2 ноября 1755 года в Лиссабоне произошло сильнейшее землетрясение. В этот же день 38-летняя императрица Мария Терезия родила пятнадцатого ребенка — хорошенькую девочку, нареченную Марией Йозефой Антонией Иоганной, которую в семейном кругу станут звать на французский манер — Антуан. Говорят, когда ей настал срок появиться на свет, императрица вместе с акушером позвала заодно и хирурга, дабы тот наконец выдрал у нее больной зуб. В тот раз Мария Терезия хотела родить мальчика, и, желая угодить императрице, португальский герцог Тарука заключил с ней пари, утверждая, что будет именно мальчик. А когда пари оказалось проигранным, он подарил Марии Терезии фарфоровую статуэтку коленопреклоненного юноши, державшего в руках лист с четверостишием Метастазио: «Я проиграл. Августейшее дитя велит мне заплатить мой проигрыш. Но если правду говорят, что дочь на вас похожа, то выиграем мы все».

Король и королева Португалии, избранные крестными родителями новорожденной, прибыть в Вену из-за землетрясения не смогли, их представителями стали старший брат малышки эрцгерцог Иосиф и старшая сестра эрцгерцогиня Мария Анна. Многие трактовали португальское землетрясение как плохое предзнаменование для младенца, поэтому Мария Терезия при случае спросила известного чародея и заклинателя бесов доктора Гасснера, будет ли Антуан счастливой, на что тот ответил: «Кресты найдутся для всех плеч». А монахиня, у которой императрица попросила совета, как воспитывать дочь в набожности, сказала, что следом за переменами настанут несчастья, вследствие которых Антуан сама обратится к Богу. В 1757 году Антуан переболела оспой, к счастью, не оставившей на ее румяных щечках никаких следов. В том же году во Франции произошло покушение на Людовика XV — несчастный Дамьен бросился с перочинным ножиком на короля и слегка оцарапал его величество, за что был казнен с изощренной жестокостью. Намекают на незримую связь между этими двумя событиями: будто бы Судьба специально сохранила красоту одной и жизнь другому, чтобы потом свести их вместе. Казанова описывает, как придворные с любопытством следили за мучительной казнью несостоявшегося убийцы, а Стефан Цвейг, напомнив о новых умонастроениях общества, подчеркивает, что через 30 лет Жанну де Ла Мотт, вывалявшую в грязи честь королевы, те же придворные будут жалеть как «жертву деспотизма». Кто-то усматривает в выздоровлении и сохранении красоты Антуан волю Провидения, предназначившего ее для французского трона.

Неординарная судьба Антуан сложилась по воле матери-императрицы; неординарная судьба Марии Терезии — по воле отца, австрийского эрцгерцога и императора Карла VI, подписавшего 19 апреля 1713 года «прагматическую санкцию», согласно которой во владениях австрийских Габсбургов допускался переход власти по женской линии. И когда дочери исполнилось четырнадцать, отец стал брать ее с собой на заседания Государственного совета. Прилежание в науках и целеустремленность не мешали Марии Терезии, слывшей в юности одной из красивейших принцесс Европы, танцевать до упаду на балах, ездить на охоту и всячески развлекаться.

В 1736 году Мария Терезия вышла замуж по любви за молодого герцога Франца Стефана Лотарингского, передавшего их детям капельку французской крови: матерью герцога была Елизавета Шарлотта Орлеанская, сестра герцога Орлеанского, регента при малолетнем Людовике XV. За время союза с Францем Стефаном Мария Терезия родила 16 детей: пятерых сыновей и 11 дочерей. Франц Стефан оказался заботливым отцом, но неверным супругом. Когда в 1740 году Карл VI скончался и 23-летняя Мария Терезия оказалась во главе одного из наиболее значимых государств Европы, она обнаружила, что любимый супруг не может стать ей помощником ни в нелегком деле управления государственным кораблем, ни на полях сражений. Упорная в достижении целей, способная к самоограничению, она сама взялась за дело и в 1745 году вернула в семью корону императора Священной Римской империи, которой короновали ее супруга, а в 1748-м завершила Войну за австрийское наследство, заставив европейских государей признать за ней право управлять унаследованными ею землями Австрии и Венгрии.

Во всеуслышание заявляя, что женщина рождена повиноваться мужу, сама Мария Терезия заповедь сию не соблюдала и мужа-императора к управлению не допускала. Создав в Вене полицию нравов, призванную блюсти повседневную мораль венцев, сама она закрывала глаза на многочисленные измены супруга. Обаятельная, энергичная и по-житейски мудрая, императрица умела находить и привлекать к себе в помощники людей талантливых, среди которых прежде всего следует назвать князя Венцеля Антона Кауница, с 1750 по 1753 год пребывавшего послом Австрии при Версальском дворе, а затем занявшего место у руля внешней политики Священной Римской империи. Именно Кауниц первым заговорил о смене приоритетов во внешней политике императрицы.