После смерти бабушки Тамара становится владелицей квартиры, дачи и антиквариата. Но кто бы мог подумать, что в одной из полученных по наследству картин спрятаны рисунки самого Рембрандта? И пока героиня, не подозревающая о том, что владеет миллионами, переживает разрыв с очередным любовником, на сцене появляется иностранец, давно и упорно ищущий картину. Кто из них имеет право на сокровище? Ответ придется искать в событиях полувековой давности…
Глава 1
Не рой другому яму, он сделает из нее окоп. Господин Шнейдер вспомнил свою любимую поговорку и, зло прищурясь, забарабанил пальцами по столу.
Он был вне себя. Его, Гюнтера Шнейдера, владельца антикварного магазина, дельца, занимающегося бизнесом много лет, решили провести, словно неопытного новичка. Или, выражаясь языком его русских партнеров, едва не кинули, как последнего лоха. И кто? Неудачник Диттмар, человек, которого он год назад вытащил из дерьма. Вот она, людская благодарность! Правду говорят: не делай людям добра — не получишь зла. Из-за этого мерзавца он запросто мог вляпаться в криминал.
Гюнтер довольно резво для своего тучного телосложения вскочил с дивана и забегал по кабинету.
— Подлец, дрянь, — бормотал Шнейдер, с негодованием думая том, что, не промедли он полдня, ситуация сложилась бы совсем катастрофически, но, видно, счастлив его Бог. Спасла обычная дотошность, да еще, может, привычка не торопиться.
Он ядовито прищурился, вспомнив, сколько насмешек и нареканий выслушал за свою жизнь из-за этой самой медлительности. Особенно допекала его бывшая жена. Замучила советами. Благополучная жизнь ее не устраивала, хотелось больше, лучше и — поскорее.
Глава 2
С котом происходило что-то непонятное.
Флегматичный, толстый Васька обычно обретался на кушетке и редко покидал ее без крайней нужды. Там он большую часть дня возлежал в позе каменного сфинкса, но живой, сытый и довольный. Лишь изредка лениво обмахивался пушистым хвостом, взирая на окружающих с неким превосходством. Он снисходительно щурил зеленые глаза, позволяя погладить свою роскошную шерстку серо-полосатого окраса, и оглушительно мурлыкал, тем самым давая понять, что свой хлеб отрабатывает сполна, создавая обстановку уюта и покоя.
Он никогда не вопил без дела, то есть не относился к так называемым «музыкальным» котам, которые каждое телодвижение сопровождают непременным голосовым сопровождением, чем человека непривычного могут довести до истерики. Он также, как большинство домашних любимцев, безнаказанно не драл с остервенением обои в заветных углах, не портил хозяйских вещей — чтоб уважали! — не носился как угорелый из комнаты в комнату, сметая все на своем пути, словно его преследовала свора диких псов, а степенно вышагивал, посматривая по сторонам. Словом, кот вел себя деликатно, излишнего беспокойства не доставлял, родной очаг не разорял и держался солидно, как уважающий себя домашний кот.
И все же это был деспот, который заставлял считаться с собой.
У каждого кота свой бренд. Глядя на этого, сразу становилось ясно, кто отвечает за порядок в доме. Хозяин с хозяйкой люди хорошие, но малость неорганизованные, особенно хозяин. Как уткнется в компьютер, так и трава не расти, сидит сам полдня не жравши, ему и горюшка мало.
