Это книга о творческом наследии величайшего русского ученого средины XX века Трофиме Лысенко. Ведь не секрет, что научное наследие Т. Д. Лысенко, его жизнь и деятельность по-прежнему остаются не только terra incognita для подавляющего большинства, но и своеобразным собранием мифов, небылиц и откровенных фальсификаций. Продолжая тему защиты чести выдающегося русского ученого Т. Д. Лысенко, автор провел исследование соответствия взглядов мичуринцев и Лысенко с одной стороны и формальных генетиков — с другой с современными представлениями, бытующими в молекулярной генетике и пришел к выводу, что представления Лысенко и мичуринцев почти полностью соответствуют нынешним трактовкам данного вопроса. Автор делает сенсационный, но не вызывающий сомнения вывод о том, что Лысенко был более прав, чем тогдашние формальные генетики, Далее автор задался вопросом, а что вообще изучает сейчас классическая или формальная генетика, и выяснил, что в настоящее время сфера ее приложения сократилась до исчезающе малой величины.
По сути, формальная генетика тайно, тихо и незаметно выродилась в нечто подобное гипотезы теплорода или флогистона и оказалась замененной клеточной и молекулярной биологией.
В книге подробно, но на популярном уровне, без жаргонизмов проанализированы современные научные взгляды на спорные вопросы генетики, которые развели генетиков-мичуринцев и генетиков-морганистов по разные стороны баррикад.
Книга рассказывает о величайшей мистификации XX-го века, о рождении и об отказе от теории формальной или классической генетики и о борьбе с этим заблуждением в сталинском СССР. Развенчиваются мифы формальной генетики и доказывается что формальная генетика по уровню научности не ушла дальше того уровня, которого достигли "кустиководы-мичуринцы", как их обзывали формальные генетики. Книга предназначена для широкого круга читателей, но может быть полезна также студентам, преподавателям биологии и научным работникам биологического профиля, которые не связаны с генетикой в своей учебе и работе, но которых интересуют проблемы молекулярной биологии, механизмы копирования и наследования признаков, медицинской генетику и проблему генно-модифицированных продуктов.
ВВЕДЕНИЕ
Почему данный вопрос актуален, зачем я все это мусолю снова и снова? Причина проста — уже десятилетия нагромождения лжи, штампы массового сознания внедряются в умы россиян. В России в истории науки, да и в обычной истории нет фактов, есть мифы, созданные научными князьками, снобами от науки, монополизировавшими доступ к издательствам и средствам массовой информации. У них много денег, поступающих из Вашингтонского обкома, и они вдалбливают в мозги читателей удобные им интерпретации фактов и мифы о СССР и о Сталине.
Вот только некоторые из них: "Трофим Лысенко — монстр, Сталин — кровавый маньяк, русская история — помойка… Идти в будущее, не очистив свое сознание от чужих «идолов» и штампов невозможно" — считает М. Калашников (58) и я с ним совершенно согласен. С точки зрения демократов и антисоветчиков Лысенко виновен во всех смертных грехах советской биологической науки. Он и великого Вавилова загубил он и генетиков гноил, он и генетику отрицал, как ученый он ничего не дал для СССР… обвинения можно продолжать до бесконечности. Самое интересное, что я сам долгое время так и думал (см. ниже). В многочисленных и все продолжающихся спорах вокруг имени Т. Д. Лысенко сломано немало копий.
Как пишет кандидат сельскохозяйственных наук Н. Назаренко (109), "сама постановка вопроса о том, что Лысенко кто-то может считать ученым, а не «шарлатаном» — является крайне болезненной для подавляющего большинства современных историков науки от биологии и лиц «с биологическим образованием». Такое впечатление, что затрагивается не научная концепция или идеологические принципы, а вера, сродни религиозной. При этом подавляющее большинство современных оппонентов Лысенко, выдвигают аргументы, основанные на современных данных без учета состояния науки в то время, на момент дискуссии. Кстати, этим же «грешат» их немногочисленные противники из числа адвокатов Лысенко". И никто ни словом не обмолвился о том, что Лысенко выступил против хрущевских методов освоения целины.
Почему и о Лысенко и о формальных генетиках надо писАть и писАть? Почему важно развивать творческое наследие Лысенко? На это есть три главные причины. 1. Надо восстановить историческую справедливость. 2. Надо очистить облик Сталина и оболганных советских ученых. 3. Народ не должен забывать свою историю. Должна быть гордость за советскую науку. Нужно знать и помнить о событиях, не всегда, имеющих положительную окраску в умах людей. Помнить и не допускать повторения подобных неурядиц в будущем. Надо защищать приоритет отечественных ученых и отмывать лики выдающихся русских естествоиспытателей.
Кстати, недавно разговаривал с одним итальянским генетиком. Он сразу же начал рассказывать мне мифы о советском гонителе генетики Лысенко. 3. Перспективность идей Лысенко. Да, да именно так, и ниже я это докажу. Пока же тиражируются исключительно мифы на эту тему. Именно поэтому об этом надо и надо писать! Опрос, проведенный в Интернете показал, что 25 % россиян считают, что Лысенко гений, опередивший свое время, 37 % — Лысенко — сложная фигура: были заблуждения, были и интересные мысли, 32 — он был враг науки, 6 % — не знают, чему верить. Умы россиян забиты мифами из дуроскопа. По мнению С. Руссиянова (126), "серьёзной научной работы по изучению научного наследия Т. Д. Лысенко и по сей день не существует. То есть, имеется социальная потребность провести науковедческое исследование творчества Лысенко, что я и сделал.
КАК РОДИЛАСЬ ЭТА КНИГА?
Я никогда не думал, что мне придется писать научно-популярную, да ещё резко критическую, а ещё точнее разгромную, книгу про формальную (классическую) генетику. Помню, учился я в годы, когда в школе ещё преподавали биологию, основанную на всепобеждающем мичуринском учении, но уже в старших классах биология стала преподаваться по Менделю, а о Мичурине и Лысенко забыли.
В медицинском институте генетику у нас преподавал замечательный педагог, профессор Николай Васильевич Хелевин. Он был из тех, кто пострадал от гонений на формальных генетиков. Его лекции по генетике были блестящими и всегда привлекали полную аудиторию. Обычно он выходил на сцену и не стоял за трибуной, а ходил туда-сюда, четко чеканя каждую фразу своей лекции. Он разбирал, как наследуются гены-признаки в матрице Менделя и его картавость (он не выговаривал звук "л") придавала данной лекции особый колорит. Хелевин рассказывал о признаках, которые выявил Мендель — морщинистость кожуры и ее цвет: зеленый или желтый. Говоря о двух признаках А и Б, он произносил: "А бавшое, а мавое, Б бавшое, б мавое". Это было очень забавно и до сих пор все студенты моего поколения помнят эти его лекции.
Все из его лекций было понятно, как ранее мне, школьнику, было понятно, что всепобеждающее мичуринское учение может объяснить любой самый сложный вопрос биологии. Теперь место мичуринского учения заняла формальная генетика и все равно захватывало дух от тех высот, которые достигла генетика в расшифровке механизмов передачи наследственных признаков. Мы решали различные генетические задачи, щёлкая их, как орешки. Мендель казался гением всех времен и народов.
Когда я студентом пришел на кафедру физиологии, нам снова продемонстрировали мощь классической генетики на примере наследования групп крови. И опять все была просто и замечательно. Имелись группы крови: 1(0), 2(А), 3(В), 4(АВ). При переливании любой группы крови в сосуды людей с группой крови 1 вызывалось осаждение клетки красной эритроцитов. Наоборот, люди с группой крови 4 могли получать кровь любой другой группы. Кровь 4 группы выступала универсальным реципиентом. А кровь группы 1 была как бы универсальным донором. Согласно теории, на эритроцитах сидели белки, синтезированные на основе информации, записанной на генах. Эти гены передавались по наследству, согласно теории Менделя. Они как шарики на бусах комбинировались со своими аллелями. Опять нам преподавали законы комбинаторики профессора Хелевина: “ "А” бавшое, “а” мавое, “Б” бавшое, “б” мавое". Снова дух захватывало от могущества классической генетики. Мы были страшно счастливы.
На кафедре пропедевтики внутренних болезней нам рассказывали о болезнях свертываемости крови, стращали гемофилией, приводили исторические примеры в виде царевича Алексея. Мы слушали рассказы гематологов и вновь и вновь поражались успехам медицинской генетики. Правда, мы уже пытались понять, почему иногда стройная картина Менделевских законов наследования нарушается.
