Спирька почувствовал, как кто-то тихонько дергает его. Он осторожно приоткрыл глаза и перевернулся на другой бок. Он удобно лежал на мягких теплых шкурах, и сны один за другим опять медленно и дремотно поплыли на него. Вдруг резкий толчок стряхнул с него все сны. Спирька испуганно вскочил и сел.

— В стадо собирайся, дурень. Пора — раздался сипловатый голос отца.

Здесь только дошло до Спирьки, что сегодня его очередь дежурить в стаде, что ему нужно ехать в тундровую стынь.

Он почесался, зевнул, прислушиваясь, как мать за пологом мнет и скребет о стальной скребок, сделанный из куска косы, оленью шкуру, чтобы кожа была мягкой, и вздохнул.

Чертова жизнь. Даже поспать толком не дадут. После дежурства на холоде он мог проспать залпом хоть все двадцать четыре часа, но всегда чья-то рука стянет его со шкур: то костлявая отцовская, то мягкая, но настойчивая материна, то сухая и равнодушная — соседская.