Эдмонд был необычным мальчиком. Люди, не любившие его, говорили, что он самый надоедливый ребенок, которого они когда-либо встречали, но его бабушка и друзья уверяли, что у него попросту очень пытливый ум. Бабушка его часто добавляла даже, что он самый лучший из всех мальчиков на свете. Но ведь она была очень стара и очень добра.

Эдмонд больше всего любил все разузнавать и рассматривать. Быть может, вы подумаете, что вследствие этого он аккуратно посещал школу, потому что именно там, больше чем где бы то ни было, можно научиться всему, чему угодно. Но Эдмонд вовсе не желал учиться чему-либо: он желал сам докапываться до всего, а это совершенно иное дело. Его пытливый ум побуждал его разбирать часы и смотреть, что заставляет их идти, вырывать замки из дверей, чтобы узнать, что заставляет их держаться. Эдмонд также был именно тем мальчиком, который разрезал резиновый мяч, желая посмотреть, что заставляет его прыгать; понятно, он ровно ничего не увидел так же, как и вы сами, когда проделывали этот же опыт.

Эдмонд жил с бабушкой. Она очень любила его, несмотря на его беспокойный ум, и почти не бранила, когда он совершенно испортил ее черепаховый гребень, стараясь определить, действительно ли он сделан из черепахи или не состоит ли из какого-либо легко воспламеняемого вещества. Эдмонд, конечно, время от времени все-таки ходил в школу и не мог не научиться там чему-нибудь, но преднамеренно он этого никогда не делал.

— Это такая праздная трата времени, — говорил он. — Они знают то, что знают все, а я хочу открыть что-нибудь новое, о чем никто до меня и не думал.

— Я сомневаюсь, что ты можешь открыть что-нибудь, о чем мудрецы всего мира не подумали бы в течение всех этих тысячелетий, — заметила бабушка.