В ранние годы, когда Зона не была изучена, единственным оплотом защищенности и уверенности в завтрашнем дне был клан «Набат». Место, в котором брат стоял за брата. Еще ни разу здесь не было случаев удара в спину — до того момента, как бродяга по кличке Самопал предал тех, кто ему доверял, и привел мирный караван к гибели, а над кланом нависла угроза войны с неизвестной доселе группировкой.
Молодой боец «Набата» по кличке Шептун получает задание: найти Самопала и вернуть живым для суда. Сталкер еще не знает, что самое страшное — это не победить своего врага, а понять его. Чтобы справиться с заданием и вернуть отступника, Шептуну придется самому испытать собственную веру на прочность.
Война идеологий начинается.
Глава 1
Камера
Эта камера видела многое. Своим встроенным объективам она наблюдала Зону снаружи, в образе далекой стены на фоне грозовых туч, за которой затаилась неизвестность. Видела изнутри, в обманчивой форме покрытых серой чешуей деревьев, постоянного тумана и струящейся над землей коварной дымки. Своей внешней памятью на шестнадцать гигабайт камера помнила однообразные будни угрюмых людей в ватниках и потрепанной форме, где армейской, а где стилизованной под военную. Камера прожила долгую жизнь по меркам любой техники в Зоне, не предназначенной для нее: успела запечатлеть дюжину природных аномалий, пару десятков артефактов, три из которых на видео так и не проявились. Помнила она также несколько ранений и одну смерть.
Теперь камера безучастно смотрела на двигающиеся впереди нее спины носильщиков, скрытые массивными, раздувшимися рюкзаками. Картинка дергалась: держащий ее человек шел вместе со всеми и снимал на ходу.
— Антоха, дай пять! — крикнул Опер, стараясь держать камеру ровно. Когда-то он неплохо разбирался в том, как снимать по-человечески, но в Зоне быстро забываются все навыки, кроме постоянно используемых. Так что теперь Опер помнил лишь о том, что объект лучше держать в центре кадра — больше его товарищам во время просмотра ничего не было нужно. Собственно, его и Опером прозвали, так как был оператором, пусть и самоучкой. О том, что камера ему же и принадлежала, все быстро забыли, включая его самого. В «Набате» почти не было такого понятия, как личные шмотки.
— Отвали, — буркнул Антоха и тут же вляпался сапогом в мокрую глинистую почву. Кляня болото на чем свет стоит, он все же не забыл на всякий случай отойти в сторону, так как умудрился забрызгать грязью охранника каравана. Охранника звали Мивина. Поговаривали, что люди, которые спрашивали его о происхождении клички, после этого долго собирали зубы по одному. Опер в это не особо верил. В конце концов, если погоняло не устраивает, то его всегда можно изменить. В «Набате» с этим бы проблем не было.
Помимо Мивины, охранником каравана поставили Самопала. Опер лишь поморщился, глянув на него, и отвел камеру, чтобы Самопал ненароком не угодил в кадр. Нечего было портить фильм случайно попавшим в него молчаливым придурком. Никто не любил Самопала и не скрывал этого. Видимо, его потому и поставили в охранку, чтобы не маячил перед глазами на базе. Отдохнуть от него, хоть до вечера…
Глава 2
Камень
Полдень. Самое время для охоты.
Маркус затаился за широким корнем дерева, высматривая добычу. Он был наготове — предельно собран, сконцентрирован, готов к применению силы. В животе бурчало от голода, словно сама природа напоминала ему, что пора оторваться на миг от остальных забот и вспомнить о насущных потребностях. В данный момент Маркус ни о чем другом не думал. Зоркими глазами он следил за еле видимой норой, из которой высовывался чуть шевелящийся хвост крысы.
До Зоны Маркус и не подумал бы опускаться до такой пищи. Даже в «Набате» никто не едал ничего похуже ворон, в которых Маркус находил особый шарм. Разумеется, никакой романтики Зоны он не признавал. Просто он быстро учился и еще быстрее привыкал.
Если в клане жизнь была хотя бы предсказуемая — распорядок дня, постоянство, — то за его пределами приходилось подстраиваться под ситуацию на лету. В ранние месяцы Маркус скорее бы перетерпел, подождал день или два в надежде, что подвернется что-то посъедобнее. Однако довольно скоро ему пришлось сидеть не то что впроголодь, но и в полном одиночестве, что на его памяти давно не случалось. На четвертый день он, переборов гордость, пошел охотиться на тушканов. Поймал одного и тут же, не отходя от кассы, съел. Ничего, оказалось вполне нормально. Второго тушкана Маркус принес на базу, но сталкеры побрезговали. Видать, не доросли еще. Зато самого Маркуса встретили с радушным одобрением. Все же кое-какой авторитет у него имелся. Заслуженный — недаром он аномалии чувствовал лучше всякого детектора. В клане Маркус был кем-то вроде ходячего талисмана. И место на теплом камне у костра и миску похлебки он имел во многом благодаря своим природным способностям.
Но сейчас ему были нужны способности совсем другие, более приземленные, для вполне прозаических целей.
