В Москве, на Киевском вокзале, происходит взрыв, уничтоживший часть стены. Пока сыщики разбираются в причинах, на сайте террористов в Интернете появляется сообщение, что этот взрыв — лишь первый шаг на пути к большому террору. Угроза представляется вполне реальной, и немедленно формируется оперативно-следственная бригада под руководством Александра Турецкого, которой поручено, как это бывало нередко, «найти и обезвредить». Много человеческих судеб прошло перед глазами следователя, пока ему и его верным товарищам и коллегам не удалось ухватить ниточку следа и, потянув за нее, размотать историю, которая началась более полувека назад, в тяжелом сорок первом году.
Пролог Предупредительная акция
Многолетняя эпопея с реконструкцией Киевского вокзала в Москве фактически завершалась. Новым блеском сияла нержавеющая сталь летучих конструкций стеклянного дебаркадера, как говорили в старину, словно возвращая москвичей и гостей столицы в начало еще прошлого века, когда это гигантское, впечатляющее сооружение, созданное талантом замечательного русского инженера Владимира Шухова, восхищало приезжий люд своей простотой и величием. Как-то просторно и светло стало на обновленных перронах и в гулких помещениях вокзала. Там, где стены не подверглись прямой реконструкции, обошлось добротным косметическим ремонтом. Добавились сюда и чисто технические достижения последнего времени, большинство из которых сводились к обеспечению безопасности пассажиров, а также были продиктованы необходимостью решительной борьбы с вечным российским бичом — безбилетниками, которым теперь противопоставили многочисленные турникеты.
Но часть помещений, особенно связанных напрямую с метрополитеном, остались без изменений, не тронутыми строителями. Либо почти нетронутыми, ибо косметика — она и есть косметика. И эта самая косметическая сторона большого строительного дела «вылезала» на глаза десятков тысяч ежедневно проходящих в спешке мимо пассажиров, уже «присмотревшихся» к затяжной реконструкции, как к неизбежному даже и не злу, а просто к привычной уже житейской помехе. К грохоту, например, отбойных молотков в самых неожиданных местах, к перепачканным краской деревянным «козлам» с малярами наверху, мимо которых надо проходить в любом случае осторожно, к наглухо закрытым дверям, отчего немедленно образовывалась толпа, либо к неожиданным трафаретам «Прохода нет» в тех местах, где сам же только что прошел.
Может быть, поэтому никто и не обращал внимания на часть помещения между кассовым залом и выходом к перронам, где вдоль глухой стены с аркой была протянута на специальных держателях пестрая целлофановая лента, призывающая прохожих к осторожности. Несколько щитов, установленных углами, отгораживали также и опорную часть арки.
На небольшую группу рабочих, трудившихся за этими щитами, никто не обращал внимания. Там, где идет всеобщая грандиозная реконструкция, разве до мелочей? Нет, естественно, кто-то из вокзального начальства поинтересовался, чем занимается здесь эта бригада. Ответ был исчерпывающим: проверкой старых электросетей. За долгие годы здесь кто только не побывал, не постарался: строили, пристраивали, перестраивали — вон одних старых планов и чертежей сколько! — ну а теперь, в связи с большой реконструкцией, так сказать… понятно? Документы и наряды на производство соответствующих работ были в порядке, и сюда, за щиты, даже транспортная милиция больше не заглядывала. Никого не смущал и вопрос, зачем нужно было долбить отбойным молотком вполне нормальную стену. Хозяйство вокзальное, по сути, бесконечное, за всем сразу не уследишь. Вот разве что пожилая уборщица Клавдия Ивановна недовольно бурчала да морщила нос, вытирая мокрой шваброй с намотанной на нее тряпкой известковую и бетонную пыль на полу. Со специальной уборочной машиной, которая решала «половую проблему» в залах ожидания, тут, в тесноте, где вечно снует народ, невозможно было развернуться. Потому и приходилось таскаться по старинке — с ведром да тряпкой…
Всю эту картину мысленно представил себе государственный советник юстиции третьего класса России Александр Борисович Турецкий, которого судьба, в лице его прямого начальника, генерального прокурора России, направила сюда, на Киевский вокзал, к развороченной взрывом части капитальной стены внутреннего помещения.
Глава первая Первая жертва
1
Его взяли ранним майским утром 2001 года на даче в Перловке — это по Ярославскому шоссе, с левой его стороны, около пяти километров от МКАД, фактически на окраине Москвы.
Здесь у подполковника ФСБ Николая Анисимовича Савина была дача. Точнее говоря, дача была не его собственная, а принадлежала родителям его жены Екатерины Юрьевны. Небольшое, старое уже строение, окруженное яблоневым садом и густо разросшимися кустами смородины, за которыми некому было следить и ухаживать, представляло собой именно дачу, и жить здесь можно было только в летнюю пору, хотя в доме имелась печка, а к ней, возле сарая, изрядная поленница наколотых еще покойным тестем дров. Но зимой здесь, несмотря на близость города, не жил никто, дача стояла запертая. Зато летом Николай Анисимович с удовольствием вытаскивал на улицу старинное кресло-качалку, в котором привык подремывать в тени старой яблони с раскидистыми ветвями, давно уже не приносящими плодов. Типично городской, так сказать, подход к делу.
Вот ведь странное дело — вроде совсем и не стар, недавно только сорок восемь исполнилось, и на службе, за малым исключением, наблюдался относительный порядок. Но насколько он был относительным, об этом Савин старался думать поменьше.
За годы своей немалой уже службы в органах безопасности Николай Анисимович перебывал в разных должностях — был и на оперативной работе, и в спецархиве одно время сидел, и в аналитическом отделе, где планировались отдельные операции под различными кодовыми названиями, но с непременным дополнением — «совершенно секретно». Что ж, такова специфика работы. И на нее никогда не жаловался, даже перед самим собой, подполковник Савин. Но причины для подобных жалоб у него, к сожалению, были, и довольно серьезные. Особенно в последнее время, когда в кресло начальника управления сел генерал Самощенко Андрей Тимофеевич.
