Михаил Моисеев
Шиши
Вечерело. По лесной, запорошенной снегом дороге медленно хромала лошадка, волоча за собою сани да звякая бубенцами. Я укутался теплее в овчину да прикрыл сундук с нажитым добром - мало ль напасть какая.
Чу! Так и есть: дернулись сани - рогатина поперек дороги. И только ямщик испуганно шепнул: "Лихие люди".
- Люди-то мы, верно, лихие, - сказал придорожный сугроб, обернувшись косой сажени в плечах мужчиной. - Да не во зпо лихость маша.