Помните: «Есть упоение в бою»? Это про Владимира Бурцева. За свою долгую жизнь он боролся с царизмом, большевизмом и нацизмом, был на особом счету у Скотланд — Ярда, ГПУ и гестапо, «привлекался к ответственности» при Александре III, королеве Виктории, Николае II, Ленине и Гитлере.

Но свою главную войну Владимир Львович вел с провокацией, коей российская политическая полиция разлагала революционное движение.

Только не стоит представлять, что речь пойдет об очередном «рыцаре без страха и упрека» в белых перчатках искореняющем тотальное зло. Нет, неукротимый Бурцев отнюдь не церемонился в средствах. Но самое интересное, что его громкие разоблачения привели к довольно неожиданным результатам.

А теперь все по порядку.

Родился Владимир Бурцев 17 ноября 1862 г. в Закаспийском крае, на задворках Российской империи. Учился в уфимской и казанской гимназиях. Затем в Петербургском и Казанском университетах. Так и не получив высшего образования из–за участия в студенческих беспорядках, он после ареста, заключения в Петропавловской крепости, ссылки и побега, эмигрировал и встал в ряды профессиональных революционеров.

Кстати, по мнению современников, тогда из ссылки не бежал только ленивый.

Следующие почти два десятка лет Бурцев занимался в основном журналистикой и писательством. Естественно радикальными, за что привлекался к ответственности в Париже, получил запрет жить в Швейцарии и даже отбыл 18‑ть месяцев на английской каторге.

В 1900 г. Бурцев начал выпускать журнал «Былое», посвященный его любимой теме, истории освободительного движения в России. Это был не первый издательский проект нашего героя, но только «Былому» предстояло стать знаковым в российской истории.

Осенью 1905 г., когда первая русская революция пошла на спад, «выдавив» из самодержавия малую толику либеральных свобод, в том числе свободу слова, Бурцев вернулся в Россию и возобновил издание своего журнала «Былое». Впрочем, возобновил, не совсем точное слово. В эмиграции за четыре года журнал вышел шесть раз. Данных об его тираже нет. Вероятно, был он мизерный.

«Былое» made in Russia разительно отличался от своего предшественника. Журнал разлетался, как горячие пирожки к вящей славе своих редакторов и издателя Николая Парамонова. (Оный смолоду «наигравшись» в революцию, повзрослев, на ней же заработал свой первый миллион, издавая сначала дешевые книги и брошюры либерального содержания, а потом и журналы).

Секрет невероятного успеха был прост. Помните, как с началом гласности публика поглощала всю печатную «чернуху» об СССР? То же происходило сто лет назад. «Былое» рассказывало страшную правду о прошлом, и на этом буквально в одно мгновение достигло тиража 30 тысяч. Для России тех лет — это гипер–успех. Тогда 500 или 1000 экземпляров считались серьезным достижениями. Даже сегодня многие журналы, работающие на рынке не один год, не имеют подобного влияния. Казалось бы, внимание публики, успех — можно спокойно почить на лаврах. Но Бурцеву все мало. И везде где только можно он начинает призывать к сотрудничеству чиновников охранки. Зачем? Затем, что неуемный Бурцев решил с их помощью извести провокатор в партийной среде.

Свои, «радикалье», смотрели на него, как на сумасшедшего. Но Бурцев все рассчитал: даже в святая святых политического сыска есть недовольные и обиженные, есть люди передовых взглядов и раскаявшиеся предатели, которые придут и принесут ему информацию.

Так и получилось. Народ потянулся к своему герою. Бурцеву оставалось только «фильтровать» добычу. Конечно, основная масса ее была провокативной или откровенно лживой. Но в руде нашлись и «алмазы». Михаил Бакай, а потом Леонид Меньщиков, «слили» Бурцеву то, что принесло ему всемирную славу «охотника за провокаторами».

Но это случится чуть позже. Пока же весной 1907 г. все очень плохо. Огромная популярность «Былого» сыграла с журналом дурную шутку. Проект закрыли одним из первых, когда царское правительство начало «закручивать гайки». Бурцеву пришлось снова бежать за границу. Там — без денег Парамонова и многочисленной читательской аудитории — он попытался продолжить начатое, но, потерпев фиаско, охладел к журналистике и вплотную занялся разоблачениями.

Главным «клиентом» Бурцева стал Эвно Азеф.

Для тех, кто не знает/не помнит кто это такой — небольшой экскурс в историю.

В начале 20‑го века лидером российского «революционного рынка» были эсеры — партия социал–революционеров. Однако популярность движению обеспечивала супер–пупер политическая программа, а громкие террористические акции, которые регулярно проводила Боевая организация (БО). Руководил оной Евно Азеф, которого Бурцев и объявил предателем.

Официальная версия разоблачения главного российского террориста такова: в 1906 г. Бурцев познакомился с чиновником для особых поручений при варшавском охранном отделении Михаилом Бакаем. Тот предложил опубликовать некоторые секретные документы, а также сообщил, что в эсеровской верхушке работает провокатор. Проведя собственное расследование, Бурцев пришел к выводу, что это — Евно Азеф. Затем, желая развеять сомнения, Владимир Львович обратился…к недавно уволенному директору департамента полиции А. Лопухину. Выслушав рассказ Бурцева, осознав, что полиция через своего агента убивала крупных чиновников и даже отправила к праотцам дядю царя, потрясенный до глубины души бывший чиновник МВД подтвердил предательство Азефа.

Красивая история? Однако странная ее подоплека до сих пор смущает умы.

Перечень «странностей» начнем с конца.

Евно Азеф в 1910 г. под чужим именем поселился в Берлине, вел жизнь рантье и умер своей смертью в 1918 г. О его местопребывании и новой фамилии знали многие. Но желающих расправиться с предателем почему–то не нашлось. С Бурцевым у Азефа была встреча, на которой разоблаченный провокатор сказал: «Вы сумасшедший, если б не вы, я бы царя убил». Бурцев промолчал, возразить ему было нечего. Азеф, действительно, готовил покушение на царя и Николай Второй только чудом остался жить. Не нашелся журналист и тогда, когда Азеф «на пальцах» объяснил ему разницу между тем, что он сделал для революции и для полиции.

Кстати, по мнению современных специалистов, Азев поступал рационально: сдавая «боевые единицы», он сохранил террор как таковой.

Что касается впечатлительного экс–руководителя Департамента полиции, то его свидетельство было получено под нажимом. Американская исследовательница А. Гейфман утверждает, что в Лондоне была похищена дочь Лопухина, чем Бурцев и воспользовался, шантажируя экс–полицейского.