цветом, похожей на пограничную. - А это значит, понял Наместник, что сейчас он получит ответы на все мучающие его вопросы вопросы.

 Поднимаемся по трапу на борт «Петропавловска». Всеволод Федорович идет впереди в некоторой задумчивости. Просто уже в катере я ему сообщил то, о чем надо было сказать с самого начала, - Всеволод Федорович, там, в нашем времени, «Москва» - флагман Черноморского флота. Но во Владивостоке, во флоте Тихоокеанском, ее систершип, который носит гордое имя «Варяг», тоже, кстати, флагман флота. Вот и задумался человек над вопросом, что было бы, если бы в наших краях оказалось бы сказу два «Варяга» старый, и молодой… Ну, и о роли его поступка в истории тоже… Хотя по моему мнению, топить «Варяг после боя надо было все же поперек фарватера, и пусть японцы возились бы с ним полгода, а то и поболее.

Но, Всеволод Федорович все-таки мягкий человек, пожалел иностранные стационеры, которые фактически сдали его японцам. И зря. Потому, что там, или макака подохнет, или медведь проснется.

Но, тут мы сняли остроту проблемы своим вмешательством. Как передали с «Кузнецова», стационеры уже расползлись из Чемульпо во все стороны. Только итальянец задерживается. У них, у итальянцев, поблизости нет своих баз, и прежде, чем уходить в Европу, фактически на другой конец света, сеньор Риччи Бореа желает связаться со своим командованием, и испросить инструкций.

Ну, и на здоровье - платы за постой мы пока не берем, телеграф заработает не раньше, чем мы вычистим с островов Элиота японскую базу, и не вернем туда русских телеграфистов.

На верней площадке трапа нас встречает вахтенный. Откозыряв, он ведет нас наверх, на командирский мостик, где в нетерпении, как тигр по клетке, прогуливается первое после царя лицо на Дальнем Востоке, Наместник ЕИВ адмирал Алексеев. Главнокомандующий, и прочая, прочая, прочая… Поднимаемся по крутому трапу на высоту трехэтажного дома, это если считать от палубы, а от ватерлинии, так это вообще потянет на все пять этажей. Тот, кто когда-нибудь стоял на крыше пятиэтажки, тот меня поймет.