Когда Огненный Шут говорил, обещая спасение и жизнь умирающей планете, его слушали с дрожью. Какова была тайна его гипнотической силы? Собирался ли он спати Землю для всего человечества или желал поработить ее?

Это была просторная пещера. Частично естественного происхождения, частично вырытая машинами людей. Иные уголки ее залиты глубокими пляшущими тенями, иные ярко освещены огромной пламенеющей глыбой – ревущей, трескучей маленькой копией самого солнца, которая висит под самым высоченным потолком, беспрестанно колыхаясь и сыпя искрами.

Под этим горящим светилом, словно навстречу ему, взметнулась высокая колонна, а на ее вершине стоял, подбоченясь, грузный человек, одетый в изорванный шутовской костюм. Из-под мягкой остроконечной шляпы со свисающими полями выбивались прямые соломенного цвета волосы; круглое жирное лицо покрывал слой белой краски; глаза и рот украшали красные, желтые и черные мазки, а на потрепанной короткой красной куртке, туго обтягивавшей его громадный живот, красовалось яркое, лучистое желтое солнце.

Под этим тучным шутом колонну стискивала толпа. Стоило ему вскинуть оранжевую руку, которая вырвалась из его рваного рукава, как языки пламени, – и толпа замерла.

Он засмеялся, словно солнце какой-то неземной шутке.

– Говори нам! – умоляла толпа. – Огненный Шут! Говори нам!