Дитя Всех святых. Перстень с волком

Намьяс Жан-Франсуа

XIV век, Франция. Герою романа, рожденному в последний час ночи Всех святых, предсказано, что он проживет сто лет. И все эти сто лет по пятам за ним будет идти смерть. Она будет преследовать его во Франции и Англии, которые ведут войну, в Италии, где он отстаивает честь семьи на «божьем суде», и чуть не настигнет его, когда он попадет в плен к сарацинам.

Первого ноября 1337 года Эдуард III Английский обращается с посланием к Филиппу IV, королю Франции: это объявление войны. В ту же ночь завывание волков возвещает о необычном рождении в одном из замков Бретани.

По предсказанию повивальной бабки, новорожденный — Франсуа де Вивре, сын Гильома де Вивре и Маргариты де Куссон, — должен прожить ровно сто лет. И это будут годы той самой Столетней войны, что началась в день его появления на свет.

Благодаря своей храбрости, умелому владению оружием и многочисленным приключениям рыцарь Франсуа де Вивре становится воплощением льва. Перстень с изображением этого геральдического зверя, олицетворяющего род де Вивре, он носит на руке.

Его младший брат Жан, студент богословия, является воплощением волка, эмблемы рода Куссон. Он наделен необычайной силой интеллекта и посвятил жизнь поискам истины — отчаянным и тщетным.

1380 год. Король Карл V скончался, дю Геклена тоже больше нет в живых. В Столетней войне наметился переломный момент. У Франсуа уже двое детей — Луи и Изабелла. Недавно умерла его любимая жена Ариетта.

Часть первая

ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Глава 1

БОЖИЙ СУД

Франсуа де Вивре ехал не останавливаясь. Теперь, когда тропинка шла вниз, его мул двигался веселее; так они миновали уже три горные деревушки. Когда проезжали мимо первой, на колокольне звонили сексту, мимо третьей — нону. Скоро наступит время вечерни, и солнце зайдет. Нельзя терять ни минуты.

По пути Франсуа рассеянно оглядывал дома и людей. Здесь все так похоже на то, что он недавно оставил! Такие же домики с покатыми крышами, жмущиеся друг к другу, словно спасаясь от зимней стужи. Только слова, которые порой он выхватывал, были другими. Но если Франсуа и не понимал их буквально, смысл, должно быть, оставался неизменным. По всему миру крестьяне говорят об одном и том же: работа, земля, погода, любовь, болезни, смерть.

Закат, как это часто бывает в горах, был внезапным и застиг его врасплох. Франсуа заметил половинку луны с еще размытым — от света последних солнечных лучей — контуром и решил продолжать путь. И лишь когда его сморил сон, он остановился.

Глава 2

КОЛЁСА ОРОНТА

Жан не спал всю ночь, сначала стонал, затем боролся с недугом молча. Франсуа тоже бодрствовал рядом с ним. Он начинал ощущать, что море становится все беспокойнее, но это не особенно его тревожило. Во-первых, он не был подвержен морской болезни, а во-вторых, в данную минуту его более всего занимало состояние брата.

Утром случилось нечто странное: рассвет не наступил. Густой туман мешал видеть дальше собственной руки, к тому же начал моросить мелкий дождь. Франсуа и Жан слышали, как капитан, стоя на корме корабля, отдавал приказы по-итальянски. В его голосе явственно слышалось беспокойство. Он, без сомнения, предвидел, что начинается шторм, а шторм в День поминовения усопших не сулит ничего хорошего.

И шторм действительно начался. Вздымались гигантские волны, и потоки воды обрушивались на корабль. Палуба стала такой шаткой и ненадежной, что приходилось постоянно цепляться за что-нибудь, чтобы не упасть.

Жан крикнул Франсуа, чтобы тот освободился от своих доспехов, и брату не без труда удалось проделать это. Одну за другой он стал снимать надетые на него вещи и, несмотря на все свои усилия, не смог сохранить ни одной. Все было мгновенно унесено морем.

Вскоре он остался стоять вымокший с ног до головы, в накидке, надевавшейся обычно поверх лат. Ему, по крайней мере, удалось сохранить свой перстень со львом. Снимая правую латную перчатку, он разглядел какую-то тесемку и, как ему уже приходилось делать, продел ее в перстень, крепко связал концы и повесил на шею.

Глава 3

«КОГДА ТЮЛЬПАН УВЯЛ, РАСЦВЕСТЬ НЕ МОЖЕТ ОН»

Всю следующую неделю фигуры и пешки, принимавшие участие в игре, оставались запертыми в сводчатом зале, который служил им тюрьмой, и всю эту неделю Жан страдал от приступов малярии. За ним ухаживали Франсуа и Тома Ларше, они пытались успокоить его и приободряли, как могли.

Когда у него мутилось сознание и начинался бред, перед его внутренним взором вставала одна и та же сцена: Франсуа роет могилу для их матери, а волки стоят на холме и наблюдают за ним. В те минуты, когда бред отступал, Жан начинал говорить о книге.

Кормили их два раза в день другие рабы Абдула Феды. От них-то они и узнали причину их затянувшегося заключения: правитель Хомса по-прежнему оставался во дворце, а участь пленников должна была решиться лишь при его отъезде.

2 июля, в день Посещения Богородицей святой Елизаветы, впервые за много дней у Жана не было приступа: болезнь вступала в новую стадию, теперь приступы должны были повторяться реже, через день.

И мысли, которые из-за болезни брата Франсуа спрятал подальше, стали оживать вновь: шахматная партия, черная королева, изумрудный взгляд… Но это видение не успокаивало и не ободряло его, а, напротив, вызывало боль.

Глава 4

ПЕРСТЕНЬ С ВОЛКОМ

В 1386 году Французское королевство оставалось в том же состоянии, в каком шестью годами раньше покинул его Франсуа, то есть в состоянии мира. Карлу V наследовал после его смерти двенадцатилетний сын. В ожидании совершеннолетия юный Карл VI передал бразды правления своим дядьям: Людовику Анжуйскому, Жану Беррийскому, Филиппу Бургундскому и Людовику Бурбонскому.

Все они более или менее достойно выполняли возложенную на них задачу. Прежде всего, они посоветовали королю вместо дю Геклена назначить коннетаблем его друга Оливье де Клиссона. Воспользовавшись заменой суверена, многие провинции и города, и среди них Париж, решили было взбунтоваться, но их тут же присмирили, и порядок был восстановлен.

В области внешней политики дела шли неплохо. Чтобы установить союз с Германией, юный король женился на очаровательной Изабелле Баварской. Без сомнения, самые большие проблемы всегда возникали с Англией, хотя в данный момент здесь все выглядело относительно спокойным. Перемирие установилось длительное и прочное.

Впрочем, и во многом другом схожесть между двумя королевствами была поразительной. Ричарду II было десять лет, когда он стал наследником Эдуарда III. Он тоже доверил управление страной дядьям.

По мере того как юные суверены росли и взрослели, становилось все яснее, что они чрезвычайно походят друга на друга. Оба в своих высказываниях проявляли ту же сдержанность, то же искреннее стремление к миру. Когда же они сместят дядьев, чтобы управлять самостоятельно, — что не замедлит произойти, — они, несомненно, постараются встретиться и договориться.

Глава 5

СРЕДИ МЕРТВЫХ

Несмотря на терзающую его боль, Франсуа вновь принялся выполнять обязанности, от которых его отвлекла болезнь брата. Проходили дни, а чума продолжала свирепствовать в Вильнев-лез-Авиньон. Он убеждался в этом каждый раз, когда оказывался на крепостной стене или какой-нибудь возвышенности. В полях вокруг Вильнева устроили кладбища, и повозки регулярно подъезжали туда со своим зловещим грузом. Слышался беспрестанный похоронный звон, а когда ветер дул в сторону Авиньона, чувствовался отчетливый запах разложения и смерти.

Франсуа отчаянно пытался разглядеть брата. Он думал, что процессию из пяти священников с большим крестом пропустить невозможно, но ничего не видел…

Во всех церквях Авиньона беспрестанно молились за больных чумой на том берегу, и волнение, вызванное уходом туда святого Жана Златоуста, было огромным. Перед домом, который прежде принадлежал ему, ставили свечи и клали пожертвования. Говорили, что, когда придет точное известие о смерти святого отца, его немедленно канонизируют.

Все эти страшные дни Франсуа не переставал думать о том, что сказал ему брат: две стороны герба, приказ Эда де Вивре, который в действительности был не мясником, а философом. Но разум его был переутомлен. Слишком много всего случилось, и слишком мало времени прошло с того памятного дня.

Вечером 30 ноября 1387 года Франсуа был назначен командиром гарнизона моста Сен-Бенезе. После исхода Жана с четырьмя священниками Франсуа впервые вернулся на эти памятные места. Он созерцал расставленные на мосту факелы, маленькую часовню Сен-Никола и страшное заграждение, и мысли его были мрачны, как никогда.