Иные путешествия совершаются словно по плану, вычерченному сновидением, другие же, напротив, — из жажды сновидению воспротивиться. Лилиана снова и снова видела один и тот же сон про лодку на суше: она из последних сил толкает ее по городским улицам, а воды все нет и нет. Этот сон заставил Лилиану перебраться к морю, как будто этот поступок мог раз и навсегда обеспечить лодке надежную глубину.

Она поселилась в городке под названием Голконда, где солнце окрашивало золотым цветом все: и пунктиры ее мыслей, и потрепанные чемоданы, и невзрачных жучков. Голконда золотого века, золотой астры, золотого орла

[1]

, золотого гуся

[2]

, золотого руна, золотого дрозда, золотой розги

[3]

, золотой печати

[4]

, золотого соловья, золотых акаций, золотой свадьбы, золотой рыбки, золота удовольствия

[5]

, золотого камня

[6]

, золотой нити, золота дураков

[7]

…

С первым же глотком воздуха она вдохнула наркотик забвения, знакомый всем искателям приключений.

«Тропик» означает по-гречески изменение и поворот. Итак, она изменилась и повернула, и вот уже свет и ласковая жара превратили ее в клубок шелковых ниток. Отныне все ее движения — что бы она ни делала, пусть даже просто несла чемодан — стали какими-то нежными и доставляли ей наслаждение. А нервы, некогда то и дело напоминавшие о себе, превратились как бы в ниточки того самого клубка с шелком, обвивающие ее мышцы.

— Как долго вы собираетесь у нас пробыть? — спросил чиновник. — Сколько у вас с собой денег? В какой валюте? Есть ли у вас обратный билет?

Когда зазвонил телефон, Детектор Лжи спал.

Сначала ему показалось, что это будильник, но потом он окончательно проснулся и вспомнил, какова его профессия.

Голос в трубке звучал глухо, словно был изменен намеренно. Но было неясно, отчего именно этот голос звучит неестественно: из-за алкоголя, наркотика, тревоги или страха.

Голос был женским. Это мог быть подросток, выдающий себя за женщину, или женщина, выдающая себя за подростка.

— Кто говорит? — спросил он. — Алло! Алло! Алло!