Гарри был потомственным волшебником.

Никто не знает почему, но имя «Гарри» было модным в волшебной среде. А поскольку оно было модным уже на протяжении нескольких веков, то к моменту рождения Гарри успело стать традицией. Отца Гарри тоже звали Гарри, так же, как и деда, и прадеда. Это могло бы вызвать некоторую путаницу, если бы волшебники не были мудрым народом и не ввели в обиход цифровые обозначения. Гарри в своей династии довелось быть Тринадцатым.

К слову, число тринадцать у волшебников считается счастливым в отличие от следующего прямо за ним числа четырнадцать. Так что если у Гарри родится сын и он решит назвать сына «Гарри», тому доведется быть Тринадцатым с Половиной.

Или Без Четверти Пятнадцатым.

Пещера Скользкая Дыра находилась в краю холмов.

Дорога заняла у Гарри два дня, передвигаться пришлось преимущественно верхом.

Непривычная к подобному способу передвижения нижняя задняя часть тела Гарри болела и ныла. Свербело и на душе.

Гарри принадлежал к волшебникам оседлого типа, и удовольствия от странствий он не получал. Гарри нравилась скучная жизнь.

На некоторое время мы оставим терпеливо ожидающего результата своего заклинания Гарри и перенесемся в совершенно другое место. Как написал бы в титрах к своему фильму несравненный Джордж Лукас:

«Иное время, иная галактика».

Но если вторая часть этой фразы более-менее справедлива по отношению к нижеследующей сцене, то первая попадает пальцем в черную дыру. Время было то же самое.

Илья Муромец открыл левый глаз. Над левым глазом Муромца шелестел дуб. Что-то больно давило на копчик. Илья Муромец перекатился на правый бок, пошарил рукой позади себя и вытащил из-под копчика свою булаву. После чего былинный богатырь поднялся на четвереньки и обозрел окрестности. Увиденное ему не понравилось.

Вы когда-нибудь задумывались о том, что профессия земного воплощения мирового зла – достаточно утомительная профессия, обрекающая на одиночество?

Если вашими сторонниками движут исключительна алчность и страх, если ваши подданные являются вашими рабами, если единственное ваше стремление – уничтожить жизнь во всем мире, согласитесь, вряд ли найдется человек, с которым вы можете поговорить по душам.

Поэтому Темный Властитель Негориус дублировал самого себя.

Его альтер эго, воплощенное в кремнеуглероде, было почти точной копией его самого, уступая, пожалуй, лишь в интеллекте. Ведь копия по определению не может быть лучше оригинала.

Явившихся в ответ на заклинание Гарри было двое.

Первый был типичным выходцем из пустыни – смуглый, лысый, в грязной одежде бедуина.

Второй был стрелком.

Гарри понял, что ему крупно повезло. Если он сумеет заполучить на свою сторону стрелка, вопрос с драконом можно будет считать решенным. Правда, ему было не совсем понятно, что делать с бедуином.

Метродемон остановился напротив входа в тупик, в котором затаилась бригада. Сотворенного Гарри света было достаточно, чтобы рассмотреть особо отвратительные подробности древнего монстра.

Его бок был кроваво-красного цвета и казался одновременно и металлическим, и имеющим животное происхождение. Облитый прозрачной слизью, он блестел в магическом свете.

Из утробы демона доносился слабый шум.

– Не нравится мне это все, – в который раз сказал Бозел. – Он уже минут пятнадцать стоит и ничего не делает, значит, замыслил какую-то пакость.

Утром следующего после отъезда Реджи дня Илья Муромец вышел на главную площадь стольного города Киева, уселся на принесенный с собой табурет, положив булаву по правую руку от себя, а меч и лук с полным колчаном стрел – по левую, и принялся ждать.

Горожане не обращали на Муромца никакого внимания. Они уже привыкли к разным причудам богатырей и привыкли ничему не удивляться. Взбрело кому-то в голову сидеть на самом солнцепеке, так пусть сидит.

Пусть хоть неделю сидит.

Некоторые пытались здороваться с богатырем, но он, обычно вежливый и обходительный, никому не отвечал, и на него попросту перестали тратить время.

История о том, как в безразмерный саквояж стрелка попал настоящий лучевой меч рыцаря-джедая, довольно любопытна, но слишком длинна, и мы поведаем ее в следующий раз.

За свою довольно длинную карьеру странствующего ганфайтера Джек пользовался мечом всего один раз, но он не сомневался, что при его помощи можно разрубить все что угодно.

Рыцари ордена джедаев были с ним согласны. Им очень редко встречались материалы, которые было бы невозможно разрубить таким мечом. Все такие случаи были собраны и тщательно запротоколированы, и каждый новообретенный джедай получал доступ к этим документам. Должен же человек знать, что он может разрубить, а что – нет.

Метродемон ни в одном из протоколов не значился, и достоверной информации о том, устоит ли его плоть под ударом меча или же разверзнется, подобно плоти большинства населяющих Галактику живых существ, не было.

Негоро нашел своего повелителя и создателя в его кабинете за весьма странным занятием.

Негориус стоял у окна, выходящего во внутренний двор замка, а трое молодых орков пытались упаковать волшебника в боевую рыцарскую броню. Поскольку перед этим они не озаботились снять с него балахон, выходило у них плохо, и облачение грозило затянуться до самого рассвета.

– Я поражен, – заявил Негоро, усаживаясь в кресло хозяина кабинета и небрежно перекидывая ногу через подлокотник. – Я обескуражен и удивлен. Я прямо-таки в смятении. Что это на тебя нашло?

– Бригада сразила метродемона, – сказал Негориус и шикнул на одного из орков, который прищемил ему ногу наголенником.

После подрыва моста и упокоения обоих метродемонов на дне реки бригада добралась до выхода из подземелья безо всяких приключений, чему все трое ее членов были несказанно рады.

Все трое были разумными лю… существами, а посему никто из них особенно не любил приключений.

Приключения хороши, когда ты читаешь о них на бумаге, слушаешь чей-то рассказ или наблюдаешь их на экране. Особая прелесть таких приключений заключается в том, что ты не принимаешь в них непосредственного участия.

Теоретически приключения не дают скучать, разнообразят жизнь, вдохновляют на неожиданные поступки, обогащают жизненный опыт и способствуют закаливанию вашего характера.

Содержимое котелка кипело на медленном фиолетовом пламени. Гарри помешивал варево с задумчивым видом, мысленно подсчитывая количество желчи вампира, которое надо добавить в эликсир, и прикидывая, стоит ли вообще что-то туда добавлять.

Справедливо рассудив, что декокт желчью не испортишь, Гарри снял с полки маленькую бутылочку, осторожно скрутил крышку и капнул в котелок. Варево тут же приняло коричнево-желтоватый окрас и загустело так, что перемешивать его пришлось уже двумя руками. Ложка, которой орудовал Гарри, грозила согнуться под прямым углом.

Гарри бросил взгляд на настенный хронометр. Еще пара минут, и все будет готово.

Прошло уже две недели с тех пор, как Гарри и стрелок, известный в миру под именем Джека Смит-Вессона, вернулись с задания по ликвидации Темного Властелина Негориуса и предавались заслуженному отдыху. Гарри обживал построенные в его отсутствие нижние этажи строения, которое в итоге должно было стать его личной волшебной башней, а стрелок, будучи не в состоянии и дня просидеть на одном месте, без устали шнырял по окрестностям в поисках приключений. Он уже перестрелял всех местных хищников, выследил и уничтожил семейство вурдалаков, и теперь с каждым рейдом ему приходилось отходить от башни все дальше и дальше.

Гарри снял варево с огня, остудил его магическим способом и посмотрел на результаты трудов. Цвет был похож на тот, который описывался в книге, однако плотность явно превышала эталонную.

– Офигительно клевое место! – От волнения Гарри перешел на высокий стиль, сам того не заметив.

Место действительно было клевым.

Волшебник и стрелок оказались на каменистой равнине. Небеса были плотно затянуты черными тучами, которые выглядели так, словно скрывали от людей солнечный свет уже несколько веков. Было холодно. Пронизывающий ветер продирал путников до самых костей.

Признаков жизни на равнине не наблюдалось. Только на горизонте виднелись какие-то древние техногенные развалины.

– По-моему, Горлогориус отправил нас куда-то не туда, – сказал Гарри.

Где-то в районе полудня Джек и Гарри нашли путь вниз.

Собственно говоря, нашел его Джек. Только он мог определить в круглом ржавом предмете, занесенном толстым слоем пыли, крышку люка. Совместными усилиями они очистили крышку от песчаных наносов и сдвинули на полметра в сторону. Под крышкой обнаружилась ржавая лестница, ведущая вниз.

– Погано, – констатировал Гарри. Он-то надеялся на что-нибудь более широкое и хорошо освещенное. С некоторых пор Гарри сильно не любил подземелья. – Может, поищем какой-нибудь другой проход?

– Это при рыскающих по поверхности танках? – уточнил Джек.

– Но мы не знаем, что рыскает там внизу.

По настоянию Джека Джавдет связался с другими кораблями и со штабом Сопротивления, расположенным в подземном человеческом городе Пион, но никто из опрошенных не смог сообщить ничего полезного относительно местонахождения главного сервера Матрицы. Подобно Джавдету, многие даже не были уверены в его существовании.

– Я не вижу другого выхода, кроме как поговорить с этой вашей Пифией, – сказал Джек, убедившись в бесплодности предпринятых действий.

– Для того чтобы поговорить с Пифией, вы должны войти в Матрицу, – сказал Джавдет.

– Отлично, – бодро сказал Джек. – Где вход?

– Боюсь, что тут все несколько сложнее, – сказал Джавдет. – Матрица является виртуальным миром, и вы не сможете попасть туда в вашей телесной оболочке.

Волшебники не умеют летать.

Зато они умеют левитировать. На взгляд постороннего человека между двумя этими понятиями нет абсолютно никакой разницы, но стоит вам только заикнуться об этом в присутствии волшебника, как вы огребете двухчасовую лекцию на затронутую тему. Читая лекцию, волшебник будет оперировать терминами, вам едва известными, терминами, вам совсем незнакомыми, и терминами, которые он выдумает на ходу. Если в итоге вы не будете превращены в лягушку, тритона или другое малоприятное существо без малейших способностей к полету, считайте, что вам повезло.

Гарри умел левитировать и почти не боялся высоты. Однако, когда под его ногами отсутствовала твердая поверхность, он любил контролировать этот процесс.

Поскольку он висел под мышкой у Джавдета в качестве груза, у него это не получалось. Конечно, Джавдет не летел. Он передвигался по городу огромными прыжками, перепрыгивая с крыши на крышу и за один раз преодолевая добрую сотню метров. Под ними мелькали дома, улицы, машины и скверы. Лео двигался за Джавдетом след в след.

А за Лео мчался агент Доу.

Питер Гриффин был волшебником среднего звена. Он разменял первые пятьсот лет, построил двадцатишестиэтажную башню и уже мог не волноваться, что стариканы вроде Горлогориуса припашут его к грязной и неблагодарной работе, когда ногам приходится гораздо тяжелее, чем голове. Впрочем, Питер звезд с неба не хватал, и шансы, что стариканы вроде Горлогориуса попросят его поработать головой, также были исчезающе малы.

В общем, Питер был среднестатистическим волшебником. Он жил в сельской местности, подряжался на разовую работенку для местных крестьян, которые взамен снабжали его всем необходимым, вел теоретические исследования и был вполне доволен своим теперешним положением.

Как и подавляющее большинство волшебников, Питер редко просыпался ранее полудня, а если и просыпался, то был нервным и раздражительным целый день.

Волшебники любят свежий воздух. Зачастую они проветривают свои жилища, под потолок наполняя их свежим воздухом, потом запирают окна и хранят свежий воздух в течение нескольких десятков лет. Проветривание спальни Питера состоялось несколько лет назад, так что этим утром окна были плотно закрыты, что не помешало звукам, доносившимся снаружи, прокрасться в помещение и разбудить волшебника.

Питер продрал глаза и вышел на балкон на предмет выяснения личностей виновников безобразий и их наказания, если оное наказание не сможет повредить здоровью Питера или его бизнесу.

– Странно, – сказал Питер Гриффин. Они с Негоро уже полчаса пялились в открытый портал и наблюдали за прибытием стрелка в мир Древней Греции. – Тварь, с которой твой парень так мило беседует, это ведь Цербер?

Порталы волшебников средней руки отличаются тем, что видеть сквозь них можно, а вот слышать – нет. Поскольку ни Питер, ни Негоро не владели искусством читать по губам, о содержимом разговора оставалось только догадываться. К тому же читать по губам собаки было бы затруднительно даже для специалиста из ФБР.

– Похоже, что Цербер, – согласился Негоро.

– Тогда почему у него две головы? Принято считать, что у Цербера три головы.

– Может, третью голову ему кто-нибудь отгрыз, – предположил Негоро. – В конце концов, он же Цербер, а не Змей Горыныч.

– Где амазонки? – требовательно спросил Реджи.

Место, куда они попали, не слишком отличалось от окрестностей горы, где стрелок встретил сатира. Амазонок не наблюдалось.

– Понимаешь ли, в чем дело, – сказал Силен. – Прямого дромоса в страну амазонок не существует. Иначе почему я так долго собирался к ним наведаться? Боюсь, что дальше нам придется идти пешком.

– В принципе я ничего не имею против хорошей пешей прогулки, – сказал Реджи. – Но тут мне в голову пришла мысль, а не дурак ли я. Давай уточним кое-какие моменты.

– Давай уточним, – сказал Силен, извлекая из воздуха кувшин с подозрительным запахом алкоголя. – Люблю уточнять на двоих. Хотя на троих оно как-то веселее выходит.

Богатыри осадили своих коней в нескольких сотнях метров от центрового лукоморского дуба.

– Вон оно; чудище, – сказал Алеша Попович тоном подростка, показывающего своего обидчика старшему брату.

Нечто отдаленно смахивающее на собаку дрыхло в тени дуба, совсем рядом с необъятным стволом. Илья Муромец спешился, взял в руки свою палицу, приказал младшим богатырям прикрывать его сзади и вмешаться в бой только в самом крайнем случае, и аккуратно, на полусогнутых, двинулся к чудовищу.

Когда богатыря и монстра разделяло всего двадцать метров, Цербер проснулся.

– Bay, – сказал Цербер при виде богатыря. – В смысле гав. Здоровенный какой мужик. Слышь, парень, у тебя родственников за границей нет?

Питер Гриффин мучился от похмелья, которое оказалось много сильнее всех похмелий, которые он когда-либо испытывал в своей жизни.

Нет, по его голове не били молоточками зловредные гномы. Они надели сапоги со стальными набойками и играли в футбол, гоняя кирпич.

Он не думал, что у него во рту сдохла крыса. Он подозревал, что там поселилось целое семейство живых скунсов.

Ему не казалось, что от любого неосторожного движения его глаза могут вылететь из орбит и растечься по полу. Глаза уже давно провалились внутрь черепа, и Питеру приходилось смотреть на мир через ноздри.

Сейчас он смотрел на Негоро. Негоро был отвратительно бодр и весел, и ни единого следа вчерашнего не отражалось на его гладко выбритом кремнеуглеродном лице.

Фредди Баггини, невысокий молодой человек со столь же низкими моральными устоями, сидел за столом и вписывал в конторскую книгу аккуратные колонки цифр. Любой бизнес требует скрупулезного подхода.

Держа ручку в толстых мясистых пальцах, Фредди подвел баланс, подсчитал прибыль и остался ею доволен. Дела шли неплохо. Гораздо лучше, чем этого можно было бы ожидать от столь тихого и далекого от основных деловых центров захолустья.

Фредди запер конторскую книгу в сейф, достал из бара бутылку кьянти и налил себе полный бокал. Увы, насладиться вкусом и ароматом вина в полной мере Фредди не удалось из-за появления его телохранителя и помощника по хозяйству Сэмми, который вошел в кабинет и возвестил о прибытии дорогого гостя.

Джеймс Гандольфини по кличке Гэндальф

[74]

был широко известной в узких кругах посвященных лиц фигурой. Обычно он носил длинные серые балахоны, под которыми было удобно прятать любое, даже самое крупнокалиберное оружие, редко стриг волосы и всегда имел при себе массивную дубинку, которую выдавал за свой посох. Он был очень опасным субъектом, замешанным не в одно темное дело, и обычно работал посредником между великими мира сего и такими типами, как Фредди.

Хозяин дома встретил дорогого гостя посреди комнаты. Они тепло обнялись, пожали друг другу руки и трижды расцеловались. В их кругах показное проявление дружбы было в большой цене, и ничто не говорило об истинных взаимоотношениях людей, этими проявлениями обменивающихся.

Изенгард, постоянное жилище Сарумана, был типичным образцом волшебной фаллической архитектуры и доминировал над окрестностями, как Останкинская телебашня. Гэндальф спешился, расседлал коня и отправил его пастись. К тому времени как он закончил разбираться со своим скакуном, владелец башни заметил его прибытие и встретил коллегу на ступеньках.

Саруман внешне был очень похож на Гэндальфа. Высокий человек с бородой и посохом, одетый в балахон. Единственное отличие заключалось в том, что у Гэндальфа не было постоянного места жительства, а у Сарумана – было. Поэтому Саруман и его одежда выглядели гораздо чище.

– Какие люди без охраны, – улыбнулся в бороду Саруман.

– Хорошего человека охранять не надо, – парировал Гэндальф.

– И то верно, – согласился Саруман и незаметно дал знак своим телохранителям, чтобы они убрались из поля зрения. Несколько серых теней растворились в кустах. – Зачем пожаловал, коллега?

Питейное заведение с лошадью на вывеске носило название «Рога и копыта». Судя по той же вывеске, хозяином «Рогов и копыт» был человек со странным именем Остап Маслютик.

Он появился в этих краях недавно, открыл свой небольшой бизнес и оказался довольно разворотливым предпринимателем, потому как дело его процветало. Кое-кто говорил, что в прошлом у Маслютика есть темные пятна, но большинство не обращало на это внимания. Каждый человек имеет право на пару скелетов в собственном шкафу.

– Добрый вечер, джентльмены, – приветствовал Маслютик четырех хоббитов. – Могу я узнать ваши имена?

– Мерин.

– Пиппин.

– Они наверняка свернули с дороги, – поделился Гарри своими соображениями. – Я видел хоббита. У этой породы слишком короткие ноги, и, идя без остановки всю ночь, мы бы легко их догнали.

– Скорее всего, ты прав, – сказал стрелок. – Но я не хотел бы углубляться в лес. Мы ведь совсем не знаем этих мест, и если заблудимся, то точно никого не догоним.

– А чего мы добьемся, тащась по этому тракту?

– Мы знаем, где находится Амон-Сул, – напомнил волшебнику Джек. – Мы уже трижды уточняли дорогу у прохожих, и все они говорили, что мы идем правильно. И мы знаем, что произойдет на Амон-Суле. Там мы и постараемся убедить Ангмарца расстаться с его клинком.

– Если мы прибудем туда вовремя.

Хоббиты стонали и кряхтели, потирая ушибленные места. Все, кроме Фредди.

Молодой Баггини лежал молча. Он был без сознания и вид имел крайне нездоровый. Хоббит был с ног до головы покрыт холодным потом, капельками свисающим с жестких волос на ногах, лицо приобрело зеленовато-фиолетовый оттенок.

Арагорн сокрушенно поцокал языком.

– Кто-нибудь из вас разбирается в траве? – спросил он хоббитов.

– Нашел время, когда курить, – отозвался Мерин.