Рафаэль зябко повел плечами, пытаясь поплотнее закутаться в легонькое пальто, постоянно поглаживая необычный браслет на руке. Вот, что мешало ему надеть хороший теплый костюм. Нет, вальяжность превыше всего, ведь, там внизу тепло, а вертолет поднял его сюда за каких-то двадцать минут. Да и как сказал отец: Там дел на пять минут. Пять минут. Уже почти сорок этих самых минут, он стоит и мерзнет на самой высокой точке Эвереста. И как бы браслет не защищал его от холода, тепла он не давал.

Он внимательно осмотрел ритуальный круг на неточности. Нет, все верно, ошибки быть не может, он рисовал этот круг с детства. Почти сотня пройденных ритуалов, последние тридцать проведенные лично им. Не может быть ошибки. Но талисман ни как не реагировал. Рафаэль несколько раз подпрыгнул на месте пытаясь согреться. Ветер пронизывал холодом до костей, и завывая улетал дальше забирая остатки тепла. Людей тут не было, еще неделю назад подъем на вершину был закрыт. В несколько сотен тысяч долларов обошлась площадка для его вертолета. И вот он тут. Имея деньги и власть это сделать легко. Он ухмыльнулся.  Главное, чтобы все получилось. То, к чему шла его семья уже не одно поколение. Абсолютная власть уже рядом. Еще немного и все остальные банкирские кланы будут подчиняться, ползая перед ним на коленях. Его слово будет закон для всех. Он опять усмехнулся. Собственные мысли грели его, и холод ушел на второй план.

- Сэр Рафаэль. - Услышал он голос сзади.

Я смотрел на трех выпивших и оттого дерзких ребят абсолютно  спокойно, страха не было. Его не было давно. С тех самых пор как я пришел первый раз в фитнес зал, а потом в другом зале одел боксерские перчатки. Полная уверенность в себе, годы тренировок, и три вечно пьяных и привыкших брать испугом гопника. Три, худых как тростинки с небольшими прожилками мышц, тела.

- Ну, че, зенки вылупил, фраерок. Дай мобилу позвонить, че тупишь.

Тупить действительно не следовало, и как сказал один человек из великих «Если драка неизбежна, то бить надо первым», я без размаха ударил справа в челюсть самому большому противнику. Даже не успев ойкнуть, он завалился назад. Не останавливаясь и двигаясь по траектории, я чуть присел и левым хуком ударил, второго прямо под ребра. Кулак мягко с пружинил, пробивая кинетической энергией, все что находится под диафрагмой и выбивая воздух из легких.  Сделав шаг назад, и держа руки в стойке, я с ожиданием посмотрел на третьего.

- Ну, что, гопник не доделанный, тебе тоже мобилу позвонить или фонарик в глаз посветить дать?

Левый сидел держась за ребра и пытался вдохнуть, выпучив глаза как рыба, крупный лежал раскинув руки. А третий ничего не понимая хлопал глазами, переводя взгляд с одного своего товарища на другого, схватился за голову и причитал.

Андрей поднимался по лесенкам на третий этаж администрации и накручивал себя. Злиться он не любил и не умел. Но обстоятельства того требовали. На третьем этаже шло заседание городской думы, где избранники народа решали, как народ жить будет. Именно они решили, что молодой предприниматель, взявший большой кредит под родительский дом и закупивший компьютеры и оргтехнику, не будет работать в этом городе, ведь племянник главы, тоже держит компьютерный магазин. А то, что у Андрея и цены дешевле и сервис лучше, это только минус для него. Договор на крупную партию дорогой оргтехники с местным заводом, вдруг односторонне разрывается этим самым заводом, а то, что оргтехника уже оплачена и приехала никого не волнует. При попытке отправить товар обратно поставщикам товар вдруг арестовывается местной прокуратурой для выявления контрабандной продукции, на все попытки доказать, что по документам все в порядке, он получает стандартное: «Разберемся».   Потом через третьих лиц, Андрей узнал, что директор этого завода близкий родственник местного главы и на него с этой поставкой вышли не просто так. Потом вызвали в полицию и предъявили обвинение в «мошенничестве в особо крупном размере» трясли каким-то непонятным договором, по которому Андрей якобы получил полтора миллиона рублей авансом, а сам договор не выполняет. Последней каплей стало, что арендодатель без всяких объяснений попросил освободить помещение магазина. После звонка из банка по просроченному кредиту он хотел застрелиться. И вот сегодня он шел сказать свое последнее слово «народным избранникам».

Повернув в коридор, левая стена которого была перегородкой между коридором и залом заседаний, он прислонился к противоположной стене. Закрыв глаза, сосчитав до пяти и уняв дрожь в пальцах, он довернул пальцами палку-посох в правой руке, в направлении стены и поднял руки перед собой.

- Файрбол.

Эдмон шел по улице и обдумывал происходящие с ним, последнюю неделю, чудеса. Сначала непонятным образом он почувствовал в себе Силу. И выбрав в цель своего кота, которого побили соседские мальчишки, применил на нее игровое заклятье «Духовное исцеление». Кот тут же ожил и побежал к миске с едой, к которой не подходил уже давно, даже сломанный хвост тут же выпрямился и встал трубой. Именно жалость к животному заставила его сделать шаг по открытию Силы. Взяв в руки маленький крестик, он использовал скилл  из игры, в которой однажды зарегистрировался и поиграл пару дней. Играть особо было некогда, так как все время уходило на занятия плаваньем, он готовился вступить в национальную сборную и у него были все шансы. Но за последнюю неделю он был в бассейне только один раз, и то потому, что почувствовал, что Сила кончилась. Он даже испугался этого. Но она в него возвращалась. И пока ее было мало, он сходил на тренировку.

Начало лета в Париже чудесное время. Эдмон шел, щурясь от яркого солнца насвистывая незатейливую песенку. За последнюю неделю он побывал в шести разных больницах, где присев тихонько на лавочке у входа или в фойе он смотрел на людей. И людям с переломами или другими физическими увечьями он помогал, помогал просто так. Безвозмездно. Люди даже не знали, что это он им помогал. Он их лечил, выбирал и произносил свое заклинание. Каждый раз над человеком появлялся зеленый крест и устремлялся в больного. Надо было видеть реакцию этих людей. Изумление. Восторг. Радость. Счастье. И реакцию врачей, которые начинали бегать вокруг этих людей. Эдмон знал, что это дар ему свыше, за его праведную жизнь. Ведь он не пил и не курил, никогда не употреблял наркотики, и каждое воскресенье ходил в церковь. Занимался спортом и самообразованием. Теперь он будет спасть людей, ведь у него есть дар. Только не всех. Вчера он не стал лечить какого-то мужчину. Того привезли на лимузине, подкатили инвалидное самодвижущееся кресло и чуть ли не на руках вынесли с задней двери автомобиля. Гипс на ноге этого толстого противного на лицо человека говорил о переломе. Но лечить его Эдмон не хотел. И не стал. Хотя этот человек с полчаса ездил по фойе, так и не заехав в больницу. Таких, он лечить не будет.

Генерал обвел всех тяжелым взглядом. Настроение было скверное, даже нет, не так, настроение было паршивое. Почему у нас все делается спустя рукава? Почему все новое, у нас не воспринимается, почему сидящие в больших креслах настолько старо смотрят на мир, что верхом эволюции считают сотовый телефон, а про интернет и слышать не хотят?  На ситуацию с магами среагировали с опозданием чуть ли не в месяц, все в хиханьки да хаханьки сводили предупреждения. И, что в итоге. Страна проигрывает магов по всем фронтам: англосаксы, азиаты, арабы, похищают людей прямо среди бела дня, вывозят из страны, не считаются ни с чем. А наши? Сидят, сопли жуют, да заглядывают алым взглядом на соседние ведомства, вдруг кому денег больше выделят. Еще и высмеяли на докладе президенту, о проявлении у людей магических способностей, назвав Ванькой-дурачком и посоветовав идти искать Бабу-ягу в лес. И только благодаря указанию сверху, сформировали ведомство и поручили управление ему.

- Подполковник Наздренков, докладывайте.