В одном городе без начала и конца, где чудеса происходят сплошь и рядом, стоит их только вообразить, встретятся однажды двое мечтателей — одинокий Бен и девушка без имени, которую он назовет Фонтанной. Вместе они так свободны, что могут раздвинуть пространство и упразднить время, обойти весь мир, не выходя из дома, долететь до звезд и осчастливить всех, кого ни встретят.
А в другом городе — или, может быть, в том же самом — живет один Книжник, тоже не подвластный ни времени, ни пространству, потому что в его мире важны только книги и читатели. Люди приходят в его лавку, самые разные, самые необыкновенные, и все находят именно то, что ищут… или не находят, зато дают Книжнику новую пищу для размышлений. И жизнь продолжается.
«Не теряя времени» и «Книжник» — два романа, две волшебных истории, две мечты. Молодой, но уже очень известный автор, Режис де Са Морейра (р. 1973 г.), вырос в большой семье и утверждает, что с самого детства привык делиться добротой и теплом с другими. Видимо, поэтому его книги не оставляют равнодушными ни читателей, ни критиков, а роман «Не теряя времени» получил премию «Избранная Книга».
Молодой и многообещающий писатель Режис де Са Морейра создал яркую аллегорию любви, смерти и литературы.
Evene.fr
«Не теряя времени» — удивительно радостная и добрая книга.
L'Humanité
Роман «Книжник» полон юмора, находок, загадок и поэзии.
Le Nouvel Observateur
В этих двух романах франко-бразильский автор возродил жанр волшебной сказки, нежной и поэтичной, в стиле «Амели».
Télérama
НЕ ТЕРЯЯ ВРЕМЕНИ
Бум!
Судя по дневнику Бена, в июне 199.-го мысли его зловеще вращались по замкнутому кругу. «Люди говорят совсем не то, что думают», «что считать добром и злом — дело вкуса», — писал он. Или: «Мы вечно стремимся прийти к заключению, хотя
в конечном счете
(„в конечном счете“ подчеркнуто самим Беном) не продвигаемся дальше вступления».
Чтобы понять, как Бен стал таким, каким мы знаем его сегодня, человеком, который весело насвистывает на ходу, всегда не прочь пропустить стаканчик, давно забросил свой дневник и увлекся изучением животных, надо вернуться к тому летнему утру, когда он вышел из дому, без всякой цели, просто так.
— Просто так, просто так… — бормотал Бен себе под нос. — То-то и оно, что не так! Все не просто и не так.
У друга, который знает всё
Бен и Фонтанна шли узкими улочками, то и дело сворачивая с одной на другую.
Они старались придерживаться нужного направления, поскольку знали: точного маршрута не существует, ведь город без начала и конца горазд на неожиданные фокусы. Бен рассказал Фонтанне, как однажды вышел за сигаретами и путь до киоска занял пять минут, обратный же — двое суток. Он запасся терпением, шел ночью, при свете луны, единственной спутницы в долгой дороге, и был ужасно огорчен, что вернулся так скоро.
— Надеюсь, — сказала Фонтанна, вышагивая рядом с Беном, — сейчас мы не сразу придем.
Они шли прямо-прямо-прямо, сворачивали — но ни разу не повернули вспять — и снова прямо, сворачивали и опять… пока не очутились перед садом без ограды. На вид весьма запущенным, и эта видимость была нелживой. А в глубине раскинулся одноэтажный деревянный дом, похожий на большой барак, накрытый крышей лишь наполовину.
Тамтамы в городе
Бен, Фонтанна и Ковбой пошли на рокот тамтамов и скоро очутились у поворота на улочку, где прежде никогда не бывали, такую узкую, что туда не протиснулся бы даже слоненок. Им самим пришлось бы пробираться тут гуськом. Но звук доносился именно оттуда.
Они остановились и стояли в нерешительности.
Бен решил закурить и чиркнул спичкой — пламя ее на миг осветило табличку на стене.
«Слоновый тупик», — успели они прочесть.
— Йе-е-е-е! — заорал Ковбой.
На следующий день
На следующий день Бен весело шагал по дороге, которая, если повезет, должна была, хоть, может, и не очень скоро, привести его домой. Было серо и пасмурно, но это не портило ему настроение.
По временам, при мысли, что не стал будить Фонтанну и ушел один, он сам себя ругал болваном.
Но тут же понимал, что поступил как надо, а главное — он верил в глубине души, что это все не важно: остался он или ушел, играет на кларнете или на бандонеоне. «Ну вот и хорошо», — подумал он, поскольку ни на том, ни на другом играть был не обучен.
Он шел уверенно, без колебаний и смутно чувствовал: его уход не имеет значения (хотя и непривычно было так вот вдруг отбросить беспокойство). Выразить это словами Бен еще не умел, но начинал понимать: все важное отныне оберегается звездой.
Пошел дождь, Бен улыбнулся.
В доме
Наутро, проснувшись и опасаясь, что все было только во сне, они еще раз накрепко сплелись, к вящей радости дома.
С ним это было в первый раз.
Архитектор хоть и тронулся умом, но с дочкой не спал, супруги, что жили до него, ложились порознь, а еще раньше попадались сплошь холостяки.
Дом пропускал по одному сквозь ставни спальни солнечные лучики, щекоча ими Бена с Фонтанной, чуть потрепал постель прохладным сквознячком.
То был прекрасный первый раз!
КНИЖНИК
Пролог
«Хорошо бы пойти по дну…» — вздохнула молодая женщина. Она стояла на палубе парохода, облокотись о фальшборт, и ветер трепал ее короткие волосы.
Занимался день.
Она следила за этим его занятием и жалела, что отправилась в круиз одна.
«Тут еще хуже, чем на суше… Хуже, чем на суше».
Книжник
Далеко-далеко, за тридевять земель от ваших краев лежит страна, в той стране есть город, а в городе множество книжных лавок. В одной из них ее хозяин Книжник услыхал бренчанье над входной дверью — пудупудупуду — и открыл глаза.
Он на скорую руку прибрался на столике и стал ждать.
Столик Книжника скрывался за двумя составленными углом стеллажами. Посетители книжной лавки, полагал он, желают первым делом видеть книги.
А вовсе не книгопродавца.
Книжник любил представлять себе, как посетитель попадает прямо в книжный океан, или, если угодно, в необъятное книжное море, и странствует по нему в одиночку, без посторонних глаз.
Эпилог
Далеко-далеко, за тридевять земель от ваших краев, в открытом море, в океане, на самом заурядном пароходе взвыла сирена.
«Хорошо бы пойти ко дну».
«Хоть бы потонуть».
